Но существует и другое прочтение летописи, согласно которому союз «и» перед Белой Вежей отсутствует. Кроме того, некоторые современные исследователи сильно сомневаются в правомерности перевода слова «град» как «столица». В их версии летопись на современном языке должна звучать так: «…и город их Белую Вежу взял». В таком случае Святослав, взяв крупнейшую крепость каганата и нанеся по Хазарии смертельный удар, все-таки не добил ее окончательно{739}.
О дальнейших событиях мы знаем в основном из сообщений арабских авторов и из русских летописей. Сообщения эти отрывочны и противоречивы, и разные исследователи предлагают разное видение событий{740}. Авторам настоящей книги представляется, что наиболее убедительную картину гибели Хазарского каганата рисует крупнейший российский историк-востоковед А.П. Новосельцев{741}.
После того как Святослав захватил Саркел (который с этих пор именуется на славянский лад — «Белая Вежа»), он воевал с ясами (аланами) и касогами, обитавшими на Тамани. Вероятно, князь взял Самкерц, который получил русское название Тмутаракань. Но Святослав не стремился к закреплению плодов своих побед, и Тмутараканское княжество здесь было основано позднее, князем Владимиром.
Тем временем победой Святослава над Хазарией попытались воспользоваться некие «тюрки», о которых пишут арабские авторы, в частности Ибн ал-Асир: «В этом же, 354 [965], году какое-то тюркское племя вторглось в страну хазар, которые обратились за помощью к жителям Хорезма…»{742}
Под «тюрками» здесь, видимо, имеются в виду огузы — ближайшие и воинственные соседи хазар, которые не преминули наброситься на агонизирующий каганат. Что же касается помощи из Хорезма, она, вероятно, пришла на несколько лет позднее. По крайней мере, известно, что, помимо огузов, в 968/969 году на Хазарию вновь напали русы (возможно, действуя в союзе с огузами{743}). Арабские авторы, от которых мы об этом знаем, не называют имен, но есть предположение, что на хазар вновь пошел Святослав. Правда, как сообщает русская летопись, сам князь в 968–970 годах сидел в Киеве: разбирался с печенегами, находился при умирающей матери и ставил на княжение своего сына Ярополка, — а потом отправился на Дунай по второму разу отвоевывать взбунтовавшийся Переяславец. Но киевскому князю совсем не обязательно было лично возглавлять войско — он мог послать против хазар кого-то из сподвижников, тем более что разгром вконец ослабленного государства уже не представлял особых трудностей.
На это раз воины Святослава не ограничились взятием лишь одной крепости — их целью были две хазарские столицы, старая и новая — Семендер и Итиль. Ибн Хаукаль писал:
«В хазарской стороне есть город, называемый Самандар, он между (хазарской стороной) и Баб ал-Абвабом [то есть Дербентом], были в нем многочисленные сады; говорят, что содержали (они) около 40 тысяч виноградников, а я спрашивал об (этом городе) в Джурджане в 58 году, вследствие близкого знакомства (с этим городом), и сказал [тот, кого я расспрашивал]: “Там виноградник или сад [такой], что был милостыней для бедных, а если осталось там [что-нибудь], то только лист на стебле”. Пришли на него русийи, и не осталось в городе ни винограда, ни изюма. А населяли этот город мусульмане, группы приверженцев [других] религий и идолопоклонники, и ушли (они), а вследствие достоинства их земли и хорошего их дохода не пройдет и трех лет, и станет, как было. И были в Самандаре мечети, церкви и синагоги, и совершили свой набег эти (русы) на всех, кто был на берегу Итиля из [числа] хазар, булгар и буртасов, и захватили их, и искал убежища народ Итиля на острове Баб-ал-Аб-ваб и укрепился на нем, а часть их — на острове Сийах-Куих, живущие в страхе»{744}.
Этот же автор сообщает: «И не осталось в это наше время ни булгар, ни буртасов, ни хазар [из-за] народа рус, кроме разбросанной неполной [части этих народов], и |даже] за ней рыскал [народ рус]. Целями и надеждами бежавших было оставаться по соседству со своими областями. И дошло до меня, что большинство из них вернулось в Итиль и Хаза-ран при поддержке Мухаммада ибн Ахмада ал-Азди, владетеля Ширваншаха (точнее, Ширвана. — Авт.), и содействовал он им своими воинами и своими людьми, а они, надеясь, просили, чтобы с ними заключили договор, и они были бы покорны им за участок земли, на котором они будут жить»{745}.
Ширван-шах Мухаммад ибн Ахмад ал-Азди взошел на престол в 981 году, и, значит, хазары обратились к нему за помощью не раньше чем через десять с лишним лет после того, как русская дружина разгромила их земли. Это, кстати, означает, что все эти годы завоеватели оставались на покоренных территориях и, по-видимому, собирались оставаться на них и в дальнейшем. Для дружины русского князя, посланной на единовременную военную операцию, это выглядит крайне странно. Тем более что Святослав до самой своей смерти в 972 году вел изнурительную войну на Балканах и, как видно из летописи, очень нуждался в воинах. «Повесть временных лет» сообщает, что после возвращения из-под Царьграда, до которого князь «немного не дошел», поскольку перепуганные византийцы откупились богатыми дарами, Святослав увидел, «что мало у него дружины… так как многие погибли в боях». Он сказал: «Пойду на Русь, приведу еще дружины»{746}.
Тем не менее значительная часть русского войска в это время обитала, и, судя по всему, неплохо обитала, на завоеванных землях Юго-восточной Хазарии, которые никак нельзя было считать присоединенными к метрополии — они отстояли от нее слишком далеко и отделялись территориями, которые Киевом не контролировались, да и летопись ничего не сообщает о том, что на этих землях существовало подвластное Киеву княжество. Такая система была не характерна для Древнерусского государства. А вот для варягов, дружины которых расходились по миру не для расширения границ метрополии, а для поиска «места под солнцем» для себя лично, это была вполне обычная ситуация{747}.
Так или иначе, хазары, бежавшие из своих земель, обратились к властителю Ширвана. Он, судя по сообщению Ибн Хаукаля, оказал им какое-то содействие и помог вернуться на родину. Но в 991 году правлению Мухаммада ибн Ахмада ал-Азди пришел конец, а свою деятельность в районе хазарских владений он завершил годом раньше. Тогда обманутые в своих ожиданиях хазары обратились за помощью к Хорезму — об этом, как мы уже говорили, писал Ибн ал-Асир, только он отнес эту помощь к несколько более раннему времени и считал, что хазары просили защитить их только от огузов. «…Ноте отказались им помочь, сказав им: “Вы неверующие, но если вы примете ислам, мы вам поможем”, — и те приняли ислам кроме их царя. Тогда хорезмийцы пришли им на помощь и выгнали тюрок из их страны. После этого и царь их принял ислам»{748}.
Ибн ал-Асир пишет только об изгнании огузов, но русы тоже покинули завоеванные земли Прикаспия, произошло это, по-видимому, после 889–890 годов, и тоже не без вмешательства Хорезма{749}.
Хазары, по крайней мере частично, вернулись на родину, но теперь это был крохотный осколок былой державы. Бывшие подданные каганата, жившие в Подонье и на Тамани, попали под власть Руси. В Белой Веже поселились славяне, но былое благополучие ее не возродилось, поскольку торговые пути теперь проходили через земли, где не было единой государственности и полыхали войны. В качестве славянского города она просуществовала немногим более ста лет.
