— Выпивал с ребятами, — предположил Смит.

— Возможно, он действительно задержался с ними. Итак, мы не обнаружили ни одного факта, который опровергал бы мою теорию ловкого трюка. С другой стороны, мы сузили границы для варианта убийства. Если ком грязи был выбит из тропинки, чтобы Квестинг провалился в образовавшийся обрыв ногой и упал вниз, тогда воображаемому преступнику потребовалось бы бежать за тобой, Эдвард, а потом куда-то скрыться. Потом ему пришлось бы плясать и прыгать на одном месте, выставляя себя напоказ на фоне неба, если бы тебе пришло в голову оглянуться, а по окончании работы либо прийти сюда в отель, либо вернуться в селение. За это время Гонт поссорился с Квестингом и ушел домой по шоссе; Саймон и Смит после коротких переговоров выпивали в чьей-то машине с юнцом маори; Белл, Агнес и Барбара поехали на автомобиле Гонта. — Доктор Акрингтон торжественно оглядел всех сидящих за столом. — Мы полностью проанализировали события, происшедшие во время исчезновения Квестинга. В чем дело, Агнес?

Миссис Клейр махнула маленькой пухлой ручкой.

— Ничего, дорогой, — осторожно произнесла она, — только… Я, конечно, ничего не понимаю в таких вещах. Ничего. Но мне иногда приходится читать некоторые из детективов Эдварда, и похоже, в романах герои разрабатывают планы гораздо тщательнее, чем в реальной жизни.

— Здесь никто не обсуждает сомнительный реализм детективной литературы, Агнес.

— Нет, дорогой. Но я думаю, не были ли мы сейчас тоже увлечены чересчур тщательной разработкой версий. Конечно, очень разумно с твоей стороны предусмотреть различные возможности. Но не проще ли предположить, что кто-то столкнул бедного Квестинга?

Мертвую тишину нарушил Дикон:

— Миссис Клейр, я вам аплодирую.

Замечание Дикона оказалось единственным, выразившим отношение к неожиданной версии миссис Клейр. Доктор Акрингтон в изумлении посмотрел на сестру и сказал, что она говорит глупости. Словно ребенку он объяснил ей, что нападение со стороны спрятавшегося в засаде убийцы плохо вяжется с выбитым комом грязи. Обрушиться же во время борьбы, которая вряд ли могла бы вестись таким образом, что Фоллс не услышал шума, тропинка тоже не могла, поскольку была слишком крепкой. Полковник поддержал шурина, вспомнив, как маори устанавливали там флажки. Они вбивали металлические колышки в землю кувалдой. Миссис Клейр быстро согласилась, и мужчины с тревогой посмотрели на нее.

— Даже если полиция считает, будто кто-то напал на мистера Квестинга, разве мы не доказали, что никто из нас не мог оказаться там в это время? — спросила Барбара.

— Браво! — воскликнул Гонт. — Конечно, доказали!

— И все-таки если задуматься, — пробормотал Саймон, — среди нас есть человек, который мог пристукнуть его. — Юноша взглянул на Фоллса.

— Я? — усмехнулся тот. — Да, дорогой мой. Я мог, мог.

— Кроме того, — продолжал Саймон, — полиции вы только дадите слово, что ничего не знаете. Белл услышал крик Квестинга и побежал туда, откуда он доносился. И что же он обнаружил? Вас. Одного.

— Однако на мне не было подбитых гвоздями сапог.

— Ваше счастье. Но я должен сказать вам еще одну вещь. Квестинг имел пару ботинок, подбитых гвоздями. Могу доказать.

Дикон уже достаточно наблюдал за Саймоном, чтобы понять, что важная информация просто прожигает дыры в карманах его долготерпения. Он едва заметно моргал юноше, даже пытался телепатировать ему предупреждение, но все усилия оставались безрезультатными. Всплыла на поверхность история восхождения Саймона на Пик Рэнджи, а затем описание обнаруженных там следов грубых ботинок.

— И если полиция покажет мне ком грязи, я считаю, что смогу сказать, совпадает ли след на нем с отпечатками подошв, обнаруженных на горе. В крайнем случае им никто не помешает пойти на Пик и посмотреть самим. Если повезет, следы окажутся еще там.

Этим рассказом Сайм завоевал всеобщую благосклонность. Доктор Акрингтон после довольно мягких нравоучений по поводу опасности сокрытия информации объявил, что племянник с помощью наблюдений со скалы продвинулся далеко вперед и почти доказал факт шпионской деятельности Квестинга. Если бизнесмен являлся агентом, тогда почти однозначно следы на горной площадке окажутся его следами. Если же они совпадут с отпечатками на коме грязи, значит, можно будет сделать окончательный вывод.

— Вот и надейся на проклятых бездельников в сотне миль отсюда! — крикнул доктор Акрингтон. — А шпион шляется по берегу моря в чертовых ботинках!

Снаружи послышались чьи-то шаги, сопровождавшиеся гулом голо сов. Дикон оглянулся. Через широкое окно вся сидящая за столом компания увидела трех помощников сержанта Уэбли, направляющихся через пемзовый пригорок к веранде. Дикона охватило ощущение нереальности, чувство, будто душевные и физические переживания этого бесконечного утра полностью повторяются. Мужчины шли в том же порядке, в котором молодой человек видел их в первый раз. Опять они несли грязные грабли и прутья, а один из них на весу отставлял от себя тяжелый мешок со скатывающимися по ткани струйками жидкой грязи. И как и тогда, сердце Дикона при виде этой картины стало биться о ребра грудной клетки. Проходя мимо веранды, мужчины заметили происходящее в столовой собрание, остановились, и две группы людей уставились друг на друга через открытое окно. К дому подкатила машина. Из нее вышли Уэбли и какой-то пожилой человек. Мужчина с мешком приблизился к ним, и опять началось таинственное обсуждение. Миссис Клейр с Барбарой, сидевшие спинами к окну, проследили за взглядами собеседников и обернулись.

— Подожди минуту, Агнес, — громко сказал доктор Акрингтон. — Ты обратишь на меня внимание? Сейчас окно не имеет никакого значения. Послушай, что я скажу. Барбара, ты будешь слушать?

— Да, Джеймс.

— Да, дядя Джеймс.

Они послушно повернулись. Дикон, догадавшись о желании доктора Акрингтона, чтобы Барбара не видела мужчин перед верандой, поднялся и встал позади ее стула. Доктор говорил быстро и громко. Полковник, его жена и дочь смотрели на него. Остальные не выразили желания сделать то же самое, и Дикон по их лицам пытался определить, что происходит за окном.

— … повторяю, — говорил доктор Акрингтон, — это ясно как день. Квестинг, переодевшись в одежду рабочего, взяв грубые ботинки, выбил там ком засохшей грязи из тропинки, бросил свой вечерний костюм в Taupo-tapu и скрылся. Главной целью было заставить нас поверить в несчастный случай.

— И все-таки я считаю, он поступил невероятно глупо, забыв, что может оставить следы, — сказал Дикон и увидел, как у наблюдавшего за мужчинами перед окном Саймона расширились глаза.

— Он хотел сбросить ком в котел с грязью, Белл. Это у него не вышло из-за простой случайности.

Саймон сцепил руки в замок. Фоллс приподнял бровь. Сам доктор Акрингтон, глядя, как и они в окно, сделал паузу, а затем торопливо добавил:

— Если Квестинга успеют найти раньше, чем ему удастся окончательно скрыться, он окажется обутым в подбитые гвоздями ботинки. Могу поклясться.

Саймон вскочил на ноги.

— Смотрите!

Теперь все присутствующие в столовой повернулись к окну.

Группа мужчин перед домом разделилась. Уэбли вытащил из мешка какой-то предмет. Это был облепленный грязью ботинок.

Ботинок показали всем. Уэбли внес его в столовую и выставил в центре стола, постелив предварительно газету. По комнате разнесся крепкий запах серы. Сержант стер с ботинка немного грязи. Поверхность кожи оказалась мягкой и сильно покоробленной. Несколько металлических ушков вывалились, а верхнее оторвалось частично, но еще держалось. В каблуке остались два гвоздя, в то время как остальные исчезли. Уэбли вытер руки тряпкой и безучастно взглянул на свой трофей.

— Я был бы очень признателен, — произнес он, — если бы кто-нибудь из дам или джентльменов назвал владельца этого ботинка. Второй у нас тоже есть. — Никто не проронил ни слова. — Мы выловили обувь при помощи вил, — пояснил сержант. — Никто из джентльменов не узнает ее? — Доктор Акрингтон сделал судорожное движение. — Да, доктор? — сразу отозвался Уэбли. — Вы хотите что-то сказать?