Немало было и конкретных советов: как быстро, по мановению волшебной палочки, вывести страну из затяжного экономического кризиса и сделать богатым буквально каждого россиянина. Попутно отметим, что подобные рецепты, как правило, очень тщательно закамуфлированы под державно-патриотические. Уж если М. Олбрайт признала Путина патриотом, то как же российским радикал-демократам не брать этого качества в расчет? (Недаром в последние месяцы такие завзятые «западники», как Б. Немцов,[132] С. Кириенко, А. Чубайс, П. Авен[133] заговорили вдруг несвойственным им высоким слогом патриотизма!). Медики знают, что раковая клетка обычно столь искусно подделывается под здоровую ткань, что иммунные силы организма не могут распознать подмены.

Попутно отметим, что Путин публично весьма уважительно отозвался о таких политиках, как Зюганов, Примаков, Лужков, назвав их «убежденными государственниками», и добавил, что не исключает возможности конструктивного сотрудничества с ними. О патриотизме Путина свидетельствует и такой немаловажный факт, как предоставление российского гражданства красному партизану В. Кононову, что фактически избавило его от сурового и несправедливого приговора латвийского суда. В этом жесте можно усмотреть росток качественно нового подхода, когда государство заботится о каждом своем гражданине, в том числе за пределами отечества, как это давно делают США, причем не декларативно, а конкретно и оперативно. Не менее сильными свидетельствами патриотизма и державности Путина стали встреча президентов России, Украины и Белоруссии на знаменитом Прохоровском поле, где Путин заговорил о единых славянских корнях, родстве национальных и духовных культур трех братских народов. С трибуны Мавзолея во время парада по случаю 55-летия Великой Победы прозвучали не менее знаковые его слова «Дорогие товарищи» и «Победа во славу нашей великой Родины»…

Однако вернемся к псевдопатриотам.

«Что получила страна за свои стратегические уступки в Европе, за вывод советских войск из ГДР, Чехословакии и других стран? — так начинает свой совет Путину политолог С. Павленков. — По существу, за произведенный нами пересмотр в одностороннем порядке итогов второй мировой войны Россия получила кредиты в 15 млрд долларов». После столь эффектного приема привлечения внимания к своей идее он приводит выкладки: Япония давно готова за 4 острова Курильской гряды выложить России 400 млрд долларов! Зачем великой России унижаться, стоять с протянутой рукой у дверей Запада, МВФ и Всемирного банка, канючить о реструктуризации и списании части советских и новейших долгов, если можно, оказывается, все проблемы решить одним махом?!

Далее Павленков детально расписывает свой план: как Япония вместо прямых кредитов сперва выкупит все мировые долги России, как она затем построит серию заводов по производству современных предприятий для России «под ключ», с новейшим технологическим оборудованием, и другую часть своей компенсации предоставит уже в виде «натуры», чтобы коррумпированные чиновники не разворовали и этих богатств и т. д. По сути, это откровенный зондаж степени патриотичности самого президента Путина: авось клюнет? — ведь очень соблазнительно дать стране быстрый результат, а оперативность — одна из базовых черт Путина.

По поводу этого и других аналогичных «рецептов» можно привести некоторые исторические примеры. Когда, при подобных просьбах руководства пограничных с Россией государств о пересмотре границ императору Николаю II говорили: «Ну зачем вам этот кусочек земли, ведь у России такие колоссальные пространства!», он отвечал: «Потому и много земли у России, что никому не отдавала». Во время длительной конфронтации СССР с Китаем по поводу острова Даманский и других «спорных территорий» секретарь ЦК КПСС К. Катушев на одном из совещаний в ЦК в сердцах сказал: «Да что нам, в самом деле, цепляться за эти клочки, давайте отдадим их китайцам, зато отношения сразу улучшатся!» Отпор был таким дружным и решительным, что инициатор смущенно признался: «Уж и глупость сказать невозможно?» Вспомним и загадочное на первый взгляд, появление в «третьем круге» упоминавшейся выше доктрины «Херитидж Фаундейшн» именно островов Курильской гряды — американские стратеги не случайно и давно сделали ставку на обострение отношений России и Японии по этим «спорным территориям». Хочется надеяться, что подобные провокации как зарубежных, так и доморощенных «советчиков» не пройдут.

Показательно, что многие «демократы» не только пугают друг друга и общество угрозой тоталитаризма, якобы возрождаемого Путиным, но и пытаются представить его самого в качестве «творения олигархов». Например, политолог А. Пионтковский из Центра стратегических разработок пишет:

Впрочем, «сценарий» этот не раскрывается.

Право-демократические круги всерьез озабочены тем, что в случае нового провала либерал-монетаристского курса Путин «может пойти по пути Сталина» и «приступить к демонтажу ельцинского НЭПа», — но уже без них. При этом прогнозируются усиление роли репрессивных органов, авторитарного начала, впрочем, под аккомпанемент популистских лозунгов. В качестве противовеса таким сценариям звучат заверения социологов в том, что у Путина нет имиджа «революционера», который намерен все кардинально изменить, что-де только 9 процентов респондентов уверены в существенных переменах, которые произведет в ближайшее время новый президент, а 40 процентов полагают, что эволюция будет плавной.

А. Шохин[134] был уверен: Путин привлечет к сотрудничеству в новом правительстве правых и либералов, хотя те фактически проиграли и парламентские, и президентские выборы. Он прогнозировал что президент внесет на утверждение Госдумой «более радикальный и рыночный проект Земельного Кодекса».

КПРФ высказывала пожелание чтобы новый курс России под руководством Путина приближался к «китайской экономической модели». Такие пожелания диктовались тем, что за Г. Зюганова проголосовал едва ли не каждый третий избиратель, а это многие миллионы человек, — и президент должен с ними считаться.

Некоторые «независимые» аналитики, сопоставляя достаточно противоречивые слова и действия и. о. президента во время предвыборной кампании, его уступки в правительстве различным лоббистам — финансово промышленным группам (топливно-экономическому, военно-промышленному комплексу, военным спецслужбам, Центробанку и др.), Хотели бы склонить Путина к корейской модели госкапитализма», которая предусматривает опору на жестко централизованный бюрократический аппарат, восстановление законности и порядка, привлечение в страну зарубежных инвестиций, создание сильной политической организации с единой идеологией.

Вот мнение Российского отделения американского Фонда Карнеги (Петров, Шевцова): «Мы наблюдаем стремительный рост роли армии и спецслужб, рост контроля со стороны государства над СМИ, рост контроля над обществом».

Что ж, тем хуже для Фонда Карнеги, — тем лучше для России!

Если Андропов после Брежнева унаследовал застойную и деградирующую экономику, то Путин после 10 лет псевдореформ Ельцина, проведенных по западным и американским рецептам, принял загнивающую страну — как в экономическом, так и в морально-нравственном, политическом, социальном и других планах.

Одним из первых об этом заговорил политолог А. Кива в «Парламентской газете»: «Наследие Путина — архитяжелое. 10 млн чел. живут впроголодь, а 40 млн — за чертой бедности. Разграбленная страна. Разваленная экономика. Насквозь коррумпированный олигархический режим. Теневая власть в лице пресловутой «семьи». Размежевание Путина с «семьей» неизбежно».