Прошло много ли, мало ли времени, только старая жена рожать собралась. Те две жены чум ей отдельный сделали, клей приготовили. Легла роженица. В беспамятство впала. Трудные роды были. А в это время глаза ей клеем заклеили злючки, чтобы не видела, кого родила.
Родился Монгун. Чум осветился ярче, чем солнцем. Мать его тут очнулась. Глаза открыть хотела, да не могла. Только чуть-чуть одним глазом блеск увидела. А злючки кричат:
– Не смотри! Ослепнешь! Схватила красивая того сына и в озеро его бросила, а молодая щенка в шкуру завернула, поднесла к роженице:
– Вот смотри, кого родила! – и захохотала. Родной сын Монгун в озере плачет. Услышал его таймень. Подплыл к нему. К себе его взял. Печенкой кормить стал. Тут вскорости хозяин из города приехал. Стали злючки ему говорить:
– Обманула тебя любимая жена. Смотри: щенка родила…
Разозлился муж. Взял за руку свою любимую (а та головешку с огнем незаметно в рукав к себе сунула) и увел ее в тайгу. Там оставил.
Живет она одна. Сделала чум себе. Костер развела. Живет помаленьку. Зима пришла. Лето стало.
Пошла она однажды на то озеро воду черпать. Смотрит на песок, а там следы детские в воду ведут. Что, – думает, – это такое?
Пришла на другой день. Видит: опять новые следы. Решила узнать, кто бы это был? Лучок сделала. На песок положила. А когда снова пришла, лука не стало. Смерила следы. Унты немного потеснее сшила и опять туда же положила, а сама в кустах спряталась. Посидела немного. Видит, вода кругами пошла. На берег маленький, с турсучок, мальчик выскочил. Ярче солнца блестит. Подбежал к унтам. Сел на песок и давай их надевать. Надел, побегал и снимать начал. А снять не может. Мучается. В это время мать (она догадалась, что это ее сын был) подобралась к нему, схватила его, держит, а он из рук вырывается и кричит. Услыхал таймень. Голову из воды показал:
– Чего кричишь? Это ведь твоя мать…
– Нет! Моя мать ты!..
– Она! Она! – кричит таймень. – Тебя тетка в воду бросила, когда ты родился…
– Я мать твоя, родной, – говорит мать. – Иди ко мне. Когда рожала тебя, злюки глаза мне клеем заклеили. Я блеск твой видела. Ты это был…
Согласился мальчик, ушел с матерью. Стали жить они вместе.
Рос мальчик. Старела мать. А когда он вырос до спины оленя, сказал:
– Правду пойду искать, злу мстить.
Собрался и ушел. Долго, долго искал. На десятую весну отцовский чум нашел. Надрал бересты. На себя ее нацепил, чтобы блеск свой закрыть. В чум зашел. Видит, отец лежит.
Старый-старый уже. Отдыхает. И злюки постарели. Кричат ему:
– Эй! Кто ты? Не проходи дальше! У порога сиди! Сел Монгун у порога. Просит у них:
– Нет ли поесть чего?
– Есть, да посуду опоганишь Ты такой страшный!
– А вы дайте мне лопаточку. Дали они ему лопаточку. Чаю в нее налили. Попил он чаю, сидит и не уходит, а жены кричат:
– Уходи или сказку нам расскажи!..
– Не пойду, а сказку расскажу. Слушайте. Притихли злюки. Отец сел. Начал гость сказку такую:
– Жил-был один эвенк. У него было три жены: одна любимая, другая красивая, а третья молодая. Собрался хозяин в город. Стал перед отъездом жен своих спрашивать:
Жены мои дорогие! Какое счастье вы мне в жизни дадите? Отвечает ему жена любимая: Дорогой муж! Рожу тебе сына Монгуна. Красивая говорит: Сошью тебе лучшую шубку. Молодая жена говорит: Сошью тебе бисерные бакари. Похвалил муж своих жен и обещал им из города подарки привезти. И уехал.
Тут злюки догадываться стали. На месте не сидят, вертятся, а муж им слушать велит. Монгун продолжал:
– Тут вскорости жена старшая рожать собралась. Те две жены ее не любили. Со света сжить хотели. Клею приготовили. Роженице глаза заклеили. Родился Монгун…
А когда дошел до места: Красивая его схватила и в озеро бросила, а молодая щенка подложила… – красивая закричала на гостя:
– Ой, иди отсюда! Хватит рассказывать! Спать пopa! Отец на ноги встал, на нее крикнул:
– Замолчи! Пусть до конца говорит!
– Приехал вскорости, – продолжал Монгун, – муж из города. Рассказали ему злюки про любимую жену. Щенка показали. Муж разозлился и прогнал свою любимую жену из чума. А Монгун не умер. Его таймень выкормил. Потом мать родная к нему пришла. Он сначала к ней не шел, но таймень ему все рассказал. Согласился мальчик с матерью идти. Вырос до спины оленя и пошел правду искать, злу мстить. Он и сейчас где-то ходит.
Только это сказал, бересту с себя сбросил, и в темном чуме сразу светло стало:
– Вот он-пришел!
Побледнели злюки. Схватил их эвенк, ударил друг об друга. Из них дух вон, и сам тут же помер.
Вышел Монгун из чума и обратно к матери ушел. И сейчас, говорят, живет с нею. Только не в чуме, а в новом доме.
Наш Чапай
В одной далекой стране жил крестьянин с женой, у них было три сына.
Однажды на эту страну напали злые люди и стали убивать крестьян, сжигать села и деревни. Два сына крестьянина ушли защищать от злых людей свой родной край.
Вот приходит младший, по имени Василий, и говорит своим родителям:
– Ухожу в путь-дорогу защищать нашу сторону. Проводила мать своего сына Василия, дала ему кольцо:
– Старайся не замочить это кольцо в воде. Если замочишь, то тебе будет плохо. Всегда в реке снимай это кольцо.
Отец Василия подарил сыну белого коня, бурку и саблю. Собрал себе друзей Василий и поехал навстречу врагу. Много лет сражался Василий. Много войска разбил он, все товарищи называли Василия: Наш Чапай.
Однажды враги окружили армию Чапая. Это было близко ют реки Урал. Бросился Чапай к реке, но кольцо снять забыл. Попало кольцо в воду, и стал тонуть Чапай. Утонул а реке Урал лучший воин Чапай.
Но народ не верит, что утонул Чапай. Говорят, что на том месте, где тонул он, часто появляется человек. Это Чапай. Сидит он в бурке на коне и созывает народ бороться за правду на земле.
Лисица и налим
Лисица увидела на берегу речки налима. Налим лежал у камня и не шевелился. Лисица-сказала:
– Налим, ты, говорят, не умеешь бегать? Ты лежишь или спишь?
– Нет, лисица, бегать я умею не хуже тебя, – ответил налим.
– Ты, однако, хвастаешься. Давай побежим к верховью речки, ты увидишь тогда, что я опережу тебя. Налим согласился. Лисица сказала:
– Когда мы побежим, я буду на каждом мысу останавливаться и окликать тебя, а ты мне отвечай, чтобы мне знать, где ты остался.
– Хорошо, – сказал налим. – Бежим!
Договорились и побежали. Лисица побежала берегом, а налим – речкой около переката. Шум кругом по тайге слышен.
Лисица хотела налима перехитрить. Она знала, что речка эта очень извилиста, но не ведала, того, что от устья до вершины живут в ней почти только одни налимы. Чтобы опередить налима, она оставила извилистый берег и побежала прямо через мыс. Схитрить хотела.
Налим пошел недалеко вверх по речке. Он прибежал к соседу и попросил сказать скорее вверху по течению своим соседям о споре с лисицей. Велел передать всем налимам, чтобы они на оклик лисицы: Налим, ты где? – отвечали: Я здесь.
Лисица бежала еще где-то далеко, а налимы уже сговорились между собой, лежали на своих местах, поджидали ее. Лисица всех зверей обманывала – росомаху, волка обманула, теперь думала: Налима обману.
Лисица выбежала на мыс и крикнула:
– Налим, ты где?
– Тут! – ответил налим, лежавший выше по речке.
Лисица побежала опять по тайге напрямик. Выбежала на мыс.
– Налим, ты где?
– Я здесь!
Опять оказался налим впереди. Лисица побежала еще быстрее. Но где бы ни вышла она на речку, с какого бы мыса ни окликнула: Налим, ты где? – везде слышит голос налима впереди себя.
Лисица не сдавалась. Она еще короче выбрала путь и изо всех сил побежала к верховью речки. А речка все шумит. Подбегает и думает: Теперь-то я буду впереди.
– Налим, ты где? – крикнула лисица. А налим отвечает ей, лежа на боку:
