Фома Берденик свернулся подле деревка, — сплавной лес навожден на воду, — сбросил свою одежу. И всякой солдат свернулся. Легли.

Неприятельские казаки разъездные увидали, что Фома Берденик переправился через Дунай, стали наступление делать. Музыка заиграла наступленье. Фома Берденик ничего не знает, а конь-то ученой, Фому Берденика потащил на поводу в неприятельскую силу.

Фома Берденик вскричал:

— Сила моя, слушай ты меня!

Вдернул во стремена повору (жердь) и взбежал по жерди-то на коня-то. Это повора во стремени-то и задернулась комлем-то, не пролезает сквозь стремено-то.

Фома Берденик заехал в неприятельскую силу, в середину; как коня-то повернет, повора-то повернется, так неприятельскую силу полосой и положит (конь-то здоров).

Неприятельской главной командующой посмотрел, знамена приклонил и помирился!

Сказка об Алеше Голопузом

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мужичок. У этого мужичка был сын Алеша. С малолетства Алеша у дьячка выучился грамоте, а потом сделался такой лентяй, что кроме печи никуда не ходил.

Вот и говорит отец Алеше:

— Пора тебе, Алеша, и к работе привыкать!

— А что, — говорит Алеша, — докормите до уса, так и буду помогать.

Вот и ус у Алеши пробился.

Отец и говорит опять:

— Алеша! Пора тебе и пахать.

— А на что пахать? — говорит Алеша. — Лучше на печи лежать. Докормили до уса, так докормите и до бороды, а тогда уж и пахать стану!

Выросла и борода, а Алеша, кроме печи, и света божьего не знавал.

Вот отец и говорит опять:

— Ну, пора тебе, Алеша, и за ум хватиться. Люди добрые, из твоих-то товарищей, уж некоторые и деток имеют, а ты и пахать не умеешь.

Алеша на другой день и поехал пахать, а день-то был такой жаркой, что оводов и комаров гибель насела на него и на лошадь. Он и давай их бить, да и пробил весь день. Под вечер он стал их считать: считал, считал да и сосчитать не мог.

Приехал домой, уж темно было, да и говорит отцу:

— Уж я тебе не пахарь да и не кормилец, а наживай-ка хлеб-то сам! Я поеду света посмотреть да себя показать: у меня сила богатырская — поеду да потешуся, да еще дайте мне эту клячу.

Отец видит, что и взаболь от него не хлеб, взял да и отпустил.

Алеша взял косу да топор, да толокна мешок, да на клячу рогожу накинул, да сел и поехал. У кого-то он слыхал, что богатыри-то ездят, так записочки за собой кидают, — и он тоже вынул лоскуток бумаги да и пишет: «Едет сильный и могучий богатырь Алеша...», — да и задумался, какую дать себе фамилию: он не знал, как прозывался отец да и он сам. Смотрел, смотрел да и увидел, что балахон у него разорван и сквозь него видно пузо; вот он и написал: «Алеша Голопузой».

«Я, Алеша Голопузой, в один час и в одну минуту три тьмы три тысячи богатырей (за богатырей-то он принял оводов) избивал, а мелкой силы (т. е. мошек) и сметы нет. Так вам, сильным и могучим богатырям, от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать и вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться».

Написал да и бросил.

Вот едет за ним настоящий богатырь и видит, что лежит записочка, сошел с коня, поднял и читает: «Едет сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой. Я, Алеша Голопузой, в один час и в одну минуту три тьмы три тысячи богатырей избивал, а мелкой силы и сметы нет. Так вам, сильным и могучим богатырям, от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать и вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться».

«Какой это, — думает он, — такой богатырь? Я, кажись, всех сильных и могучих богатырей знаю, а такого не слыхал; да и это бы ничего, а он так еще похваляется, что, вишь, „сильным и могучим богатырям от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать и вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться“. Хорошо, поеду».

А сам вынул лоскуток бумаги и написал:

«Едет в царство Кащея сильный и могучий богатырь Иван-сын царской. Я, Иван-сын царской, в один час и в одну минуту могу избить столько силы, сколько есть на дне моря камешков».

Вот едет и скачет он за Алешей и видит, что едет такой хухляк с косой да с топором, что и за богатыря не принял и хотел проскакать мимо. А Алеша и кричит ему:

— И потише можешь ехать-то!

Иван-сын царской подъехал к Алеше и говорит:

— Ты ли сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой?

— Известно, что я, — говорит Алеша, — а много ли ты можешь убить силы в один час и в одну минуту и куда теперь едешь?

— Я, — говорит Иван-сын царской, — еду теперь в царство сильного и могучего царя Кащея, а силы в один час и в одну минуту могу избить столько, сколько есть камешков на дне моря.

— Ну, нам такие люди и надобны: поезжай рядом.

А для Ивана-сына царского это было сущее наказание, потому что у него конь рвался, а у Алеши кляча еле двигалась.

Вот ехали они — близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Вот едет другой богатырь и видит две записочки; поднял и читает на одной: «Едет в царство сильного и могучего царя Кащея сильный и могучий богатырь Иван-сын царской. Я, Иван-сын царской, в один час и в одну минуту могу избить столько силы, сколько есть камешков на дне морском».

На другой: «Едет сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой. Я, Алеша Голопузой, в один час и в одну минуту три тьмы три тысячи богатырей избивал, а мелкой силы и сметы нет. Так вам, сильным и могучим богатырям, от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать, вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться».

— Как это, — говорит Илья Королевич (это был он), — я всех сильных и могучих богатырей и Ивана-сына царского знаю, а этого не слыхал? Да и это бы ничего, а он так похваляется, что «вам, сильным и могучим богатырям, от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать и вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться». Хорошо, поеду.

А сам вынул лоскуток бумаги и написал: «Едет в царство сильного и могучего царя Кащея сильный и могучий богатырь Илья Королевич. Я, Иван Королевич, в один час и в одну минуту могу избить столько силы, сколько есть листочков в лесе».

Написал да и бросил, а сам поскакал за Алешей.

Вот слышит Алеша, что скачет кто-то, и говорит Ивану-сыну царскому:

— Скажи, чтобы тише ехал-то!

Иван-сын царской остановился и говорит:

— Тише, тише! Это сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой!

Илья Королевич подъехал к Алеше и говорит:

— Здравствуй, сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой!

— Здорово, — говорит Алеша, — много ли ты можешь в один час и в одну минуту избить силы и куда теперь едешь?

— Я еду, — говорит Илья Королевич, — в царство сильного и могучего богатыря Кащея, а силы в один час и в одну минуту могу избить столько, сколько есть листочков в лесе.

— Ну, — говорит Алеша, — нам такие люди и надобны: поезжай рядом.

Вот они едут (да записочки подкидывают) — близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Вот едет еще богатырь, Данило Белой, и видит — лежат три записочки; сошел с коня и читает (на одной): «Едет в царство сильного и могучего царя Кащея сильный и могучий богатырь Иван-сын царской. Я, Иван-сын царской, в один час и в одну минуту могу избить столько силы, сколько есть камешков на дне моря». (На другой): «Едет в царство сильного и могучего царя Кащея сильный и могучий богатырь Илья Королевич. Я, Илья Королевич, могу в один час и в одну минуту избить силы столько, сколько есть листочков в лесе». (На третьей): «Едет сильный и могучий богатырь Алеша Голопузой. Я, Алеша Голопузой, в один час и в одну минуту три тьмы и три тысячи богатырей избивал, а мелкой силы и сметы нет. Так вам, сильным и могучим богатырям, от меня, Алеши Голопузого, взад ехать — не уехать и вперед ехать — не уехать; а лучше мне, Алеше Голопузому, в ясные очи показаться».