— Я застала его врасплох. Оглушила… Обезумела от злости и решила добить. Ударила по голове раз, другой, третий… — Хелен осеклась, содрогнулась всем телом и поднесла к губам носовой платок.

— Очень неубедительно, — отметила Салли. — Еще немного мерзкого вранья, и тебя вырвет! Да кто поверит, что ты проломила человеку череп?!

— Прекрати! — шепнула Хелен. — Говорю же, я была не в себе!

— Учтите, миссис Норт, — вмешался Ханнасайд, — одного признания недостаточно. Чтобы я поверил, вы должны доказать, что совершили убийство.

— Разве это не ваша работа? Зачем мне себя изобличать?

— Не валяй дурака! — осадила ее Салли. — Если призналась в убийстве, значит, хочешь, чтобы тебя изобличили. Ну, раз взялась за гуж, объясни: как ты совершила убийство? Почему не запачкала в крови платье?

Хелен мертвенно побледнела и буквально доползла до стула.

— Хватит, ради Бога, хватит! Я этого не вынесу!

— Женщина, «не внимай пустому слуху»[64]! — неожиданно воскликнул Гласс, памятником неодобрению стоящий у стены.

— Прекратите! — рявкнул Ханнасайд.

В голубых глазах констебля вспыхнуло презрение. Он повернулся к Хелен, которая смотрела на него со страхом и непониманием.

— «Коварство — в сердце злоумышленников»[65]. «Боязнь пред людьми ставит сеть, а надеющийся на Господа будет безопасен»[66].

Тут Ханнасайд не выдержал:

— Еще одно слово, и я…

— Пусть говорит! — вмешалась Салли. — Сейчас он абсолютно прав.

— Очень может быть, — кивнул Ханнасайд. — Тем не менее ему следует помалкивать. Миссис Норт, если вы убили Эрнеста Флетчера, пожалуйста, объясните: каким орудием пользовались и куда потом его дели?

Воцарилась тишина. Взгляд Хелен метался от одного скептического лица к другому. Тут возникла заминка в виде мистера Невилла Флетчера, который появился у раскрытого окна с чашкой в одной руке и куском тоста в другой.

— Не обращайте на меня внимания! — мило улыбнулся он. — Я услышал ваш архиважный вопрос, суперинтендант, и горю желанием узнать ответ! Малахия, какая приятная встреча! — Невилл помахал тостом безучастному констеблю и устроился на низком подоконнике. — Ну, отвечай! — подбодрил он Хелен.

Ханнасайд задумчиво взглянул на него, потом снова на Хелен.

— В самом деле, миссис Норт, отвечайте!

— Хорошо, отвечу, — с трудом проговорила Хелен. — Орудие вы видели, тяжелое бронзовое пресс-папье со статуэткой. Я схватила его со стола и несколько раз ударила Эрни по голове. Потом выскользнула в коридор, как и говорила вам, а пресс-папье спрятала под накидкой. Дома я его вымыла, а когда пришел мистер Флетчер, отдала ему, чтобы вернул на место.

Хелен умоляюще посмотрела на Невилла. Тот разинул рот от изумления, похлопал глазами, сглотнул и с трудом выдавил:

— Передаю слово Малахии! Он в сто раз лучше моего скажет. Например, о том, что грех не спрячешь… Теперь даже тост не хочется. Господи, дай мне сил!

К Салли вернулся дар речи.

— Хелен, так нельзя! Ты и Невилла сообщником делаешь!

— Спасибо, милая! — пробормотал молодой человек. — Пожалуйста, забери у меня чашку. Руки дрожат, как осины на ветру. Ох, женщины!

— Ну, мистер Флетчер, чем ответите на заявление миссис Норт? — спросил Ханнасайд.

— Не беспокойтесь! — отозвался Невилл. — Рыцарство совершенно не по мне. Пресс-папье я подложил, чтобы развлечь ваших людей, суперинтендант. Мисс Дру передала это сестре, только и всего.

— Передала, — кивнула Салли. — Прости, Невилл, я не подумала, что Хелен такое выкинет.

— Вот так безжалостность! — воскликнул Невилл. — Слабый пол, называется! Впрочем, на заявление Хелен я отвечу. Пресс-папье у дяди на столе в жизни не стояло. Оно из бильярдной. Хоть слуг спросите, хоть мою тетю.

— Я сказала правду! — воскликнула Хелен звенящим от напряжения голосом. — Он в убийстве не замешан, но пресс-папье у меня взял. Невилл, поставить пресс-папье на место не преступление, в котором страшно признаться!

— Ничего не выйдет! — твердо заявил молодой человек. — Ты уверена, что я должен принести себя в жертву из стремления к благородству. Только я к благородству никогда не стремился и давить на себя не позволю.

— Невилл…

— Ты меня не переубедишь, даже не пытайся! Как ни странно, я не умираю от желания спасти твоего мужа от ареста. Вариантов два: либо Джона арестуют как убийцу, либо меня как соучастника. Я двумя руками за первый.

— Что вполне понятно, — донесся спокойный голос с порога. — Позвольте поинтересоваться, на каком основании меня обвиняют в убийстве?

Услышав голос мужа, Хелен вскочила и бросила на него предостерегающий взгляд. В ответ Джон нахмурился, не торопясь закрыл дверь и вошел в библиотеку. — Джон, ты очень вовремя! — похвалила Салли.

— Похоже на то, — отозвался Норт, поочередно оглядев Гласса, Ханнасайда и Невилла. — Не объясните, почему вы явились в мой дом в столь неурочный час?

— Джон! — вскрикнула Хелен. — Не спрашивай их, я сама объясню! Суперинтендант, позвольте мне поговорить с мужем наедине. Пять минут, больше не прошу!

— Нет, миссис Норт.

— Это бесчеловечно! Хотите, чтобы я сообщила ему такое при посторонних? Я не смогу!

— Пусть ваша сестра и мистер Флетчер уйдут, если хотят, — отозвался Ханнасайд.

— Вы с констеблем тоже уйдите! Пожалуйста, я не сбегу! Можете дверь и окно охранять…

— Нет, миссис Норт.

— Спокойно, Хелен. — Норт подошел к жене и взял ее за руку. — В чем дело? Говори, не бойся!

Хелен сжала его ладонь и умоляюще заглянула в глаза.

— Я боюсь лишь того, что ты подумаешь. Пожалуйста, молчи! Я только что призналась суперинтенданту… Джон, это я убила Эрни Флетчера!

Воцарилась тишина. Побледневший Норт хмуро смотрел на жену.

— Неправда, — наконец выдавил он.

Ногти Хелен вонзились в его ладонь.

— Правда, Джон! Тебя там не было. Откуда тебе знать! Я взяла со стола тяжелое пресс-папье и ударила Эрни по голове. У меня и причина была…

Норт зажал ей рот свободной рукой:

— Тихо! Хелен, ты с ума сошла. Я приказываю тебе молчать! — Он повернулся к Ханнасайду: — Моя жена не понимает, что говорит. В ее словах нет ни малейшего намека на правду.

— Мистер Норт, одними заверениями вы меня не убедите, — отозвался Ханнасайд.

— Считать Хелен убийцей — безумие! — заявил Норт. — Какие у вас доказательства? Какие основания ее подозревать?

— Мистер Норт, ваша жена — последняя, кто видел Эрнеста Флетчера живым.

— Ерунда! Моя жена ушла из сада Грейстоунс, когда Флетчер был в кабинете с неизвестным.

— Вы заблуждаетесь, — покачал головой Ханнасайд. — Миссис Норт, по ее собственному признанию, не ушла из сада, пока тот человек был с Эрнестом Флетчером.

— По ее собственному признанию, — повторил Норт, прикрыв глаза. Потом осторожно усадил ее на стул, а сам встал сзади и положил руку ей на плечо. — Ничего не говори; Хелен. Суперинтендант, могу я узнать факты?

— Конечно, мистер Норт, но мне тоже хотелось бы выяснить отдельные факты. Во время нашей первой беседы вы сообщили, что вечер семнадцатого июня провели в лондонской квартире. Я выяснил, что это неправда. Так где вы были в тот вечер между 21:00 и 23:45?

— Суперинтендант, я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

Ханнасайд кивнул, словно ждал именно такого ответа.

— А вчера вечером, мистер Норт? Где вы были вчера между 21:15 и 22:00?

Норт пристально на него посмотрел:

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Не важно. Отвечать будете?

— Если настаиваете, конечно. Я был в Оксфорде.

— Можете доказать?

— Разве мое местонахождение столь важно? По-моему, мы слегка отвлеклись. Я попросил изложить факты, изобличающие мою жену. Вы же, как ни удивительно, отказываетесь.