Царь не сумел удержать собственную гвардию. Единственное, что он смог сделать, — предупредить русов о готовящемся нападении. Впрочем, не исключено, что хазарский правитель не слишком сдерживал своих мусульманских подданных. Свою долю добычи он получил, а воинственные русы, обитавшие на границах каганата, надо думать, давно не давали ему спать спокойно… Масуди пишет:
«Мусульмане собрались и двинулись в поход навстречу руссам, спускаясь вниз по течению. Когда они завидели друг друга, руссы сошли со своих кораблей. Мусульман было около 15 000 конных и вооруженных; с ними же были и христиане, жившие в городе Итиль. Битва между ними длилась три дня, и помог Господь мусульманам против врагов. Мусульмане приняли их в мечи, и часть была убита, а часть утонула. Спаслось бегством около 5000 человек. Они прошли по другому руслу реки на своих кораблях в тех местах, что граничат с буртасами. Они оставили суда и высадились на сушу, но часть их была убита буртасами, а часть достигла болгар, попала в руки мусульман и была ими избита. Можно считать, что из них убито мусульманами на берегу реки Хазар около 30000 человек. После этого года руссы не возобновляли своей попытки»{715}.
Однако Масуди ошибся — в 943/944 году русы вновь пришли на берега Каспия. На этот раз их целью стал город Бердаа, расположенный в устье Куры. Этот поход подробно описал чиновник и историк X–XI веков Ибн Мискавейх. Окончился он для русов несколько лучше, чем первый, но далеко не так удачно, как они рассчитывали.
Сначала русы без особых потерь взяли Бердаа и даже, по сообщению очевидцев, не злоупотребляли грабежами, — видимо, их целью на этот раз был не банальный набег, а захват территории и основание собственного княжества. Но побежденные обитатели Бердаа не оценили столь лестное предложение и продолжали оказывать сопротивление. В конце концов жителям было предложено покинуть город в трехдневный срок.
«И вышли все, у кого только было вьючное животное, которое могло увезти его, жену и детей его. Таких ушедших было немного. Пришел четвертый день, и большая часть жителей осталась. Тогда Русы пустили в ход мечи свои и убили много людей, не сосчитать числа их. Когда убийство было закончено, захватили они в плен больше 10 000 мужчин и юношей вместе с женами, женщинами и дочерьми».
Пленникам было предложено выкупать себя.
«И часто случалось, что кто-нибудь из мусульман заключал сделку с Русом относительно той суммы, которою он выкупал себя. Тогда Рус шел вместе с ним в его дом или его лавку. Когда хозяин извлекал свое сокровище и его было больше, чем на условленную сумму, то не мог он оставаться владельцем его, хотя бы сокровище было в несколько раз больше того, на чем они сговорились. Он (Рус) склонялся к взысканию денег, пока не разорял совершенно. А когда он (Рус) убеждался, что у мусульманина не осталось ни золотых, ни серебряных монет, ни драгоценностей, ни ковров, ни одежды, он оставлял его и давал ему кусок глины с печатью, которая была ему гарантией от других. Таким образом скопилось у Русов в городе Бердаа большое богатство, стоимость и достоинство которого были велики. Овладели они женщинами и юношами, прелюбодействовали с теми и другими и поработили их».
Наконец, объединенные силы мусульман пришли на помощь единоверцам. Поначалу им не везло, но потом среди русов началась эпидемия, и военное счастье от них отвернулось.
«Когда уменьшилось число Русов, вышли они однажды ночью из крепости, в которой они пребывали, положили на свои спины все что могли из своего имущества, драгоценностей и прекрасного платья, остальное сожгли. Угнали женщин, юношей и девушек столько, сколько хотели, и направились к Куре. Там стояли наготове суда, на которых они приехали из своей страны; на судах матросы и 300 человек Русов, с которыми поделились они частью своей добычи и уехали»{716}.
История эта, хотя хазары в ней и не упоминаются, имеет к ним самое прямое отношение. Дело в том, что в сообщении Ибн Мискавейха есть некоторая несообразность: он пишет о том, как русы «проехали море, которое соприкасается со страной их» и «пересекли его до большой реки, известной под именем Куры». Страна русов, как ни проводи ее границы, при всех условиях не выходила к Каспийскому морю. И это значит, что хазары вновь дали им возможность воспользоваться своими водными путями. Правда, высказывалась точка зрения, что русы могли идти до Каспия сушей{717}. Но во-первых, этот маршрут тоже пролегает через Хазарию, а во-вторых, Ибн Мискавейх прямо пишет о судах, на которых русы «приехали из своей страны». Так что есть основания думать, что хазары вновь прельстились долей русской добычи или же попросту побоялись отказать своим воинственным соседям.
Существует еще несколько сообщений арабских авторов о походах русов на Каспий в конце IX — начале X века. Не исключено, что некоторые из этих сообщений относятся к одному и тому же походу, поэтому трудно сказать, сколько их было всего{718}. Ясно одно: всякий раз налетчики проходили через территорию каганата, и, значит, не только правители Древнерусского государства, но и независимые варяжско-славянские дружины в эти годы находились с Хазарией во вполне дипломатических отношениях.
Все это противоречит декларации, которую сделал в своем знаменитом письме хазарский царь Иосиф. Он писал в Испанию: «Я охраняю устье реки и не пускаю Русов, приходящих на кораблях, приходить морем, чтобы идти на исмаильтян, и (точно так же) всех врагов (их) на суше приходить к “Воротам”. Я веду с ними войну. Если бы я их оставил (в покое) на один час, они уничтожили бы всю страну исма-ильтян до Багдада и до страны…»{719}
Но у Иосифа были основания покривить душой: Испания в те годы находилась под властью мусульман и хазарам, если они хотели произвести на адресатов благоприятное впечатление, не стоило брать на себя ответственность за резню, которую русы учиняли на берегах Каспия.
Поход Хельгу
Несмотря на то что Хазарский каганат в целом имел мирные отношения с русами, сохранилось упоминание об одном серьезном вооруженном конфликте между каганатом и неким Хельгу, который в «Кембриджском документе» именуется «царем Русии» и который, судя по всему, никогда не был даже удельным князем. Судьба этого авантюриста вообще очень загадочна, и в научном мире существуют самые противоречивые мнения по поводу того, кем он был и как участвовал в политической и военной истории X века.
Из «Кембриджского документа», несмотря на то что он пестрит пробелами и сомнительными для толкования местами, можно понять следующее. Во времена хазарского царя Иосифа и «во дни злодея Романа» (под каковым злодеем понимается византийский император Роман I Лакапин) в империи были гонения на иудеев, санкционированные верховной властью. Случилось это в 943–944 годах. В отместку хазарский царь «ниспроверг множество необрезанных» — то есть каким-то образом покарал подчиненных ему христиан, проживавших в каганате. Тогда Роман в отместку решил с помощью русов разграбить хазарский город Самкерц (Таматарху), бывший важнейшей опорой каганата на юге: «А Роман [злодей послал] также большие дары Х-л-гу, царю Русии, и подстрекнул его на его (собственную) беду. И пришел он ночью к городу С-м-к-раю и взял его воровским способом, потому что не было там начальника, раб-Хашмоная»{720}.
Хельгу безусловно не был царем Русии хотя бы потому, что в Киеве в это время княжил Игорь. Но не исключено, что именно потому он и взялся за деликатное поручение императора, — действительный князь, возможно, не захотел бы портить отношения с соседями. Что же касается Хельгу, скорее всего, он был предводителем очередной варяжской банды, которая скиталась по миру в поисках добычи, а если повезет, то и места, где можно было бы осесть, собирая дань с окрестных народов и получив статус князя и княжеской дружины соответственно. Недаром в этой истории он выступает как обычный наемник, который ввязался в войну, получив от Романа «большие дары».
