Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Они сошли с пирса и зашагали вдоль пристани. Кубица с таким вниманием вглядывался в портовую суету, словно в беспорядочном хороводе грузчиков и пассажиров, спорах таможенников крылось какое–то священное знание.

— Сколько лет вы не покидали острова? — спросил Энтори спустя какое–то время.

— Почти сорок лет, — покачав головой, будто он сам не мог поверить в реальность этой цифры, ответил Кубица. — Да, почти сорок. Хотя можно сказать, что пятьдесят шесть. Сорок лет назад я уезжал всего на несколько недель и даже не сходил на сушу. Помнится, в той экспедиции мы участвовали почти всей академией… Не припоминаете?

— Учитывая, что мне тогда было три года, боюсь, некоторые подробности я упустил.

— Ах, да… Прошу прощенья, магистр. Порой забываешь… Казалось бы, если изменений немного, каждое должно бросаться в глаза, но на деле ты просто перестаешь их воспринимать.

— Ничего страшного.

— Ну да… ну да… Как насчет того, чтобы позавтракать?

Блуждая взглядом, магистр в конце концов остановился на одной из маячивших на уровне второго этажа вывесок. На самом деле имелись трактиры и ближе, но Кубице, судя по всему, требовался тот, до которого они не сразу доберутся, а только после того как пройдут какое–то расстояние.

— Должно быть, хорошее место.

— «Ветер перемен»? — уточнил Энтори. — Сдается мне, это портовый кабак…

— Думаешь? — удивился Кубица. — Да нет же. Я уверен, нас прекрасно накормят.

Магистр уверенно зашагал к выбранной цели.

— Боюсь, вы забываете, насколько отстала эта страна, — заметил Энтори, пристраиваясь к частоте шага спутника.

— Отстала? Это, конечно, правда, но отчего бы в трактире не найтись паре порций хорошего завтрака? Неразвитость не должна мешать получать от жизни простые радости. Кроме того, я сомневаюсь что хоть кто–то из этих замечательных людей, — говоря это, Кубица скользил взглядом по группке побирающихся на обочине увечных, — действительно понимает свою отсталость. Ничто не мешает им быть счастливыми.

Магистр притормозил, обратив внимание на кучку борющихся за место в очереди людей. В конце нее под охраной пары закованных в броню стражников взмыленный лоточник успевал продавать, но не отвечать на сыпавшиеся со всех сторон вопросы: «Это на нижний ярус?!», «В ложи еще билеты остались?!», «А Скрад?!! Скрад точно будет участвовать?!! В скольких боях?!!».

— Вот. Об этом я и говорю. Чем–то интересоваться, ставить перед собой ориентиры и достигать их можно в условиях любого социального слоя и даже любого общества. Было бы желание. За редким исключением суть жизни везде одинаковая.

— Тут вы, может быть, и правы, — с сомнением ответил Энтори. — Но в том, что касается трактира…

— О, не стоит беспокоиться по пустякам. Уверен, нам повезет.

Войдя в «Ветер…», Кубица тут же уселся за свободный столик — один из немногих. Поутру портовое заведение оказалось заполнено страдающими от похмелья матросами.

— Хозяин?! — позвал он.

Никто не откликнулся.

— Гм… Официант?!

— Слышь, дядя, может, ты голос убавишь, пока у тебя голова не поломалась?

На ругань Кубица ответил вежливой улыбкой. Матрос отвернулся, а магистр, наверное, целую минуту с любопытством его разглядывал, явно ожидая, что тот скажет что–то еще.

К ним подошел трактирщик.

— Чего надо?

— Прежде всего — вытрите, пожалуйста, стол, — с готовностью ответил Кубица.

— Чего сделать? — изумился хозяин «Ветра…».

— Вытереть стол, — повторил магистр. — На нем крошки, и, кажется, кто–то разлил пиво?

— Да неужели?

— Я абсолютно в этом уверен.

Трактирщик с недовольством оглядел Кубицу и, видимо, ни к какому конкретному выводу на его счет так и не придя, спросил:

— Деньги есть?

— Деньги? Нет, денег у меня нет, но я всегда могу отплатить своим искусством. Это намного лучше.

— Неужели? И чем торгуешь?

— Торгую? — не понял магистр.

Имевший больше опыта общения с простым людом Энтори понял, что трактирщик принял Кубицу за какого–то странствующего продавца посуды или кого–то в этом роде. Он молча положил на стол золотую монету.

— Принеси еды.

— У меня сдачи не будет.

— Еды принеси. Только хорошей.

— Принесу.

Трактирщик отошел, а спустя минуту отослал куда–то кухонного мальчишку, снабдив его подробными указаниями и вручив в руки пустую корзинку. Энтори мысленно усмехнулся.

— Знаете, магистр, — заговорил он, — когда я просил академию отправить в Сенат умелого анатома, я и надеяться не смел, что выбор падет на вас. Особенно учитывая, что вы не любите покидать остров.

— И вам, Энтори, хотелось бы узнать, чем обусловлено данное решение, — понимающе улыбнулся Кубица.

— Сказать по правде, я пытался понять причину, но… не преуспел в этом.

— Не расстраивайтесь, Энтори, — добродушно махнул рукой Кубица. — До недавнего времени и не было никаких причин.

— Вы имеете в виду этого гладиатора?

— Раба? О, нет–нет, что вы… Ваша находка, безусловно, заслуживает внимания, но академию в целом она интересует лишь косвенно. В свете, так сказать, общего понимания данных территорий. Ключевую роль здесь играет событие, происшедшее несколько ранее… Существуют некие знамения, которые… неоднозначно, но все же достаточно явно свидетельствуют о том, что спокойствие в мире продлится недолго. Причем под отсутствием спокойствия я подразумеваю, что Голубой остров не сможет существовать так, как он существовал последние несколько сотен лет. Пожалуй, ни один из наступавших за это время кризисов, я имею в виду ситуации глобального масштаба, ни одна из них не обещала стать настолько… резонансной.

— Даже война со Свирепым? — удивился Энтори.

— Серв в свое время мог вылиться в большие неприятности, но в итоге с ним удалось справиться вовремя, сейчас же… Безусловно, точно мы знать не можем, но… — Кубица пожал плечами. — Потому я и решил покинуть остров. Возможно, у академии появятся свои интересы в данном регионе.

— За пределами острова? Это необычно.

— Веяния времени.

Больше Энтори ни о чем не спросил. Если Кубица взялся говорить намеками, глупо надеяться вытянуть из него что–то сверх того, а вот самому есть о чем поразмышлять. К примеру, о тех «знамениях». Что бы это могло быть? Неужели грядет война? Такая, в которой даже острову придется принять одну из сторон. Одну из сторон… А ведь это, возможно, ключевой вопрос на данный момент. Какие это стороны? Кто собирается начать…

— Вы не местные? — раздался вдруг голос у него над головой.

У стола стоял крупный, с бычьей шеей моряк. Судя по одежде, старой и местами разорванной, но сохранившей еще несколько нефункциональных деталей, был это не простой матрос, а старшина или даже боцман. Несколько дюжих парней с соседних столиков тоже смотрели на них.

— Совершенно верно, — откликнулся Кубица. — Мы — гости сего дивного края.

— Не местные, — протянул моряк. — Тогда деньги на стол. И быстро. Ждать я не люблю.

— Но у меня нет…

— И того, что денег у вас нет, говорить тоже не надо, — перебил Кубицу верзила. — Я видел на этом столе золотую монету и подозреваю, что она далеко не последняя. Так что? — пара массивных ладоней легла на стол. — Решим все мирно?

— А ели нет, вы намерены меня ударить? — уточнил магистр.

— Пожалуй, — ответил моряк и впечатал правый кулак в скулу Кубице. Тот слетел со стула, несколько раз перекувырнулся и распластался на полу, уткнувшись лицом в грязные доски.

Энтори задумчиво откинулся на спинку стула. Что ж, очевидно, он был прав, подумав, что позавтракать в «Ветре…» не удастся.

— Может быть, у тебя тоже денег нет? — теперь моряк смотрел на него.

— Спроси у него, — Энтори кивнул в сторону лежавшего на полу Кубицы.

— Сомневаюсь, что он в ближайшее время вообще сможет разговаривать, — мрачно улыбнувшись, произнес моряк. Матросы, обступившие их стол, дружно загоготали.

— Кажется, он поднимается.

Все тут же обернулись, и действительно, казалось, надолго лишившийся чувств мужчина зашевелился. Нащупав руками ножку стола, цепляясь за нее, он кое–как поднялся на ноги. Лицо его оказалось разбито: левый глаз заплыл, нос, судя по всему, был сломан, щека разорвана, во рту не хватало нескольких зубов. Что уж говорить, удар прожженному морскому рубаке удался на славу. Постояв какое–то время неподвижно, мужчина поднял руку к голове, ощупал лицо, залезая пальцами в сами раны, взялся за нос и, несколько раз качнув его из стороны в сторону, с громким хрустом поставил на место, после чего один за другим вырвал три сильнее остальных шатавшихся зуба.

7
{"b":"247229","o":1}