Кузнец завладевает руками Колумба, несколько минут лихорадочно работает молотком, напильником и щипцами.

Цепи спадают с узника.

— К вам королевский гонец, дон Кристоваль.

В неверном свете смоляных факелов видит Колумб протянутый ему свернутый в трубку пергамент и туго набитый сафьяновый кошелек. Дрожащими, натруженными цепью руками берет он послание, срывает печати и читает длинный, спадающий к полу свиток.

«Нашему адмиралу моря-океана… с глубоким возмущением узнали мы… понесет заслуженное наказание… вопреки нашей воле и указаниям… видеть нашего доблестного помощника… одежду и свиту, достойную его высокого положения».

Слезы застилают глаза адмирала, мешают ему читать слова утешения и тонкой королевской лести. Пергамент покрывается пятнами влаги, в которой расползаются затейливые завитки придворного писаря.

Но усилием воли Колумб справляется с охватившей его слабостью. Ему на помощь приходит пронизывающее его мозг опасение. Почему королева именует его адмиралом и ни разу не называет вице-королем? Не думает ли она отнять у него право на управление открытыми им землями?

Колумб поспешно вытирает ладонями глаза, выпрямляется и торопливыми шагами покидает тюрьму.

Он хочет поскорее добраться до Альгамбры и узнать от королей об их намерениях.

В середине декабря 1500 года Колумб появляется в Альгамбре в богатой придворной одежде. Оказавшись перед Фердинандом и Изабеллой, Колумб с новой силой предается воспоминаниям о пережитых им страданиях и несправедливости. Он предстал, наконец, перед своими господами, которым в течение восьми лет отдавал все свои знания и силы. Его господа отплатили ему черной неблагодарностью.

Рыдания душат адмирала. Он падает на колени. Могучее тело бьется в потрясающих его конвульсиях. Фердинанд и Изабелла берут его под руки, с усилием поднимают, усаживают рядом с собой, утешают как ребенка.

Отважный моряк, человек железной настойчивости, в течение долгой своей жизни мужественно сокрушавший бесчисленные препятствия на своем пути, отдался предательски завладевшему им чувству беспомощности.

Глядя на долго не успокаивающегося Колумба, Фердинанд и Изабелла могли заметить, как тяжело отразились на нем невзгоды, усталость, болезни. Кисти рук его изуродованы узлами подагры, белая голова дрожит, лицо изборождено морщинами, рот глубоко запал.

Когда волнение адмирала, наконец, утихло, он начал говорить о своей невиновности. К нему постепенно вернулось обычное его красноречие. Он стал уверять королей, что во всех своих действиях руководствовался только их интересами, что его ошибки были последствием не злой воли, а неопытности в новом для него деле управления колонией, где на каждом шагу возникали непредвиденные затруднения.

Изабелла и Фердинанд заверили Колумба в своем неизменном к нему доверии. Ему обещали, что Бобадилья, допустивший недостойные издевательства над адмиралом, будет немедленно отрешен от управления Эспаньолой. Колумб получит возмещение всех причиненных ему действиями Бобадильи убытков. Короли прикажут возвратить полностью принадлежащее адмиралу имущество. Особенно обрадовало Колумба королевское обещание полного восстановления его в правах и титулах.

— Ваши величества, могу ли я надеяться, что в ближайшем будущем получу возможность отплыть на Эспаньолу и снова взять в свое ведение незаконно отнятое у меня управление вашими поданными в Индиях?

Фердинанд и Изабелла обменялись быстрым взглядом. Адмирал подошел к самому чувствительному пункту. До аудиенции короли твердо решили, что Колумб в Индии больше не вернется. Как сообщить ему об этом? Эту миссию взял на себя Фердинанд.

— Адмирал! Ее величество королева соизволила передать вам наше общее твердое решение восстановить вас во всех ваших правах и титулах. Вы сохраняете также высокое звание вице-короля Индий, а потому и полномочия на управление Эспаньолой. Но несчастные события, потрясавшие остров последние годы, требуют длительных мер для успокоения колонистов и туземцев. Вы согласитесь с нами, что осуществление этих мер будет разумнее всего поручить новому губернатору, появление которого не грозит пробудить старые споры и страсти. Вы должны, адмирал, найти в себе мужество остаться в Испании в ожидании полного успокоения на острове. После этого вы сможете вернуться в вице-королевский дворец в Сан Доминго,

Фердинанд лгал. Опасаясь шумных протестов Колумба, желая избежать возможного выражения неудовольствия сторонниками адмирала, он решил сохранить у Колумба надежду на возвращение в Сан Доминго.

После обнадеживающих слов Фердинанда Колумб не сомневался в обещании, данном ему в таких условиях. Он удалился из Альгамбры, исполненный надежд на скорое отплытие в созданную им колонию.

Стремление королей удержать Колумба вдали от Индий подсказывалось им несложными соображениями. Теперь, когда проложенный Колумбом путь был уже хорошо изучен, дальнейшие разведки могли с успехом выполнять рядовые капитаны, принимавшие участие в трех экспедициях Колумба. Эти капитаны не претендовали на связывающие корону льготы и привилегии. Фердинанда осаждали предложениями о снаряжении экспедиций в западную сторону океана даже за свой счет и с отдачей части прибыли правительству. К чему же было так дорого платить Колумбу за его услуги?

Фонсека, с согласия Фердинанда и Изабеллы, широко раздавал патенты на плавание. С каждым месяцем разведки испанцев в западном полушарии все расширялись. В начале 1500 года из Палоса, жившего теперь лихорадочной жизнью порта, снаряжавшего моряков в путь за добычей, вслед за Висенте Пинсоном отплыл Диего Лепе, которому удалось обогнуть мыс св. Августина и спуститься вдоль южного побережья Индий за экватор. Родриго Бастид осенью 1500 года обследовал побережье материка в водах Караибского моря.

Мы не станем перечислять путешествии многих других испанских капитанов в эти годы. Испанцы рьяно стремились догнать португальцев, добившихся к тому времени новых и решающих успехов. В 1497 году португальский моряк Васко да Гама обогнул мыс Доброй Надежды и, пересекши Индийский океан, доплыл до Калькутты. Великий план Генриха Мореплавателя был, наконец, полностью осуществлен.

После успеха да Гамы португальцы могли посмеяться над испугавшею их ранее шумихой, поднятою испанцами по случаю удачного плавания Колумба. В то время, как в Лиссабон широким потоком потекли перец, ладан, слоновая кость, сантал, жемчуг и многие другие восточные товары, испанцы за протекшие восемь лет извлекли очень мало выгод из своих западных владений.

В 1 500 году португальский капитан Педро де Кабраль отплыл из Лиссабона для следования по пути, проложенному да Гамой вокруг Африки, имея конечной целью Кальтутту. После того, как его экспедиция, состоявшая из тринадцати каравелл, миновала острова Зеленого Мыса, Кабраль решил держаться возможно более западного курса, чтобы избежать штилей, обычных у берегов Гвинеи.

Перед судами открылась вдруг в западном направлении земля. Сначала Кабраль принял ее за остров, но, следуя в течение многих дней вдоль берега, он убедился, что перед ним неизвестный западный материк. Капитан со своим флотом добрался до 15 градуса южной широты и обнаружил гавань. Здесь он взял всю землю во владение своего короля. Таким образом была основана португальская колония Бразилия.

Фердинанд ревнивым взором следил за успехами португальцев и с каждым днем для него становилось все очевиднее, что восстановления монопольных прав Колумба не следует допускать ни при каких условиях.

Меж тем Колумб продолжал верить обещаниям королей. Он считал, что оттяжки и отсрочки его возвращения на Эспаньолу случайны. Ему следует только настойчиво напоминать Фердинанду и Изабелле о себе, чтобы ускорить исполнение данного ему обещания.

Теперь он снова обратился в ходатая при дворе, которого еле выслушивают, от которого стараются отделаться ничего не значащими словами. Великих его дел, блестящих плаваний, триумфального возвращения словно никогда и не было. Никто из прежних его покровителей при дворе не интересовался больше его судьбой.