Лока выслушал его молча. В Снежной ему никто такого говорить не стал бы, хотя там он делал для людей больше, и это считалось в порядке вещей, все было вроде как узаконено. Теперь же получалось, что некоторым нравится просто находиться неподалеку от него. Они даже считают, что это идет им на пользу. Правы ли они? Лока не знал ответа.

— Пора, — сказал он, ощутив, что путь свободен.

К восточным воротам они вышли спустя несколько минут. С левой стороны под косым покрытым черепицей навесом стояли экипажи, справа, от большой конюшни, доносилось нестройное ржание.

До стены оставалось с полсотни шагов. Примерно в этой точке, по словам Собираена, невидимые канаты «уз», натянувшись до предела, не должны были позволить ему сделать и шага.

— Что случилось? — спросил Лепка, когда Лока чуть замедлил шаг.

— Идем.

— Ты не мог бы накинуть капюшон? — попросил парень. — Лучше Кериху не знать, кого он выпускает.

У калитки стояли двое охранников. С ними заговорил тот, что пониже ростом, с приветливым, даже располагающим лицом.

— Стой, кто идет, — воскликнул он, чуть рисуясь.

— Чего тебе, Керих? — неприязненно откликнулся Лепка. — Мы обо всем договорились.

— Я бы на твоем месте был повежливее, раб, — охранник сделал ударение на последнем слове. — Кое–кто может узнать…

— Тогда второй части денег ты не получишь.

— О! Я же совсем не против! — Могло показаться, что возможность упустить выгоду его ничуть не пугает. Видимо, Кериха нельзя было так просто сбить с толку. — Но капюшон твоему другу придется убрать.

— Нет.

— Тогда вы не пройдете.

— Верно.

Судя по всему, до этого Керих знал, что скажет после, но ответ Лепки застал его врасплох.

— Что?

— Мы не пройдем, — пояснил парень. — Ты не получишь денег, а Дориан узнает, кто из надсмотрщиков пользуется призмами радости. Так что?..

— Я…

— Время, Керих.

— Ладно! Но в следующий раз…

— Конечно, конечно.

Спустя минуту они шагали по улице как самые обычные жители Сената. Лока впервые видел город не во время турнира, не заполненным гудящей толпой. Люди, отделенные друг от друга, спешили по своим делам, некоторые заходили в магазины, другие останавливались, чтобы купить газету или расспросить кликушу, зазывавшего то в новый трактир, то в гости к господину Тлигтинтину, обещавшему продать лучшую в Таромском совете лошадь.

— Можно, конечно, повозку взять, — сказал Лепка. Он шел чуть впереди, выбирая дорогу. Лока смотрел поверх его головы. — Отсюда полчаса идти. Денег у меня немного есть…

— Дойдем пешком.

— Ладно. Вон там можно срезать…

Темнело. Зажигались фонари, с каждой секундой ярче светили вымазанные алхимической краской либо же просто заколдованные названия на вывесках. Какое–то время шли молча, потом Лепка принялся как–то странно коситься на него.

— Что–то не так? — спросил Лока.

На самом деле он не был уверен, что достаточно хорошо сливается с толпой.

— Нет–нет… просто… Как ты избавился от «уз»?

Показалось, что Лепка давно хотел об этом спросить.

— Никак, — молодой шаман закатал рукава, показывая браслеты на запястьях. — Все на месте.

— Они не работают?

— Я в заклятьях не разбираюсь, — честно признался Лока.

— Тогда как? — Лепка остановился. Локе даже смешно стало, какой у парня сделался недоумевающий вид. Откуда–то изнутри пришло желание ничего не объяснять. Ему вспомнился давний случай, когда он пытался подшутить над Сайтой, и тогда ничего хорошего не вышло. Наверное, этому тоже нужно специально учиться.

— Посмотри у меня в кармане.

— А что там? — насторожился Лепка. Лока тут же подумал, что можно было бы пошутить, положив туда что–то, к чему друг окажется не готов. Крошечный капкан или какой–нибудь амулет, чтобы от одного прикосновения человек оставался без пальцев… Или это будет не совсем уместно?

— Посмотри.

Лепка все же засунул руку ему в карман. И вытащил, держа пальцами, шарообразной формы предмет. При плохом освещении его вполне можно было бы принять за свернувшегося в клубок ежика.

— Это «поводок»? — поразился Лепка. — Но ты ведь не можешь до него дотронуться!

— Я и не дотрагивался, — пожал плечами Лока. — Его Ларри принес. Дориан ведь показывал, где он хранится. Чтобы я знал, с какого места пятьдесят метров отмерять.

— Но ведь ты можешь сбежать! По–настоящему!

— Я и раньше мог. Только смысла в этом нет.

— Я даже не знаю…

— Успокойся, — Лока хлопнул его по плечу. — Все будет в порядке. Нам долго еще идти?

— Нет, уже близко.

Дом был четырехэтажным, с двумя рядами квадратных окон. В небольшом дворике пожилой мужчина колол дрова, время от времени покрикивая на игравших тут же мальчишек. Квартира оказалась на втором этаже. Лепка постучал в одну из дверей, которая почти тут же открылась:

— Дедушка, это ты? — на пороге стоял молодой парень возрастом чуть помоложе Локи. Увидев их, он удивился, но, встретившись взглядами с Лепкой, сразу расслабился. — А, Лепка, это ты… Заходите.

— Это Лока.

— Привет.

Он почти сразу потерял к ним интерес. На полу в прихожей стоял внушительных размеров сундук, заполненный разного рода всячиной. Очевидно, парень пытался что–то найти.

— Нока, а Кортаг дома?

— Дедушки нет, — ответил парень, не поднимая головы. — Шляется опять где–то…

— А когда придет?

— Есть захочет — придет.

Лока с Лепкой переглянулись.

— Ты не разрешишь, я его комнату покажу? — спросил Лепка. — Я Локе кое–что рассказывал, и он заинтересовался.

— Да чего там смотреть? Хотя если хотите, пожалуйста… Ты же помнишь, как открывается?

— Конечно. Спасибо, Нока, — поблагодарил Лепка. — Это там.

Ключ Лепка достал, забравшись на стол, из щели между стеной и потолком. Сначала отпер замок, а после, просунув под дверь дощечку, что–то отодвинул и там.

— Раньше здесь еще и собака была.

— От кого все это?

— Понятия не имею. Ценного там ничего нет вроде бы…

Лепка зажег светильник, и Лока увидел комнату, настолько заставленную, что для человека, казалось, места в ней не оставалось. Сразу три стола для письма были завалены бумагами, свитками и книгами, которых хватало и на полу, и на шкафах. Стены скрывались под многочисленными картами, изображавшими не только Сенат и Таромский совет, но и Галурию, Аан, Термилион, Хиам, а также земли, которые ни именами, ни очертаниями не напоминали ничего из того, о чем когда–то давно рассказывал ему Сахайя.

Лока наугад взял со стола пару листков — один представлял собой список, но на неизвестном ему языке, второй оказался еще одной картой, исписанной и исчирканной линиями, кругами, крестами. Приглядевшись к стенам, Лока понял, что отметки, принятые им за уточнения составителей карт, тоже нанесены уже впоследствии.

— Видел когда–нибудь такое?

— И он говорит, что он шаман? — спросил Лока.

— Это и есть самое интересное. Кортаг называет себя то ли учеником шамана, то ли каким–то его последователем… Не знаю, что из этого правда. Как бы то ни было, Ноку он воспитывает с самого детства. Так что вряд ли они с его отцом не были близки.

— Так этот шаман — он отец Ноки?

— Ну, по крайней мере Кортаг в этом не сомневается.

— Он умер?

— Нокин отец? Да. Много лет назад. Нока только родился. По большей части Нока мне и рассказывал про своего отца, что он был шаманом, что он спас кого–то и из–за этого и умер, потому что шамана нельзя убить, если он не решит пожертвовать собой. — Лепка произнес фразу заученно, словно слышал ее множество раз. — Понятно, Нока все это со слов дедушки знает, но из самого Кортага и полслова не вытянешь. Кстати, еще неизвестно, родственники ли они вообще. Внешне они мало похожи.

Они какое–то время еще разглядывали карты, но вскоре это прискучило. Лока отыскал на столе несколько записок и на аанском языке, но без какой–то пользы. На одной из них в непонятном порядке — а может, и вовсе без него — перечислялись реки и озера южного Тарома, на другой значилось несколько имен магов. То, что это именно маги, становилось понятно из–за наличия рядом с именем каждого ранга и принадлежности к гильдии — Таромской или Галурской. Других пояснений не было.