В пятницу вечером уехал в Monte S. Biagio (В.) и пробыл там до вчерашнего утра.

Сегодня проснулся утром в 5.30. Не спалось. Несмотря ни на что. Одиночество дает себя знать. Но ничего, скоро приедут Лара с Тяпусом.

Разговаривал с Ларой. Она только что вернулась из деревни и захворала. Говорит, простудилась. Я очень беспокоюсь. Кольцо, видимо, придется привезти обратно, т. к. в Москве оно никому не нужно. <…> Лариса в панике: нет ни копейки денег. Может быть, попросить Тонино отвезти видеосистему? Не могу я его просить…

Да, Лариса говорит, что ей звонил Сизов. Она поняла, что все налаживается.

Secondo me, когда говорят о Господе, сотворившем нас по Своему Образу и Подобию, следует иметь в виду похожесть сущности и, главное, — это творчество. Отсюда идет возможность оценки произведения, его образности. Одним словом, смысл искусства в поиске Бога в человеке. Поиски Пути для человека. Я совершенно не приемлю современное искусство. То есть именно искусство, или нечто претендующее на него. И оттого, что оно бездуховно. Оно из поиска Божественной сущности превратилось в демонстрацию метода. Об этом уже писал Валери, но странно, что он не выразил к этому явлению своего отношения. Анализ, разъятие, выраженная довольно последовательно идея дисгармоничности (если это только возможно — идея дисгармоничности) — все это противоречит сущности творчества, сущности демиурга, хотя и выражает драму времени, переходного, драматического.

Вчера был у Анжелы. Разговаривали с ней. Я сказал, что уже неделю (с последнего свидания с ней) не испытываю страха, не испытываю сомнений и слабости. Надо будет проследить за этим теперь еще одну неделю. Насколько я окреп в смысле веры.

Вчера работали с Тонино очень хорошо.

Звонил домой. Лара говорит, что только сейчас ей разрешили право на выезд. До сих пор ее не выпускали. Сейчас она хлопочет об Андрюшке. Денег нет ни копейки. Лара просит видеосистему, но я не знаю, кто ее может перевезти. Да, Толе Солоницыну лучше. Он не принимает наркотиков, и опухоль у позвоночника почти рассосалась. И ноги стали чувствовать. Это какое-то чудо.

Сегодня для встречи со мной приезжал Клаудио Аббадо из Милана. Поговорили на людях. Он рассказал, что уже десять лет назад он заявил дирекции «Covent-Garden», что будет делать только «Бориса Годунова» и только с Тарковским. Посмотрим, как пойдут дела дальше.

Сегодня говорил с Ларой. Сегодня у нее встреча с Сизовым, который завтра прилетает в Рим. Лариса сказала, что он хотел мне что-то передать от нее: ключи и права на вождение автомобиля. (Работал с Тонино.)

В пятницу умер Толя Солоницын. Говорят, что ему было уже гораздо лучше, опухоли рассасывались, но стало плохо с сердцем. Вызвали неотложку, ему сделали укол. Неосторожные врачи громко обсуждали его болезнь в соседней комнате. Он слышал. Заплакал. Бедный Толя!

Ночью долго снился Сталин. Моложавый, черноволосый. Я говорил с ним о важности быть верным традициям. Я испытывал восторг — верноподданнический — и страх. Проснулся, умылся и прилег на пять минут снова.

Заснул — и приснилась мне деревня (Мясное) и тяжелое мрачное и опасное темно-фиолетовое небо. Странно освещенное и страшное. Вдруг я понял, что это атомный гриб на фоне неба, а не заря. Становилось все жарче и жарче, я оглянулся: толпа людей в панике оглядывалась на небо и бросилась куда-то в сторону. Я было бросился за всеми, но остановился. «Куда бежать? Зачем?» Все равно уже поздно. Потом эта толпа… Паника… Лучше остаться на месте и умереть без суеты. Боже, как было страшно!

Виделся с Сизовым, он сегодня прилетел по делам фильма Бондарчука. Ужинали с ним вдвоем в Трастевере. С утра, вернее, после обеда, когда я ему позвонил, он был крепко «выпивши» и вечером «отмокал». Чувствует он себя, видимо, неважно. Побеседовали, я не лез с проблемой Ларисы, но он сказал, что она скоро приедет. Сказал, что может взять с собой посылку, даже видеосистему. Не знаю, посмотрим. Он посоветовал написать письмо новому «Суслову» — Андропову (!?) по поводу: 1) проблемы работы за границей и оплаты советских режиссеров, 2) о фестивалях и 3) о работе крупных зарубежных кинематографистов в СССР. О престиже, о валюте, о кризисе в западном кино. Я напишу. Может быть, это поможет Ларисе и Андрюшке.

Работал с Тонино. Плохо себя чувствую (без еды).

В Риме Пер Альмарк! Он позвонил мне по телефону. Завтра увижу его. Встретился с художником по костюмам — Lina Taviani.

Звонил Ларисе. Обнаружились кое-какие обстоятельства. Она, разговаривая с Сизовым накануне его отъезда в Рим, выяснила, что начальство, во-первых, хочет как можно скорее отправить ее одну сюда. А во-вторых, будет настаивать (зачем-то?) на нашем приезде в Москву три или даже четыре раза. Пока не пойму, зачем им нужно второе. Во всяком случае, ясно, что для того, чтобы меня неожиданно задержать там. Или спровоцировать что-нибудь, что послужит юридическим аргументом для моего возвращения (даже, может быть, с помощью итальянских властей) в любое время в Москву. Ну, да посмотрим. Очень просила Лара видеосистему.

Совсем забыл записать вчера, что встретился (вчера же) с Пером Альмарком, который приехал с сыном в Рим. Поговорили (при помощи тарабарского языка и Нормана) немного. Но не о главном. Он сказал, что сотни друзей ждут меня в Стокгольме. Он сейчас уезжает в Иерусалим и будет снова в Риме через три недели — 10 июля. Выпустил книгу стихов и пишет другую. Работает в газете. Сын его сегодня возвращается в Стокгольм, чтобы работать в ресторане у Бориса. Увидимся теперь с Пером 10 июля, надеюсь, Лариса с Тяпусом уже будут здесь.

Снился Фридрих, который приехал в Москву (где мы с ним и встретились), очень тоскует, но говорит об этом сдержанно. Ностальгия.

Вечером в театре «Augustina» была церемония вручения «Давида Донателло» и мне — золотой медали министра туризма и зрелищ. Устал как собака от бессмысленных и глупых действий самого себя и всех вокруг. Был советник по культуре и Н. Т. Сизов (поначалу довольно пьяный, «выпивши»).

С Нарымовым и Сизовым ездил в Тиволи. Затем обедали у Анджело. Потом (вернее, с этого начали) были на море в Фиджерро. Сизов устал, взмок. Он очень устает и плохо себя чувствует. Пьет.

Он поговорил с послом насчет машины. Посол ему сказал, что попытается оформить машину без пошлины. Если не выйдет, Сизов поможет в Москве. Надо встать на очередь на гараж в Москве. Сизов поможет. Снова говорили о проблеме сов. кино: Пленка — (продавать на корню картины на Запад и брать пленку и обрабатывать на Западе). Развернуть торговлю и производство фильмов с Западом. Разработать возможности новых форм пропаганды. Искусство «само по себе поучение», оно не может быть нравоучением. Оплата сов. режиссеров — «пятьдесят процентов, но не больше того, сколько в СССР» (?!). Все это надо обдумать для письма Андропову.

Н.Т. [Сизов] привез «Вечерку» с моим интервью. (Я никому не давал никаких интервью в течение многих лет.) (?!) Прочел… что-то несусветное. Надо попросить Ермаша оградить меня от подобных фальшивок.