«И в Евангелии от Иоанна Сказано, что Слово — это Бог» [320], — встал во весь рост и рост исполинский. Эта, в сущности, поэма вызывает трепетный холодок при чтенье. Отмечу начало 2-й части: «И тело я люблю». Т. е. даже и тело, такое стеснительное, требовательное, досадное нередко. То, которое водило его по «задворкам мира», где мы «средь теней», где «так пыльна каждая дорога, каждый куст так хочет быть сухим». Только раз вырвалось в поэзии Гумилева выражение огненной плеткой: «Что в проклятом этом захолустье»[321]. Я не нашла ему имени. «Николай Степанович» — это еще звучало сносно, но сокращенные имена — никуда. Фамилия «Гумилев» — стальное забрало. Во всем бесконечном разнообразии многонациональных имен — ничего подходящего. И вот в III, заключительной части, «Душа и тело», слова поразительные по значенью: «Я тот, кто спит, и кроет глубина Его невыразимое прозванье, А Вы — Вы только слабый отсвет сна, Бегущего на дне его сознанья!» [322] Вы — душа и тело. Кто не понял, что Гумилев безмерно выше самого себя, не понял в нем ничего. Автор изящных стихов, любитель путешествовать. И не лучшим ли определеньем его сущности останется название его предсмертного сборника «Огненный столп»[323]. Его стихи ко мне 1. Ольга [324]. 2. Канцона вторая. «Огненный столп»[325]. 3. «Мои читатели» — по впечатленьям наших московских хождений. «Огненный столп»[326]. 4. «Я сам над собой насмеялся…» Посмертный сборник [327]. 5. Поэма «ОМ» (Названье неточно). В 1919 году брошюрка на грубой бумаге, где сюжет был построен на созвучии ОМ [328]. Мои стихи ему Оборванные строки Стен высоких, лая бешеного Сердце не дрожало, Если уж теперь узнала Власть морского вала. Ураган в груди остался, Дикое бесстрашье, — Вот с такими бы рогами На любую башню. Ты не знал. А из темницы Выкрасть час последний — Всех проклятий, чар и ласк Пламенней, победней. Ноги, ноги заварю Темной, жуткой негой, Воротися в ворота, Смерть рассыпав снегом. 1921 Надпись на камне Она была, как мальчик, безудержной, Счастливою, как жаворонок в поле. Ее улыбку, флейты рук и гордость Я ждал года и взял ее веселой, От мира неоторванной и свежей, Как вод нагорных быстрое теченье. Я, видевший пустыни и сраженья, Мрак раскаленный в зареве молитв, Перед ее глазами знал сомненье И горькую ненужность прежних битв. 1922 Молчанье земли Становится все властнее, Подавляя наносные шумы, Становится все неотступней Молчанье земли. Чувствую крепкое, целое, Замкнутое в себе. Каким объяснить сравненьем Молчанье земли. Есть звуки — паденье с веток Яблока, треск льда, Которые не нарушают Молчанье земли. Есть слова, Под которые подплывает, Как твердая опора, Молчанье земли. Слушаю лесную поляну Широким солнечным днем! Как бесконечно, как весело, Как бесконечно, как веско Молчанье земли. Слушаю в позднюю осень Черный холодный сад, — Как неприкрыто, как сиро Молчанье земли. Чем свирепее мировые войны, Сокрушительней треск распада, Тем крепче держит вниманье Молчанье земли. Оттого ли, что оно поглотило отца, И ту незабываемую улыбку, Только одно мне родное Молчанье земли. 1940 Непрестанное поклоненье Нетрезвая свирепость марокканца — Не смелость, Японца механическая беспощадность — Не храбрость. Прикрашенная хищность итальянца. Берлинской банды прорезиненная отупелость — Не смелость. Но храбрость — то незыблемое знание, С которым Данте, обожженный пламенем, Спускался в ад. Побеги Сервантеса из Алжира, Неуступающая кротость мира, С которой он стоял перед пашой, Когда был возвращен назад. И знала я Улыбку сдержанную боли И смелость. Для которой тесен век! Российским нашим Средиземным полем Прошел высокий человек. Он был убит. 1943 Поговори со мной Поговори со мной, когда в тоске лишений Я мучаюсь, сама себе чужда, Когда безмерностью уничтожений Жизнь кажется исчерпанной до дна. Поговори со мной! Пусти меня высоких комнат в сумрак. Издалека, Переступая всех препятствий хмурость. Войду робка. Неведомый! Всегда чудесный! Теряю мысль, кто умер: я ли, ты? Роднит с тобой мою скупую местность Предощущенье красоты. Названий милостивых жди, узнанья, Прекраснее, чем знать сама могла. Возникни губ знакомое дрожанье И голоса глубокая волна. Поговори со мной! Я в мирном равновесье Залог бесстрашия найду. Пускай настанет жданное цветенье. Как время лучшее в году. Поговори со мной! 1941 вернуться Гумилев Н. С. Слово. Стихотворение из сборника Н. С. Гумилева «Огненный столп» (Пг., 1921). — Впервые опубл.: Дракон. Альманах стихов. Вып. 1. Пг., 1921. вернуться Гумилев Н. С. Канцона вторая. Стихотворение из сборника Н. С. Гумилева «Огненный столп» (Пг., 1921). — Впервые опубл.: Вестник литературы. 1921. № 4/5. вернуться Гумилев Н. С. Душа и тело. Стихотворение. — Впервые опубл.: Гумилев Н. С. Огненный столп. Пг., 1921. вернуться Гумилев Н. С. Огненный столп. Пг., 1921. вернуться Гумилев Н. С. Ольга. Стихотворение. — Впервые опубл.: Гумилев Н. С. Огненный столп. Пг., 1921. По свидетельству П. Н. Лукницкого, это стихотворение посвящено Ольге Николаевне Арбениной-Гильдебрандт (1899–1980), актрисе и художнице. (См.: Богомолов Н. Примечания. — В кн.: Гумилев Н. С. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1.М., 1991, с. 546) вернуться Гумилев Н. С. Канцона вторая. Стихотворения из сборника Н. С. Гумилева «Огненный столп» (Пг., 1921). — Впервые опубл.: Вестник литературы. 1921. № 4/5. вернуться Гумилев Н. С. Мои читатели. Стихотворение. — Впервые опубл.: Гумилев Н. С. Огненный столп. Пг., 1921. вернуться Гумилев Н. С. «Я сам над собой насмеялся…» Стихотворение, вошедшее в книгу Н. С. Гумилева «Стихотворения. Посмертный сборник» (Пг., 1922, 1923). — Впервые опубл.: Альманах «Цеха поэтов». Кн. 2. Пг., 1921. вернуться Гумилев Н. С. Поэма начала. — Впервые опубл.: Дракон. Альманах стихов. Вып. 1. Пг., 1921. Ом — магическое слово, заклинание, взятое из древних эзотерических учений. |
