Только через 10 лет в секретной работе Морского Генерального штаба (графа А.Ф. Гейдена. — Б.Г.) “Итоги Русско-японской войны” была впервые сделана попытка реально оценить просчеты в управлении флотом в высшем государственном звене.

Если для сравнения взять организацию японского Флота в ходе войны, то она хотя и не отличалась совершенством, но, без сомнения, главным ее достоинством было полное доверие командующему адмиралу Того в ведении морской войны… Именно в этом проявилась согласованность действий двух генеральных штабов японских вооруженных сил — морского и сухопутного, а также готовность всей страны выдержать любые жертвы и лишения ради победы.

В России было не так. Тяжесть войны, которую вела Российская империя, легла на личный состав войск Квантунской области и сил Тихоокеанской эскадры, точнее, война была сведена на уровень операции, для проведения которой были созданы определенные структуры руководства, к сожалению, не соответствующие стратегическому значению кампании…

…По мере строительства океанского броненосного флота все большее значение приобретало и создание системы и органов управления военно-морскими силами, как в мирное, так и, в особенности, в военное время, центром которой должен являться Главный Морской Штаб, как орган, обладающий всей полнотой информации о военно-политической и оперативной обстановке и задачах военно-морских сил на всех театрах.

Разрыв этой системы гибелен для флота.

Гибель Черноморского флота в Крымской войне 1853–1858 годов и трагедия флота в Русско-японской войне 1904–1905 годов убедительно доказали нам, что ведущие мировые державы никогда ни при каких условиях не смирятся с ростом военно-морских сил России и будут всегда стремиться к ее уничтожению или значительному ослаблению, и в этих целях их интересы будут совпадать в любых регионах мира, в каких бы союзах или коалициях эти державы ни состояли»^{58}.

По-моему, война уже началась. Только слепые этого не видят!

Теперь, когда читателю ясна истинная роль адмирала Рожественского в качестве Начальника Главного Морского Штаба перед японской войной, не покажутся удивительными следующие строки из биографического очерка о нем Б.Б. Жерве:

«Неоспоримо поэтому, что атака японскими миноносцами в ночь на 27 января 1904 года русской эскадры на внешнем рейде П.-Артура явилась действительно неожиданным громовым ударом для царского правительства, но… не для адмирала Рожественского…

Известный автор “Расплаты” — талантливейшего литературного описания морских событий Русско-японской воины, Вл. Семенов, удостоверяет это, приводя подлинные слова Рожественского на вопрос автора — будет ли война:

“Не всегда военные действия начинаются с пушечных выстрелов! По-моему, война уже началась. Только слепые этого не видят!”» 

Просьба не была уважена

«Мы не располагаем сейчас данными, чтобы установить, начал ли немедленно, с началом войны, адмирал Рожественский свои представления, чтобы приступить к сформированию в Балтийском море 2-й эскадры для скорейшего ее отправления на Дальний Восток. Официальные источники устанавливают факт, что решение об отправлении на театр начавшейся войны Второй эскадры явилось не сразу и окончательно было принято только весной».

Однако в дополнение к словам Жерве у нас есть следующее свидетельство генерал-майора по Адмиралтейству Николая Николаевича Беклемишева (1857–1917), основателя и председателя Лиги Обновления Флота, приведенное им в его чтениях о русско-японской войне на море.

«После начала войны суда отряда контр-адмирала Вирениуса были задержаны в портах Красного моря, и вскоре их вернули в Либаву…

Исполнявший в то время должность Начальника Главного Морского Штаба З.П. Рожественский ходатайствовал о поручении ему отвести отряд в Порт-Артур, так как, по своему энергичному характеру, он сознавал необходимость торопиться, но просьба его не была уважена[62].

Мне довелось слышать от одного высокопоставленного лица тогда же, что нельзя поручать такому опытному начальнику исполнение подобной авантюры, как поход этого маленького отряда, — ему надо поручить большие силы для нанесения решительного удара. Из этих слов я мог понять, что уже тогда было предрешено поручить адмиралу Рожественскому начальство над всеми подкреплениями, которые пойдут из Балтийского моря».

Слова Н.Н. Беклемишева подтверждают в своей биографической книге о З.П. Рожественском В.Ю. Грибовский и В.П. Познахирев: «…31 января 1904 года… последовало распоряжение о назначении и.д. Начальника ГМШ командующим отдельным отрядом судов, идущим на подкрепление эскадры Тихого океана, то есть прямо вместо А.А. Вирениуса»^{59}.[63]

Срыв этого назначения авторы объясняют далее тем, что в тот же день 31 января, узнав в Джибути о ночной атаке на Порт-Артур, нервный Вирениус сверхмолнией просил родное Министерство вернуть его обратно. И его вернули. Причем авторам кажется удивительным, что истерику Вирениуса наряду с Генерал-Адмиралом и Управляющим Морским Министерством поддержал и адмирал Рожественский. Но в свете сообщения Беклемишева все становится ясно.

Адмирал Рожественский понял, что травмированного японским вероломством Вирениуса к Порт-Артуру бульдозером не сдвинешь, а его самого под любым предлогом задержат в Петербурге «для более высокой задачи». И в этом случае корабли действительно надо возвращать, пока чего худшего с ними не случилось. А с самой «более высокой задачей» следует поспешать. Пока не стало поздно. 

Ирония судьбы. Русской

Отказ руководства адмиралу Рожественскому представляется сейчас очередной горькой иронией судьбы. С небольшим отрядом уже готовых к походу и прошедших полдороги на Восток судов, догнав их на гражданском пароходе, адмирал Рожественский мог быть в Порт-Артуре еще до 31 марта 1904 года или сразу после.

В случае гибели адмирала Макарова он, естественно, становился Командующим 1-й эскадрой, и дальнейшая судьба эскадры, Порт-Артура и всей войны сложилась бы иначе. Мы знаем, что порт-артурские моряки ждали Рожественского как одного из лучших возможных кандидатов на пост Начальника эскадры. Мы увидим вскоре, что сражение 28 июля было практически выиграно даже «нерешительным нефлотоводцем» Витгефтом. Есть веские основания думать, что при новом Командующем оно было бы выиграно абсолютно.

И очень жаль, что не спросить уже Николая Николаевича Беклемишева, какое именно высокопоставленное лицо выступило, видимо, еще в январе — начале февраля 1904 года против «авантюры», в результате которой адмирал Рожественский смог бы привести подмогу в Порт-Артур весной текущего 1904 года.

А так… «Подготовка вспомогательной эскадры началась не сразу. Тяжелый административный механизм Морского Ведомства медленно воспринимал решения. На строящихся в С.-Петербурге судах сокращенные по ложным экономическим соображениям работы не развивались с возможной быстротой»^{60}. 

После длительного сопротивления

В главе 1 Книги шестой официальной истории войны на море говорится:

«Суда Балтийского флота были скованы льдом в Кронштадте и у Петербургских заводов, и только работы на строящихся судах усилились экстренными нарядами, чтобы подвинуть изготовление новых судов “на всякий случай”.

В центральных же управлениях Военного и Морского Ведомств не было сознания необходимости полного согласования действий армии и флота и значения владения морем для перерыва военных сообщений японцев».