Одним сильным ударом мужчина сломал Тилли руку.

Услышав хруст костей, Магда в ужасе отшатнулась.

Тилли кричала и вырывалась.

– Прошу вас! Прошу вас! Хватит! Госпожа! Прошу вас! Пусть они перестанут!

Гвардеец заставил ее замолчать, заткнув ей рот тряпкой.

Магда задыхалась от ярости, слезы текли по ее лицу, но все ее усилия вырваться были тщетными.

– Итак, у тебя есть выбор, – продолжал Лотейн. – Если ты согласна выйти за меня замуж завтра днем, перед Советом и собравшимися сановниками, когда меня нарекут Первым волшебником, но ни в коем случае не из-за этой сцены, а добровольно, из лучших побуждений, ради того чтобы собрать наш народ вместе под властью нового Первого волшебника, то Тилли сейчас же освободят.

– А если я откажусь? – спросила Магда, заранее зная ответ.

Его улыбка вернулась.

– Ну, ты, конечно, понимаешь, что ей придется пережить, пока она в конце концов не умрет. Я буду приводить тебя к ней каждый день, когда ее будут пытать. А затем…

Поскольку она не поинтересовалась, что «затем», он наклонился чуть ближе и продолжил сам:

– А затем ее судьбу разделят другие твои друзья. У меня есть целый список. Твой друг, работавший в Совете, Сэдлер. – Он приподнял бровь, затем вытянул руку и загнул палец. – Сэдлер будет страдать точно так же – потому лишь, что ты отказываешься поступать правильно.

Куинн твой друг? Вы росли вместе?

Лотейн загнул другой палец, глядя ей в глаза. Он называл имена других ее давних друзей, загибая палец всякий раз, когда произносил имя. Когда пальцы кончились, он разжал руку и начал называть ее хороших знакомых, загибая палец при упоминании каждого из них.

– Мы знаем, где каждый из них, и мои люди наготове, следят за ними на всякий случай, – буркнул он. – Мне стоит сказать лишь слово, и каждый из этих людей к концу завтрашнего дня будет страдать так же, как сейчас Тилли. Каждый из этих людей будет знать, что виновата в этом ты – ты продемонстрировала эгоизм, нежелание помочь людям Срединных земель, ведь ты изменница, и именно ты причина их несчастий, поскольку они тем самым тоже вовлечены в твой заговор.

Как и тебя, их обвинят и признают виновными в государственной измене против Срединных земель. Под пытками все они в конце концов признаются. И все в конечном итоге примут смерть, проклиная твое имя.

Ты будешь слышать их проклятия, ведь тебя прикуют достаточно близко, чтобы ты слышала каждый их крик. А потом, когда все они, один за другим, уйдут за завесу в мир мертвых, мы займемся тобой, и могу заверить тебя, главу ужаснейшего заговора против Срединных земель, что лучшее мы оставим напоследок. Обещаю тебе, что когда мы с тобой поработаем, ты во всем признаешься. Публично.

Магда сглотнула. Ее била крупная дрожь.

– А теперь, госпожа Сирус, нас ждут швеи. Они ждут в покоях Первого волшебника, в моих покоях, чтобы сшить тебе подвенечное платье на твой вкус. Я человек щедрый. Выбирай: они сошьют любое платье, в котором ты захочешь выйти замуж. Вот видишь? Я хочу, чтобы ты была довольна. Хотя теперь, подумав, я предпочел бы, чтобы оно не было белым, ведь ты уже была замужем за Первым волшебником.

У нас заготовлены еда и напитки для завтрашнего грандиозного события, которое намечено на вторую половину дня. Многие приедут издалека, желая присутствовать на важном событии, все надеются увидеть Срединные земли объединенными под властью нового Первого волшебника – и увидеть госпожу Сирус, которой отводится в этом важнейшая роль. Увидеть, как она отдаст новому Первому волшебнику руку и сердце в знак того, что доверяет ему, а значит, могут доверять и они.

Так что, как видишь, выбор за тобой.

Магда пыталась размышлять, но ей мешали приглушенные крики Тилли. Она не могла придумать, что предпринять. Ей не удавалось найти выход.

И тогда она поняла: думать не о чем. Выбора нет.

Магда снова сглотнула.

– Хорошо.

– Что «хорошо»? – Он зло улыбнулся. – Ты принимаешь мое предложение?

Поскольку жизнь Тилли висела на волоске, было не до проявлений гнева. Магда никогда не чувствовала себя такой ничтожной, такой униженной.

– Да, Первый волшебник Лотейн, я принимаю ваше предложение руки и сердца. Я выйду за вас. Я сделаю все, что вы скажете.

– И именно так, как я скажу. С любезностью и достоинством.

– Да, так, как вы скажете. Обещаю. А теперь отпустите ее.

Лотейн улыбнулся, глядя в широко раскрытые от ужаса глаза Тилли, и повернулся к Магде.

– В должное время, моя дорогая. В должное время.

– Что это значит?

– Что мы освободим ее лишь после того, как ты сдержишь слово. После того как все увидят, что ты отрекаешься от всех обвинений, безрассудно выдвинутых против меня в помрачении от глубокого горя, и после того как ты докажешь искренность отказа от них, став моей женой, чтобы поддержать меня и свою веру в то, что я достоин стать Первым волшебником. Никак не раньше.

Если при моем назначении и нашем бракосочетании ты сыграешь свою роль доброжелательно, с улыбками, твои друзья никогда не узнают, до чего близки они были к ужасным страданиям. Их жизнь в твоих руках. Если ты сдержишь слово, их ждут не муки, а радость оттого, что у нового Первого волшебника новая жена.

Магда кивнула.

– При условии, что и вы сдержите слово.

– Я? Дорогая, я не даю никаких обещаний. Играй свою роль, делай, что велят, и если я увижу, что ты искренна, то пощажу Тилли и всех остальных твоих друзей. Заверяю тебя также, что если ты все сделаешь правильно и все поверят в твою искренность, то я приду в хорошее расположение духа и буду гораздо больше интересоваться удовольствием, которое могу доставить тебе в брачную ночь, чем причинением тебе вреда. Понимаем ли мы друг друга?

Магда снова сдержала ярость.

– Да.

– Хорошо. – Лотейн улыбнулся. – Хорошо. – Он повернулся и погладил Тилли по щеке. – Она ведь хороший человек, верно?

Тилли – по ее щекам от боли и ужаса текли слезы – кивнула. Магда сомневалась, что Тилли сознает, с чем именно соглашается.

– Не волнуйся, Тилли, – сказала Магда. – Я сделаю все, что нужно, чтобы спасти тебя.

Тилли плакала, закрыв глаза. Магда сумела разобрать невнятные слова благодарности.

Лотейн приподнял голову Магды за подбородок.

– Знаешь, я собирался убить тебя за все те неприятные хлопоты, которые ты доставила, но потом вдруг понял, что гораздо лучше будет низвергнуть тебя, свести на нет все причиненное мне зло. Значительно более остроумное решение, с какой стороны ни посмотри, а? Ты должна жить и все видеть: мертвая ты бы даже не подозревала о моем торжестве.

– Лучше отпустите ее. После этого я сделаю все, что вы хотите.

Лотейн усмехнулся.

– Меня не заботит эта ничтожная женщина. Для меня она пустое место. Мне незачем убивать ее. Все, что с ней происходит, зависит только от тебя.

– Я же говорю, что сделаю все, как вы скажете.

– Конечно, сделаешь. Верю. – Лотейн чуть отклонился назад, окидывая ее оценивающим взглядом. – Ты до того беспомощна, что способна пожертвовать собой ради чужого спасения. Глупо ставить жизнь человека так высоко.

Тебе недостает мужества, чтобы участвовать в столь серьезных противостояниях.

Именно поэтому ты никто.

Он жестом подозвал гвардейца.

– Отведите ее в ее покои, чтобы там ей сшили платье невесты. Всю ночь у дверей покоев должна стоять стража. Никто не должен входить или выходить, кроме швей.

Гвардейцы козырнули и рывком подняли Магду.

Она слышала за спиной плач Тилли.

Коридоры, по которым ее тащили, были пусты. Внутреннюю гвардию, очевидно, распустили, заменив личной армией Обвинителя. Стук каблуков мужских сапог эхом разносился по коридорам. Цитадель уже подверглась разлагающему влиянию надвигающегося правления Лотейна. Его влияние, его власть заражали всех и вся.

Пока гвардейцы тащили ее по коридору, Магду в пучинах отчаяния посетило озарение, и все сразу стало предельно ясно.

Магда поняла, как поступить.