Но Бараха больше не было.

Магда осталась одна. У нее была прислуга, заботившаяся о ней, но без Бараха она чувствовала себя одинокой. Скучать по нему, понимая, что его уже нет и он не появится в ее жизни снова, было ужасно. Она не знала, как обрести покой.

Ей казалось, что, если она узнает, почему он убил себя, ей станет легче.

Мерит понимал это. Между ними оставалось очень много недосказанного, но он понимал. Она не осознавала своих действий, но тем не менее Мерит сохранял с ней дистанцию из-за Бараха.

В каком-то смысле она жалела об этом. Но не знала, как примириться со своей утратой.

Конечно, по отношению к Мериту это было несправедливо, но Магда ничего не могла с этим поделать. Она не могла справиться со своими чувствами.

Она казалась себе одним из духов полулюдей, затерянным между мирами, не понимающим, к какому из них принадлежит.

Наджа понимала это. Она сказала, что ничего особенного в этом нет. «Отпускать часто бывает тяжело», – сказала она. И добавила, что люди ходят к ней именно из-за того, что им трудно отпускать. Наджа, похоже, понимала душевную смуту Магды лучше, чем сама Магда, и предложила помощь – общение с духом, чтобы сердце Магды обрело покой.

Тихо мяукнула Тень, материализовавшись из темноты, чтобы потереться о бок Наджи. Пронеся хвост мимо говорящей с духами, кошка осторожно устроилась на коленях у Магды, свернулась клубком и тихо замурлыкала.

Черная кошка, казалось, прекрасно чувствовала себя среди духов.

– Можешь спросить у него, обрел ли он покой?

Не раскрывая глаз, Наджа улыбнулась.

– Мне не нужно спрашивать его об этом. Я чувствую, что да.

– Обрел? Но как это возможно? Я хочу сказать, он ушел, один… без меня…

– Для духов все иначе, – ответила Наджа. – Проблемы нашего мира, волнение наших сердец – все это не имеет никакого значения в преисподней.

– Могу я поговорить с ним?

– Повторю – в определенном смысле. Через меня, если он позволит. Спрашивай.

Магда сглотнула.

– Барах, мне так не хватает тебя…

– Он знает, Магда. Знает.

Магда чувствовала неловкость, пытаясь говорить о столь глубоких личных переживаниях через постороннюю. Но знала, что попробовать нужно, если она хочет узнать, почему он покончил с собой. Это был ее единственный шанс.

– Но… хоть я и скучаю по тебе, но не совсем так, как бывало прежде. Тебя здесь нет, во плоти, и я не могу обнять тебя, как мне хотелось бы.

– Он и это знает, Магда, – сказала Наджа нежным, мягким голосом.

– Но я…

– Я понимаю твою душу, Магда, – внезапно произнесла Наджа странным бесстрастным голосом.

Магда приглядывалась, пытаясь что-нибудь заметить, но, наверное, было чересчур темно, чтобы увидеть движение губ говорящей с духами. Казалось, лишь тени двигались во тьме вокруг них.

– Я понимаю твои чувства ко мне, – продолжил странный голос. – Но того, кем я был, кого ты любила, больше нет. Я ушел. В вашем мире может остаться только память обо мне. Твоя верность мне ради этих воспоминаний – часть жизни, но она может обернуться изменой себе самой, если ты будешь держаться за них так крепко, что они вытеснят из твоей жизни все остальное.

– Почему ты покинул меня? – срывающимся голосом спросила она. Слеза скатилась по щеке. – Я думала, ты любишь меня больше всего на свете. Почему ты бросил меня?

Потрескивали свечи; Магда ждала, не уверенная, что он ответит. Наконец странный голос вернулся.

– Пришлось из любви к миру живых.

Магда всхлипнула.

– Увы, Барах, я не понимаю.

– Есть другие, способные на то, что делал я. Есть другие, способные бороться так, как боролся я. Есть другие, способные служить нашему делу так, как служил я. В этом смысле я не был столь уж выдающимся, как тебе казалось. Не был ключевой фигурой.

Но ты – единственная в своем роде, мой редкий цветок. Никого подобного тебе не было прежде и не будет более никогда. У каждого из нас свой путь. Именно поэтому ты та, кем ты стала, и никому иному не под силу совершить предназначенное тебе, это можешь только ты. Никто другой, пройдя такие же испытания, не пришел бы к сделанному тобой выбору. Никто другой на твоем месте не достиг бы того же, что и ты.

Ты шла и продолжаешь идти своей уникальной дорогой.

У нашего мира есть множество путей, ведущих к вечной тьме, и всего один, который благополучно проведет его через это опасное время. Ты удержала мир на правильном пути в тот момент, когда это было необходимо.

Если бы я остался жить, ты не поступила бы так и не выбрала бы этот путь.

В Храме Ветров я видел будущее. Не просто будущее – множество вариантов грядущего. Я видел то будущее, где вернулся и остался жить. Я видел будущее без тебя. Я видел тысячу различных его вариантов, и каждый порождал еще тысячу вариантов, и так без конца. Я видел все наслоения возможностей и выходов, все варианты решений, все ветвления и развилки пророчеств.

Но я увидел одно будущее, отличающееся от всех прочих, в котором мир живых имел больше шансов успешно пережить надвигающиеся темные века. Я увидел в этом варианте будущего, что, если отпущу тебя, позволю идти своим путем, ты сделаешь необходимое.

Если бы я выбрал жизнь, ты оставалась бы в моей тени. У тебя не было бы причин делать что-то значимое, стать кем-то большим. И другая ветвь пророчества не осуществилась бы. Двери бы закрылись. Без твоего стремления найти истину, без всего того, что ты сделала, мы бы проиграли, ведь ты не стала бы Исповедницей.

Я увидел там еще кое-что, подтолкнувшее меня к этому выбору. Лотейн солгал. Он проник в Храм. Он лгал, чтобы скрыть свою измену. Там, в Храме, он увеличил ущерб, нанесенный его сообщниками из команды Храма, изменил важные соотношения и повредил важные элементы, оказывающие воздействие на мир жизни.

Лотейн изгнал дар из мира жизни, он сделал так, чтобы волшебников рождалось все меньше, а поскольку Храм находится в мире мертвых, особенно преуспел в изгнании магии Ущерба. Именно поэтому стала всходить красная луна. Это была весть о нанесенном Лотейном ущербе.

Магду не просто удивило услышанное – она пришла в ужас.

– Лотейн сумел повредить Благодать и покончил с магией в нашем мире?

– Не совсем, – ответила Наджа все тем же странным голосом. – Но пытался и хоть не достиг полного успеха, но смог причинить огромный вред. Он обрек мир на падение, которое император Сулакан может счесть шагом к миру без магии. Он направил мир по этому пути, я сумел по крайней мере задержать это движение.

Это мое величайшее достижение, никому другому это не удалось бы. Только я способен был сделать так много. Мне удалось добиться того, что по линиям Благодати заструилось достаточно дара: благодаря этому – подарок вырождающемуся человечеству – в один прекрасный день родится «камень в пруду», тот, кому суждено завершить восстановление мира живых, если он тоже сделает верный выбор в верное время.

Помнишь книгу, которую я принес, и поручение, с которым отправил тебя после своего возвращения?

Магда кивнула.

– Да, ты попросил, чтобы я с помощью сильфиды спрятала книгу в твою личную секретную библиотеку. Когда я ушла, ты покончил с собой. Как забыть такое?

– Твое путешествие – часть великого дела, исправления мира в грядущем, и предпринято ради создания условий, дающих миру жизни шанс получить будущее, которое ты сделала возможным, избрав собственный путь. Если бы ты потерпела неудачу, мир был бы обречен. Теперь же, если в правильное время правильные люди примут по правильным причинам правильные решения, то у человечества появится шанс избежать той участи, которую старались навязать им Сулакан с Лотейном.

Но пока тем, другим, еще предстояло родиться, мне следовало дать тебе возможность сохранить то, что у нас есть. Я видел – если я останусь жить, у тебя не будет шанса раскрыться полностью. Я видел – необходимо умереть, чтобы ты отправилась на поиски ответов, подверглась нападению сноходца, дала клятву, попыталась найти меня в преисподней через говорящую с духами и таким образом обнаружила бы, что мертвецы внизу, в подземелье, служат злу, затем нашла бы Мерита, помогла ему получить нужное ему для создания ключа и в конце концов осознала, что должна добровольно измениться, стать Исповедницей, способной убедительно разоблачить предателей.