– Исключили? Вас не могут исключить. Если только, конечно, не доказана какая-то ваша вина…

– Нет, нет, ничего подобного, – замахал он руками.

– Тогда как понять – «вас исключили»? Как вас могли исключить? Кто мог это сделать?

– Лотейн.

Магда некоторое время смотрела на Сэдлера, затем заставила себя закрыть рот.

– Не понимаю.

Он слегка поморщился, глядя в сторону.

– Лотейн объявил, а остальные члены Совета согласились, что необходимы такие изменения, чтобы в эти трудные времена быстрее достигать согласия при принятии решений. В случае Совета из шести членов мы часто оказывались в тупике.

– Но так сделано специально, чтобы большинство не диктовало свою волю и не помыкало меньшинством. Шесть советников нужны для большей взвешенности и осмотрительности, такой состав способствует размеренной работе Совета над поиском истины. Предохраняет от скоропалительных решений.

Он знаком показал, что согласен с ней, но ничего не может поделать.

– Было высказано мнение, что в военное время, при таких сложностях, с какими мы сейчас столкнулись, Совету необходимо принимать решения как можно быстрее. Если советников пять, такая возможность есть. Согласие трех членов – вот все, что сейчас требуется, чтобы предложение прошло.

Магда не растерялась. Она давно знала Сэдлера. За последние годы она выносила на обсуждение перед ним множество вопросов. Он не всегда соглашался с ней, но в отличие от других всегда выслушивал с открытым сердцем.

Она коснулась его рукава.

– Сочувствую. С вами все будет хорошо?

Он снова отмахнулся от ее беспокойства.

– Не тревожьтесь обо мне. Я не пропаду. Мне всегда хотелось проводить больше времени в своем маленьком тихом домике в лесу. С тех пор как скончалась моя жена… что ж, полагаю, теперь у меня появится время для размышлений. Беспокойство о делах военных, наверное, слишком тяжкое бремя для меня… По крайней мере примерно так и высказались остальные.

Дуновение ветерка бросило прядь волос Магде на лицо. Она заправила локон обратно.

– Могу я иногда приходить к вам, чтобы увидеться?

Он улыбнулся и ущипнул ее за щеку, чего никогда раньше не делал. Этот необычайный жест ошеломил ее.

– Я бы хотел этого, Магда. Буду очень рад.

Сейчас он казался вовсе не таким замкнутым, каким на ее памяти был всегда. Его обветренное, морщинистое лицо выглядело усталым. Она подумала, что, скорее всего, он старался быть неким эталоном и носить маску решимости, необходимую члену Совета. Сейчас маска исчезла, стал виден тот, кто скрывался за ней.

Когда Сэдлер зашагал прочь, Магда глядела вслед этому человеку, повернувшемуся спиной к Цитадели, делу всей своей жизни. Он выглядел сгорбленным и казался постаревшим. Магда вдруг вспомнила кое-что и окликнула его.

Магда отступила от каменного парапета моста.

– Член Совета Сэдлер!

Он остановился и обернулся.

– Отныне просто Сол. Я больше не член Совета. Просто Сол.

Магда печально улыбнулась.

– Увы, но я, наверное, уже никогда не смогу называть вас иначе, чем «член Совета Сэдлер».

Он принял это с легкой улыбкой и поклоном.

– Как угодно. Пожалуй, мой слух достаточно привычен к такому обращению, и, пока мы одни, думаю, никто не будет против.

Магда посмотрела по сторонам, убеждаясь, что вблизи никого нет. Все как будто бы занимались своими делами, спешили засветло добраться туда, куда шли. Они с Сэдлером не привлекали лишнего внимания, хотя люди, узнававшие его, на мгновение оглядывались, проходя мимо. Магда сделала еще шаг, сокращая расстояние между ними так, чтобы никто не мог их подслушать. И снова огляделась.

– Член Совета Сэдлер, вы можете рассказать мне об одной женщине… о колдунье из Древнего мира, перебежчице, которая пришла сюда, в Цитадель, чтобы помогать в нашем деле?

Он провел пальцем вдоль рта, раздумывая. Затем поднял палец.

– Да, действительно припоминаю. Лотейн говорил что-то о женщине, которая пришла из стана врага и заявила, будто хочет переметнуться. Думаю, вы правы, это была колдунья. Однако он сообщил, что она оказалась тайным агентом. Вы говорите о ней?

– Вполне вероятно. Вам что-нибудь о ней известно?

– Увы, нет. Я никогда не встречался с ней. А что?

Магде не хотелось объяснять. Члены Совета несомненно значились у сноходцев среди главных мишеней. Кроме того, она знала, что сноходец мог уже сейчас таиться в его сознании, наблюдая, слыша каждое ее слово. Следовало проявлять осторожность. А еще следовало поскорее придумать что-то. Она небрежно взмахнула рукой.

– Я надеюсь, что она, возможно, способна сообщить нам что-то полезное в военном отношении. Если она действительно из Древнего мира, то может знать что-то полезное.

Впервые на его лице появилась подозрительность.

– Например, сведения о сноходцах? На какие вопросы, например, они обращают главное внимание или как много уже узнали?

Магда ответила легкой, хотя и не вполне искренней, улыбкой.

– Ну да, это приходило мне в голову, но я думала более общо. Нам следует использовать любую помощь, какую удастся получить.

Он кивнул.

– Простите, но я ничего не могу сказать. Не потому, что не хочу, Магда, а потому что ничего не знаю.

– Понимаю. Но все равно спасибо, член Совета Сэдлер, – она снова улыбнулась, на этот раз совершенно искренне. – Я постараюсь заглянуть к вам в ближайшее время, проведать.

Он тепло улыбнулся в ответ.

– Буду очень рад, Магда. Буду ждать.

Сэдлер сделал шаг, тут же остановился и опять повернулся к ней. Он положил руку ей на плечо и сжал, привлекая ее чуть ближе.

– Из всех людей, что выступали пред нами, вы единственная всегда были голосом Истины. Я хочу, чтобы вы знали это.

Она внезапно слегка устыдилась того, что так уклончиво ответила о колдунье. Но это диктовала необходимость защищать жизни. В конце концов, сноходцы могли находиться где угодно.

– Я выступала в защиту интересов тех, кто лишен права голоса.

Он улыбнулся с хитринкой и опустил руку.

– Нет, не совсем так. Вы не говорили от имени лживых, алчных и жадных, лишенных права голоса. Вы говорили только от имени невинных или тех, кто в принципе не мог иметь голоса в Совете. Вы приходили к нам представлять Истину. Остальные в Совете, может, и не заметили разницы, но я хочу, чтобы вы знали: я всегда замечал.

Хотя вы не наделены магическим даром, голоса таких, как вы, тоже обладают властью – властью правды. В конце концов, наши величайшие способности основаны на способности разума рассуждать. Хотя вы не обладаете магическим даром, слова правды откликаются в сердцах сильнее, чем вам кажется.

Среди событий в Цитадели есть те, которых я не понимаю. Возможно, их понимают другие, возможно, понимаете вы, но не я. Как член Совета я был в стороне от многих событий нашей жизни. Я знал только о том, о чем нам докладывали. При этом мне довелось увидеть великое множество людей, выступавших перед нами по великому множеству поводов.

Вы, Магда Сирус, были единственной, кто представал перед нами, интересуясь только истиной.

Мы живем в опасные времена. Возможно, мы живем уже в конце времен. Если мы хотим выжить, правда нам нужна больше всего. Из всех известных мне людей вы единственная, кого я могу назвать человеком, занятым поиском истины. Сомневаюсь, что вы сознаете, какое это редкое качество.

Никогда не отказывайтесь от этого предназначения, Магда. Знайте себя, знайте, кто вы. Хотя немногие согласятся признавать это, даже заседающие в Совете, сам я искренне верю, что все мы нуждаемся в вас.

Магду ошеломили это его слова.

– Но у меня просто нет магического дара. Я… – Она чуть не сказала, что она никто. – Я очень многое не могу сделать самостоятельно.

Он улыбнулся в ответ.

– Стоять за истину – в общем больше ничего и не нужно. Истина – сила. Всегда помните это.

– Не забуду. Благодарю вас, член Совета Сэдлер.