— А та табличка… Она тоже связана с дрекови?

— Я уж думала, не спросишь, — ответила Сайта, добавив недовольства в голос. — Конечно связана!

— И… — она бросила короткий взгляд на Клифа. — Где ее нашли?

— В Ипсарии, — ответила Сайта. Поймала за руку бежавшего с посланием мальчишку, порвала ему рукав, развязала шнурок на ботинке, вымазала лицо в пыли: «Ты должен выглядеть оборванцем!» Парнишка смотрел на нее расширенными от ужаса глазами. Самый безобидный слух о главе Ордена — что одним прикосновением она считывает с человека всю память. Ну а потом откусывает голову, разумеется. — В могиле одного человека. Дрекови.

— В могиле?

— Да. Он был не против, не беспокойся, — заверила Сайта. — Он и его род не один век жили в Ипсарии, пока все вдруг не умерли. Всего за несколько лет. Интересно, правда? Их оставалось всего несколько человек, когда во время общего ужина шикарный особняк господина Теки Минтрага провалился под землю. Не из–за землетрясения или какого–то хитрого заклинания, а просто. Под Ипсарием такая же сложная система отвода воды, как и под Сенатом. Подземелья, катакомбы… Половина домов строится на специальных опорах, вот они–то в какой–то момент и не выдержали. Никто не выжил. В завещании Тека распорядился — если у него не останется родственников, распродать его имущество, а на вырученные деньги построить в Ипсарии храм Создателю. Из–за аукциона про эту историю и стало известно. Орден купил на нем несколько книг для библиотеки. Продано было все, за исключением нескольких вещиц, которые Минтраг просил похоронить вместе с ним. Среди них пара безделушек личного характера и эта дощечка. Ты ведь видела ее?

— Да, но…

— Ничего необычного, верно? Ты не помнишь, Сахайя ни о чем подобном не упоминал?

— Нет, — ответила Санея растерянно.

— Вот и я не могу понять. Понимаешь, в чем дело? Никаких зацепок нет…

— Пришли, — возвестил Клиф спустя минуту. — Чернильный переулок.

Пару мгновений Сайта изучала вывески: «Печатные работы», «Переписка и перевод», «Карандаши и краска». Над входом в двухэтажное здание в конце улицы значилось емкое: «Газета». Большого успеха издательство, судя по всему, не имело: пара верхних окон была заколочена, перед дверью разлилась застарелая лужа.

— Клиф, вы ведь подождете снаружи?

— Вообще–то…

— Ты такой милый! — Сайта потрепала его по щеке и, перепрыгнув лужу, вежливо постучалась. Выждала две пятых секунды для приличия и, потянув Санею за руку, вошла.

Недлинный коридор с парой доживающих свой век световых шаров, висевших под потолком, упирался в узкую лестницу. Сайта насчитала пять кабинетов: первые два оказались заперты, в самом большом, с увеличенным дверным проемом — Плишка все равно бы не прошел — кипела работа. Два человека сидели за наборной кассой, составляя литеры в форму, еще столько же смешивали сажу с олифой и обмазывали ею уже готовый набор, пара самых могучих на вид мужчин (по размерам — что–то среднее между Авиртоном и Кравеном) суетились у пресса. «Прессовая печать» была одной из тех шести книг, до которых Сайта добралась еще в Снежной.

— Успеешь еще, — сказала Сайта, подталкивая Санею (девушка смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами) к следующей двери. На полу рядом стоял бывалого вида глиняный горшочек: когда–то, много поколений газетчиков назад, в нем наверняка росла чудесная декоративная пальма, но теперь земли уже не было видно под слоем слежавшегося табачного пепла.

Дверь вдруг открылась.

— Вы просто не понимаете! — кричал мужчина, держась за ручку с внутренней стороны. У него были длинные спутанные волосы, одежда висела мешком, на левом ботинке не хватало шнурка. — За этим будущее!

— Коррис, я тебе сто раз говорил, — пожилой редактор смотрел на подчиненного устало, с мечтой косясь на коробочку с сушеными листьями. В руке он держал кривую черную трубку. Внешне — вылитый Соплитриан, разве что без блеска в глазах. — Этого не одобрят, это никому не нужно, у нас нет на это денег. Чтобы выпустить единственный листок, уходит вся неделя…

— Это все отговорки! Нельзя просто сообщать о событиях! Нужно обсуждать их! Анализировать! Выражать свою точку зрения…

— Рекламировать, подавать события в выгодном свете, придумывать то, чего не было, и умалчивать о том, что хотелось бы сохранить в тайне, — вполголоса подхватила Сайта. — Представляешь, Сан, нас чуть было не опередили… Здравствуйте!

Коррис смотрел на нее во все глаза. Прошло секунд пять или шесть, прежде чем он перевел взгляд на Санею. Девушка спокойно прошла мимо него, уселась в единственное в кабинете кресло, взяла со стола желтоватый листок.

— Пошлины на ввоз строительных материалов понизили, — прочитала она. — Третий раз за полгода… И опять рабский аукцион! Сколько можно?!

— Какого числа?

— Завтра.

— Сходим.

— Правда?! — она наконец–то улыбнулась.

— Я же обещала, — пожала плечами Сайта. — Как раз…

— Ура! — Санея кинулась ей на шею. — Ура! Сайта, это действительно, действительно очень хорошо…

Сайта заглянула девушке через плечо:

— Кстати, мы к вам по делу.

— Э— э… — редактор растерялся от всего увиденного. — И по какому?

— Да вы курите, курите, — Сайта вежливо вытолкала Корриса за дверь и заперлась изнутри. — Собственно, вот.

Она положила на стол листок со светящейся магическим светом печатью. Стала дергать за ручки архивный шкаф — больше половины ящиков оказалось заперто.

— Здесь теперь все наше, — сообщила она, отчаявшись дождаться, пока мужчина закончит переваривать прочитанное. Плишка и то быстрее соображает! А уж когда дело касается подбрасывания людей высоко в воздух… — Где ключи?

— Но… но… Здесь написано, что… э-э… Гринам Тельвинг выкупил газету у комитета собственных ресурсов…

— Все верно. Журнас, так?

— Откуда вы…

— На ваших бумагах имя, — ответил Сайта. Она как раз просматривала личную почту редактора. — Но это сейчас не столь важно. Важно, что мы купили газету и…

— Зачем?

Сайта перевела взгляд на мужчину. Это было первое осмысленно сказанное им слово. Кантиану — одному из многочисленных чиновников правления — в свое время потребовалось больше времени, но ему еще пришлось с пола подниматься. А вот Гринам с легкостью дал бы фору обоим. Да и волосы у него давно отросли…

— Что зачем?

— Газета.

— Деньги зарабатывать, — ответила она, вспомнив Бенаюса. Вот он–то все с первого раза понимает.

— Как?

Журнас уставился на нее совсем уж непонимающим взглядом. Таким бы она сама посмотрела на Кравена, если бы он вдруг, перед тем как зайти в комнату, не бросил внутрь огненный шар.

— А вы как зарабатывали? — спросила Санея.

— Никак. Правление все оплачивало.

— А прибыль с продаж?

— Каких продаж?

— Вы же продавали газеты? — теперь уже Сайта смотрела непонимающе.

— Да, — кивнул Журнас.

— И— и… — попробовала подтолкнуть его Сайта.

— Деньги–то тут при чем? — поперхнулся редактор. — В Сенате тысяч двадцать человек читать умеет. Да и то по необходимости. А большую часть у нас правление забирает.

— Это–то мы и исправим, — энергично сообщила Сайта. — Насколько я понимаю, новости вам тоже из правления спускают?

— Верно…

— А теперь их я буду придумывать! Хорошо, правда? И времени не надо тратить на сбор информации…

— Придумывать? Но ведь…

— А кто узнает? Вот написали в газете: «Город Нельс провалился под землю вместе со всеми жителями». Как понять, что это неправда? Даже если в тот же день из Нельса придет письмо с посланием: «Мы еще сто лет проживем», — это будет всего лишь один из двух вариантов. Кто–то про это и не узнает и всю жизнь будет оплакивать бедного троюродного племянника, окончившего жизнь под многотонными земляными массами. Если он, не дай Создатель, в гости заявится, у старушки еще и сердце не выдержит.

— Но… э-э… у старушки?!.

— Ну, пусть будет у пожилой женщины, если вам так больше нравится, — не стала спорить Сайта. — Сколько в газете страниц?