Кроме того, про Самосделку известно, что это был крупный ремесленный центр с мощнейшим керамическим производством. Были здесь и мастерские по обработке железа и бронзы, резьбе по кости. Множество импортных предметов из Средней Азии, Закавказья, Волжской Булгарии, Руси и, возможно, Византии позволяют проследить торговые связи навещавших Самосделку купцов, и это тоже вполне укладывается в наши представления об Итиле — городе, где торговали евреи, но прежде всего арабы и русы.

Что же касается керамики, то некоторое удивление ученых вызвал тот факт, что здесь практически не найдено посуды салтово-маяцкого типа, а ведь именно она, казалось бы, должна встречаться в столице Хазарского каганата. Но это никак не влияет на решение вопроса о том, является ли Самосделка развалинами Итиля. Самосделка была безусловно хазарским городом, возникшим поданным радиоуглеродного анализа в середине VIII века или чуть позже. Тот факт, что здесь нет салтовской керамики, конечно, представляется странным. Но от того, что мы объявим Самосделку не столичным, а провинциальным городом, менее странным он не станет.

Зато на Самосделке найдено довольно много огузской керамики — это прекрасно согласуется с информацией средневековых авторов о том, что царская гвардия каганата состояла из огузов-мусульман ал-арсиев (ларисиев), которые переселились в Хазарию из-под Хорезма.

После падения Хазарского каганата жизнь на Самосделке продолжалась — люди обитали здесь как минимум до XIV века. Поэтому тем исследователям городища, которые интересуются прежде всего хазарами, приходится сдерживать свое нетерпение: памятник, как положено, раскапывается послойно и слои хазарского времени, скрытые более поздними напластованиями, еще почти не изучены. Возможно, окончательный ответ на вопрос, здесь ли стоял Итиль, рано или поздно будет получен.

Хазария производила не слишком много товаров. Ибн Хаукаль писал: «В самой стране Хазар кроме клея не добывается ничего такого, что вывозилось бы в близкие и далекие области. Что же касается до рабов, меда, воску, бобровых шкур и шерсти, то это доставляется к ним извне». Впрочем, клей, о котором сообщает арабский географ, был сам по себе достаточно значимым товаром. В Хазарии добывали так называемый «рыбий», а еще точнее, белужий клей, который получали из высушенных пузырей осетровых рыб. Это ценный продукт, который используют для склеивания особо дорогих изделий, а еще чаше — при производстве вина и пива для их очистки. Применяют его и в кулинарии — он похож на желатин, но желе получается значительно нежнее.

Гардизи, вопреки Ибн Хаукалю, писал, что «во владениях хазар… много меда; отсюда вывозят также хороший воск»^{617}. Но, кроме клея, воска да еще разве что рыбы, хазары мало что могли предложить на международном рынке. Производство у них было развито слабо, и, если верить Ибн Хаукалю, даже одежду хазары закупали «за рубежом»; он пишет: «Одеяние хазар и соседних с ними народов состоит из коротких верхних одежд и мужских туник. У себя они не приготовляют никаких одежд, и это все ввозится к ним исключительно из стран Джурджана, Табаристана, Адербейджана, Рума и соседних с ними областей».

Ибн Хаукаль упоминал рабов, происходящих из Хазарии, но оговаривал, что в рабство могли попасть только жители каганата, исповедующие язычество. «А что касается хазар иудеев и христиан, находящихся среди них, то они, подобно мусульманам, не допускают рабства друг друга»^{618}.

Но, несмотря на то что Хазария почти ничего не производила на экспорт, она была страной процветающей, поскольку каганат с первых лет своего существования стал контролировать важнейшие торговые пути. Сами хазары торговлей почти не занимались, во всяком случае, средневековые авторы о хазарских купцах не пишут. Зато они часто упоминают еврейских, арабских, русских, славянских купцов, возивших свои товары через каганат или же обитавших в его торговых городах, прежде всего в Итиле.

Особенно широкой была география путешествий у еврейских торговцев, которые освоили едва ли не всю Евразию. Арабский писатель Ибн Хордадбех (Хордадбе) еще во второй половине IX века сообщал о купцах-евреях, «которые говорят по-персидски, по-румски, по-арабски, по-французски, по-андалусски и по-славянски; они путешествуют с запада на восток и с востока на запад морем и сушей»^{619}.

Позднее Хасдай Ибн Шапрут, написавший знаменитое письмо царю Иосифу, упоминал, что в Хазарии побывали два испанских еврея: «Я, однако, слыхал, что в места моего господина, царя, попали два человека из нашей страны: один по имени р. Иехуда, сын р. Меира, сына р. Нафана, человек умный, понимающий и ученый, а другой по имени р. Иосиф Хагрис, также человек знающий». О профессии путешественников Хасдай умалчивает, но, скорее всего, они были купцами, поскольку туризма в ту эпоху не существовало, а будь эти люди географами, историками или дипломатами, Хасдай, надо думать, упомянул бы об этом^{620}.

Что же касается хазар, они исправно собирали торговые пошлины. Кроме того, они обслуживали купцов и их караваны, предоставляя им караван-сараи, рынки, проводников и охрану.

Известно, например, что в Саркеле с самого начала был построен большой караван-сарай, в котором имелось все, что по тем временам требовалось заезжим купцам. Здесь были пять гостевых комнат, помещение для скота и огороженный со всех сторон двор, а в нем — гончарная мастерская и кузница. Под полами гостевых комнат археологи обнаружили следы жертвоприношений — кости животных и рыб. Ямы, в которых они лежали, были, как и все земляные полы в доме, покрыты сверху глинисто-известковой обмазкой, и, значит, жертвы были принесены до завершения строительства. Не известно, должны ли они были обеспечить хозяевам приток богатых постояльцев или служить благополучию самих постояльцев. Но вероятно, что-то у владельцев караван-сарая или их гостей не заладилось, и позднее они принесли новую жертву: в одной из комнат полы были прорезаны ямой, в которой археологи нашли расчлененные останки женщины и череп ребенка.

Не исключено, что после этого торговые дела в Саркеле пошли на лад, потому что одно из стоявших рядом с караван-сараем зданий было переделано под второй караван-сарай, несколько более помпезный по архитектуре, чем первый^{621}.

Торговые пути шли из Хазарии во все стороны света. Из Руси и Волжской Булгарии в Хазарию в огромном количестве поступали меха: и особо ценные (булгарские соболи, русские куницы, буртасские лисицы), и попроще (бобр, белка, заяц). С севера же шли мед, воск, янтарь. Русы привозили мечи и рабов. Из Итиля эти товары направлялись в Закавказье, Среднюю Азию, Византию и даже Александрию. Оттуда в Хазарию поступали изделия восточных ремесленников, предметы роскоши, ткани и огромное количество серебра, прежде всего арабских монет.

Один из основных торговых путей, проходивших по Хазарии^{622}, вел в Итиль из Закавказья по западному берегу Каспия и затем поднимался вверх по Волге. В районе нынешнего Волгограда он разделялся: одна ветка продолжала идти по Волге и доходила до Волжской Булгарии, вторая через переволоку сворачивала к Дону и вела к Азовскому и Черному морям. Оба эти пути попали под хазарский контроль еще в VII веке, и каганат благополучно собирал на них пошлины до последних дней своего существования.

Волгу для торговых операций очень активно использовали русы — недаром арабы называли ее «Русской рекой» (ее же иногда называли «Славянской»^{623}). В верховья Волги поступали товары из Прибалтики и других стран, прилегающих к Балтийскому морю. По ней они шли на берега Каспия, а обратно на север обильно поступали арабские серебряные дирхемы.