Сейчас он был очень похож на хронического алкоголика и огорченного клоуна.

— Вероятно, нам следует позволить доктору Акрингтону объясниться, — предложил Фоллс.

— Спасибо. Стоит мне только открыть в этой компании рот, как я тут же наталкиваюсь на поток сбивающей с толку чепухи.

— Объясняй, дорогой, — разрешила его сестра. — Никто не собирается тебя перебивать.

— В течение некоторого времени, — начал доктор Акрингтон, повышая голос на определенной ноте, — я подозревал Квестинга в деятельности определенного рода; одним словом, считал бизнесмена вражеским агентом. Некоторые из вас знали о моем мнении. Племянник, очевидно, даже разделял его. Он не посчитал нужным посоветоваться со мной и начал собственное расследование, о сути которого меня проинформировали впервые только прошлой ночью. — Доктор сделал паузу. Саймон скрестил ноги, но ничего не сказал. — Из этого следует, — продолжал его дядя, — что мой племянник имел других доверенных лиц. Было бы странным в данных обстоятельствах, если бы Квестинг, являясь, несомненно, опытным шпионом, не смог заметить за собой слежку. Кто из вас, например, знал об истинных целях его походов на Пик?

— Я знал, что он шлялся туда, — уверенно произнес Смит, — и сказал Руа. Несколько недель назад. Я предупредил старика.

— О чем, интересно?

— Я сообщил ему, что Квестинг ищет оружие его деда. Вы знаете про топор Реви. А потом я пожалел о своих словах, поскольку ошибся насчет парня. Как оказалось, дело было не в этом. Он очень хорошо со мной обошелся.

Рука Смита опять потянулась к внутреннему карману пиджака.

— Я тоже говорил с Руа. Не получив удовлетворения от действий ни полиции, ни военных, я, вероятно, ошибочно счел своей обязанностью предупредить старика о настоящем значении посещения Квестингом Пика. Не перебивайте меня! — скомандовал доктор Акрингтон, увидя, как Смит приоткрыл рот для какого-то возражения. — Я сказал Руа, что история с поисками ценных сувениров для продажи — лишь ширма. Мне кажется, три человека, не говоря мне, — он перевел взгляд с Гонта на Дикона, а затем на Саймона, — знали о моих подозрениях. Племянник даже обращался в полицию. Что касается тебя, Эдвард, то я постоянно пытался считать…

— Да, но ты все время перескакиваешь с одной темы на другую, Джеймс.

— Боже мой! — тихо произнес доктор.

— Пожалуйста, дорогой! — взмолилась миссис Клейр.

— Не слишком ли бесцеремонным будет спросить, к чему ведется наша беседа? — возмущенно обратился ко всем Гонт.

— Можно вас перебить? — попросил разрешения мистер Фоллс. — Доктор Акрингтон предполагает, что Квестинг, почувствовав надвигающуюся грозу, инсценировал свое исчезновение с целью спокойно выйти из игры. Мы вас правильно поняли, не так ли?

— Вполне. Далее. Я считаю, он лежал где-нибудь в тени, когда вы устроили охоту на тропинке после прозвучавшего вопля. Потом поиски прекратились, и Квестинг переоделся, наверняка воспользовавшись одеждой, заранее припрятанной в укромном месте. То, что было на нем, бизнесмен выбросил в Taupo-tapu и под покровом темноты скрылся. В подтверждение моей теории я обращаю ваше внимание на одно обстоятельство, с которым меня познакомил Фоллс. Полиция выловила из Taupo-tapu белый жилет Квестинга. Как он мог оказаться там без тела?

— Это жилет без спины, — проговорил Дикон. — Пуговицы могли оторваться. Так или иначе, сэр, химический состав…

Но доктор Акрингтон отмел прочь рассуждения молодого человека.

— Возможно даже, что человек, шаги которого вы слышали возле холма, Фоллс, и был самим Квестингом. Не забывайте, ведь он мог сбежать только через селение маори или обогнув гору. Безусловно, бизнесмен ждал, пока все вокруг утихнет, и действовал строго по плану. — Доктор Акрингтон кашлянул и самодовольно взглянул на Фоллса. — Такова моя теория, — с деланной скромностью произнес он.

— Если хочешь знать, дядя Джеймс, — с вызовом сказал Саймон, — по-моему, это не теория, а шутка.

— В самом деле? Может, ты будешь так любезен…

— Ты пытаешься доказать нам, будто Квестинг хотел без лишнего риска выйти из игры. Тогда зачем ему орать, так что услышали его в радиусе в несколько миль?

— А я уже и не смел надеяться услышать подобный вопрос, — благодушно ответил доктор Акрингтон. — Как еще лучше можно гарантировать себе безопасность от вмешательства маори? Ты представляешь, кто из них решился бы рискнуть и приблизиться к Taupo-tapu?

— А мы?

— По явной случайности Белл, твоя мать, сестра и Фоллс оказались вместе. И самое главное — вспомни, пожалуйста, ведь мы все договаривались возвращаться на машине Гонта. Все, кроме самого Квестинга, тебя и Смита. Просто произошел неожиданный поворот событий, когда Гонт, Эдвард, Фоллс и я отдельно друг от друга решили пройтись пешком. Квестинг себя практически гарантировал от постороннего вмешательства. Публика разъехалась одновременно с его уходом.

— А след? — продолжал Саймон, очень точно копируя интонации своего дяди. — Я подумал, что идея скорее всего заключалась в следующем: кто-то нарочно выбил из тропинки ком грязи. Белл ведь утверждал, что на Квестинге были лакированные туфли.

— Ага! — торжествующе воскликнул доктор Акрингтон. — Ага! — Саймон холодно взглянул на него. — Квестинг, — сказал его дядя, — пытался создать у всех впечатление, будто он упал с обрыва. Если моя теория верна, бизнесмен хотел как можно сильнее изменить свой внешний вид. Грубая одежда. Простые сапоги. Он ждет, пока представится возможность сменить вечерние туфли на эти сапоги, и убегает по краю тропинки. — Доктор хлопнул ладонью по столу, откинулся на спинку стула и важно произнес: — Приглашаю вас дать комментарии.

В течение нескольких секунд никто не проронил ни слова, а затем, к большому смущению Дикона, один за другим Гонт, Смит, полковник и Саймон, причем последний весьма неохотно, сказали, что у них нет никаких замечаний. Молодому человеку показалось, слушатели за столом успокоились. Комната словно стала просторнее. Гонт промокнул лоб носовым платком и достал портсигар.

Явно довольный, доктор Акрингтон повернулся к Фоллсу.

— Вам тоже нечего сказать? — спросил он.

— Но я преисполнен восхищения, — ответил Фоллс. — Гениальная теория. И как доходчиво объяснена. Поздравляю вас.

«Что с ним, — удивился Дикон. — Выглядит неплохо, даже очень неплохо. Голос любезный. Держит себя как страстный правдолюбец, но потом вдруг прикусывает язык и говорит, словно пораженный знаниями ученика педагог».

Потеряв интерес к Фоллсу, Дикон посмотрел на Барбару, на которую старался не смотреть с момента ее появления в столовой. Бледность девушки, выражение замешательства на лице, страстное внимание, с каким она молча прислушивалась к разговору, показались молодому человеку невероятно трогательными. Сейчас Барбара возбужденно, с каким-то вопросом в глазах наблюдала за ним и ответила на его улыбку легким движением губ. Рядом с ней стояли свободный стулья.

— Дикон! — крикнул Гонт.

Молодой человек вскочил и виновато огляделся.

— Прошу прощения, сэр. Вы мне что-то сказали?

— Доктор Акрингтон уже довольно долго ждет ответа. Его интересует ваше мнение по поводу теории.

— Мои глубочайшие извинения, сэр. Мое мнение? — Дикон засунул руки в карманы и сжал кулаки. Все смотрели на него. — Хорошо, сэр. Боюсь, я совсем запутался в этом деле и не могу предложить ничего конструктивного.

— Тогда, как я понимаю, вы готовы принять мою версию хода событий? — нетерпеливо спросил доктор Акрингтон.

«Откуда у меня чувство, будто они навязывают мне свои желания, сидят и сверлят мой мозг, пытаясь меня в чем-то убедить?» — спросил себя Дикон.

— Что, черт побери, с вами происходит? — возмутился Гонт.

— Ну, ну, Белл, если вам нечего сказать, мы должны знать, нет ли у вас каких-либо возражений.

— Есть, — борясь с собой пробормотал молодой человек. — Одно возражение. Я совсем не верю в высказанную вами теорию.

Дикон знал, что его объяснения звучат крайне неубедительно. Он слышал свой сбивающийся голос, переходящий от одного слабенького возражения к другому.