Поняв смысл сказанного, Мерит приподнял бровь:
– Нет. Сюда приходят волшебники, работающие здесь над противодействием Сулакану. Они то и дело приходят и уходят.
– Вот именно, – сказала Наджа. – Любой из этих волшебников может быть тайным агентом, пособником императора Сулакана. У его агентов наверняка была возможность отобрать подходящих кандидатов из тысяч умерших. Просто найти подходящее тело и подготовить его к пробуждению от смерти. Заклинания, позволяющие использовать мертвецов, уже хорошо проработаны творцами Сулакана. Тайные агенты могут и другое – определять наиболее важных волшебников и приказывать мертвецам искалечить их.
Мерит с досадой потер подбородок.
– Наджа, во всем этом трудно разобраться. Мне нужно иметь представление о том, чтó нам действительно противостоит, картину в целом. Не только, что некоторые предатели убивают здесь людей, но как все это вписывается в грандиозные замыслы Сулакана. Мне крайне важно осознать все это в целом.
Наджа глубоко вдохнула, кивая.
– Да-да. Это трудно понять с первого раза.
– Уж конечно, – согласился Мерит.
– Дело в том, что император Сулакан стар и болен, – сказала Наджа. – Он боится, что не доживет до того дня, когда люди Древнего мира объединятся в справедливый мир, как он его себе представляет. Это представление он называет «Союзом Народов». И хочет объединить всех людей под знаменами этого союза.
Император Сулакан видит в этом нечто более великое, чем вся его жизнь: великое дело на благо всего сущего, мира живых и мира мертвых как единого организма, единого целого, подобно тому, как Благодать – цельная взаимосвязанная концепция. Исходя из этого, он полагает, что всех людей следует подчинить единому правлению ради общего блага, блага живых и мертвых.
Мерит посмотрел на нее недоверчиво.
– И живых, и мертвых?
– Именно так, – подтвердила колдунья.
– Оставим пока вопрос о том, как он предполагает править миром духов, – сказал Мерит. – Как он собирается достичь своей цели в мире живых, если уже умирает? Он не сможет сам воплотить все свои замыслы.
– Он стремится продлить свое существование и действовать дальше лишенным жизни в привычном понимании этого слова, поэтому вопрос об управлении миром духов неотделим от этого вопроса. Они связаны между собой. Вы сказали, нужна картина в целом. Картина в целом такова: он, если можно так выразиться, ищет иные формы существования, если использовать понятные вам выражения.
Он старается изыскать способ не утратить после смерти связь с действующей формой в этом мире, в мире живых, так, чтобы управлять всем. Он считает, что, став правителем мира духов, сможет не только управлять своей душой, оставшейся в этом мире, но и самим этим миром – посредством связи своей души со своим ожившим телом. Вот так он себе это представляет.
– Это безумие. – Магда с тяжелым вздохом покачала головой. – Он задумал погубить все, что нам дорого. Не только нашу свободу, но само наше существование.
Пока Мерит разбирался, какой из тысяч вопросов задать в первую очередь, Магда вместо него спросила:
– Какую роль в своем плане он отводит мертвецам?
– Как я уже говорила, он использует их как убийц и собирается сделать воинами. Они берутся за дело без раздумий. Их очень трудно остановить. Если их ранить – они не истекут кровью. Если отрубить руку – мертвец этого не почувствует и продолжит нападение, пользуясь оставшейся рукой. Если отрезать мертвецу ноги, он на руках поползет за вами. Мертвые не нуждаются в отдыхе. Они неутомимые, бескровные, не знающие устали безжалостные убийцы. Можно оживить столько трупов, сколько понадобится. Мертвецов хватает с избытком.
– Они способны нападать вечно? – спросила Магда.
– Нет, пожалуй, не вечно. Мертвецы гниют, но вложенная в них магия предотвращает этот процесс, хотя магия, вложенная в мертвецов, – не идеальное решение. Здесь есть свои ограничения. Со временем чары распадаются, примерно как разлагается тело. С этим распадом уменьшается боеспособность мертвецов.
– Что ж, это неплохо, – сказал Мерит. – Возможно, нам удастся разрушить эту магию.
Он знаком попросил ее продолжать.
– Армия предполагает использовать их в боях как атакующую силу. Стрелы и копья малопригодны против мертвецов. Бесполезно пронзать их снова и снова. Их невозможно убить, ведь они уже мертвы. Ваши воины будут растрачивать силы в попытке убить их, разрубить на куски, остановить их продвижение. Мертвецы будут преспокойно наступать, изматывая ваших воинов.
По замыслу Сулакана его войска пойдут за полчищами мертвецов, добивая измученных воинов. Трупы убитых пойдут на те же цели и в конечном счете выступят на стороне Сулакана в его неживой армии.
Когда потребность в мертвецах отпадает и они уже не нужны, войска Сулакана просто разрывают связывающую их магию и бросают их, как любых других мертвецов. Тогда они становятся тем, чем и были, – трупами. Сами по себе они имеют малую ценность. Их просто используют как ресурс. Если Сулакану потребуется больше мертвецов, его волшебники легко их ему предоставят.
Слушая ее, Мерит в глубокой задумчивости сжал пальцами переносицу.
– Как их можно остановить?
– Я, в общем, не знакома с их применением в военных действиях. Я не общалась ни с командирами отрядов, ни с высшим командованием, ни со стратегами. Я имела дело с волшебниками-творцами, а не с людьми, которые использовали их творение.
Но я могу сказать вам, опираясь на то, что знаю в общих чертах, что есть только два известных мне способа остановить мертвеца, кроме разрыва оживляющих его чар. Один – разорвать на куски. Это не так просто, как кажется: магия отчасти защищает его. Цель этой магии – вовсе не создание из мертвеца абсолютного оружия, а противостояние разложению тела, иначе ткани просто распадутся.
Но, даже если его руку отделить от тела, она попытается вцепиться в вас, а тело будет кидаться вам под ноги, чтобы помешать идти, или, если рука сможет перемещаться с помощью пальцев и ночью проберется по земле в лагерь, она может сдавить горло спящего воина и задушить его. Но, как легко понять, отдельные части тела мало способны причинить вред человеку, поэтому они не столь серьезная угроза.
Ваши войска применят магические щиты, но могу сказать вам по опыту, что щиты бесполезны. Щиты реагируют на живое. С мертвым они ничего не могут сделать.
– Это правда, – откликнулся Мерит, все еще пребывающий в глубокой задумчивости. – Если магический щит попробует воздействовать на неживые объекты, это истощит его, лишит энергии, ведь он, по сути, будет охранять мир вокруг себя. – Он поднял взгляд. – А как насчет огня? Он должен помочь.
Наджа кивнула.
– Это второй способ остановить их. Огонь, любое пламя, действенны, поскольку огонь способен превратить мертвецов в золу. Это, конечно, один из самых надежных способов остановить их.
Огонь волшебника очевидно способен остановить их, но, как вы можете себе представить, со временем и он утеряет действенность, поскольку прислужники Сулакана смогут отправить преодолевать огонь волшебника бесконечную шеренгу мертвецов.
Мне также известно, что волшебники императора работают над способами защитить мертвецов, отправляемых под огонь волшебника. Не знаю, завершили ли они создание такой защиты и смогут ли вообще ее создать, но знайте – они пытаются. Даже если они пока не придумали, как противодействовать «огненному» заклинанию, это незначительное препятствие, потому что потери их не тревожат.
В конце концов волшебники устанут непрерывно призывать такой огонь. Стараясь поддерживать это заклинание, они выбьются из сил. Вот еще одно преимущество использования мертвецов. Повторю: они не устают. В конечном счете какое-то количество мертвецов все же преодолеет эту защиту.
При оживлении мертвецов некоторые из них получат более общие поручения, помимо конкретных задач вроде истребления ваших волшебников. Если для того, чтобы уничтожить на поле боя одного волшебника, потребуются сотни или тысяча мертвецов, Сулакана это ничуть не озаботит. Даже если потребуется десять тысяч, он пожертвует ими без малейшего сожаления.
