Потом взяла слово председатель культурно-массовой комиссии Тоня Горбаченко:

— Пионерский штаб сделал большое дело: у нас уже все готово к торжественному костру в честь Сталинской Конституции!

Все, конечно, сразу вспомнили, как месяц назад в пионерской комнате появился ящик с надписью: «Пожелания к торжественному костру опускай сюда!» Это придумала Шура Трушина.

И девочки постарались — в ящике накопилось немало пожеланий. Валя, Шура и Кира долго разбирали эту необыкновенную почту. Кто-то писал: «Я предлагаю попросить дядю Ваню прислать нам к празднику белого медвежонка!» Или: «Я предлагаю послать от нашего дома сигнал на Марс». Но были и совсем другие предложения. Кто советовал устроить «аллею аттракционов», кто — выставку «Наша Москва», кто хотел пригласить ребят из музыкантского детского дома, а кто — нарядиться героем сказки.

Штаб дружины вместе с детским советом обсудил эти предложения и приступил к делу.

— Почти все предложения уже выполнены, — продолжала Тоня. — Город Мира тоже уже почти готов. До торжественного костра осталось только несколько дней, а в доме никакой горячки, никакой суеты. И сейчас мы спокойно сможем заняться «ледовым воскресником». Вот что значит умелое руководство!

Смущенная похвалами, Шура доложила совету: штаб решил устроить «ледовый воскресник»; пора заливать каток, бригадиры уже намечены.

— Так и запишем. — Женя подняла руку, стала загибать пальцы: — Наглядные пособия для первоклассниц — это раз, воскресник — это два…

Мысль о «ледовом воскреснике» понравилась всем девочкам. Больше всех волновалась Нина. Бегая по засыпанному снегом саду, она без конца повторяла:

— А я в Женечкиной бригаде, мы уже решили…

И, совсем как Женя, подсчитывала по пальцам:

— Сегодня в четыре часа мы с Женечкой идем к Маринке — это раз. Увидим корольское платье — это два…

Лида засмеялась:

— Во-первых, не корольское, а королевское. А во-вторых, вы его не увидите.

— Ничего нет смешного! — обиделась Нина. — Женя, правда?

— Правда, всё увидим, и платье короля увидим, — рассеянно отвечала Женя.

Ей вспомнилось, как они с Витей провожали Маринку и какой он был странный тогда, все на что-то намекал. Надо будет завтра после школы зайти к бабушке, проведать ее и узнать, нет ли новостей. Правда, теперь у Жени много дел. Ей еще больше надо приналечь на ученье. Председателю учебной комиссии стыдно получать тройки! И ведь это ей старосты будут теперь каждый день докладывать про отметки. Она должна знать, как кто учится. Если кто-нибудь отстает — назначить ему в помощь «учительницу». Потом еще кружки…

А Нина все тараторила:

— Мы к Маринке поедем в метро…

Садовая калитка открылась, и Галя Платонова позвала:

— Математики, заниматься!

Скользя по накатанному снегу, Женя побежала к выходу.

— Ты куда? — забеспокоилась Нина и кинулась вслед за ней. Поскользнулась и, чтобы не упасть, отчаянно замахала руками. — Женя, ты куда?

— Мы к турниру готовимся! — крикнула Женя. — Я ненадолго. Я только позанимаюсь немного, и поедем.

Пятиклассницы-математики занимались на втором этаже, в рабочей комнате. На доске староста кружка Галя Платонова уже написала условие задачи, и девочки стали переписывать его к себе в тетради.

Задача оказалась не такая уж простая, но решили ее быстро.

— А теперь задача с подковыркой! — Галя Платонова перевернула доску другой стороной, где была записана вторая задача.

Женя прочитала условие:

— «Мальчика спросили, сколько у него братьев и сестер. Он ответил: «Братьев столько же, сколько и сестер». Тогда спросили сестру, сколько у нее братьев и сестер. Она ответила: «У меня сестер вдвое меньше, чем братьев». Как это могло быть?»

Женя минуту подумала и стала решать:

— Допустим, что четыре… нет, три брата и, допустим, две сестры… Ведь если мальчик себя не считает…

Галя сказала:

— Ничего подобного! Ответ совсем другой!

Дверь приоткрылась, в комнату просунулась голова Нины, и раздался громкий шопот:

— Уже четыре часа!

Женя продолжала про себя бормотать: «Если две сестры и два брата, то…»

— Женечка, пошли! — все так же шопотом звала Нина. — Потом будет поздно… Я к Маринке хочу!

Женя наморщила лоб:

— Погоди, сейчас!

Ей, конечно, тоже хотелось посмотреть «Маринкино кино», библиотеку, в домино поиграть, но председателю учебной комиссии не к лицу бросать задачу нерешенной!

А Нина все торопила:

— Пойдем, пойдем… Мы же опоздаем! Маринка уйдет!

— Не мешай, постой! — отмахнулась Женя. — Дай разобраться… Если у нее два брата, значит должны быть две сестры. Выходит, что их пятеро, — шептала она, грызя карандаш.

Вдруг Женя замахала тетрадкой и закричала:

— Девочки, все ясно! Четыре брата и три сестры.

Задачу решили, но идти к Маринке было поздно — она ведь вечером собирается к своему дяде Диме, капитану парохода «Москва».

— Вот я говорила! Знаю я эти турниры и комиссии! — чуть не плакала Нина.

— Ладно, в другой раз пойдем, — утешала Женя. — Может, даже завтра.

Но кто же ходит по гостям в будни! В понедельник о поездке к Кольцовым никто и не заикнулся.

Когда девочки приготовили уроки, Женя сказала:

— Теперь давайте сделаем палочки и «кассы».

— Давайте! — подхватила Нина. Она тоже чувствовала себя в некотором роде членом совета. — Сделаем!

Старшеклассницы побежали во двор, разыскали доски. Распилили их, раскололи. А в пионерской комнате строгали, подрезали, подчищали, отсчитывали по десяткам.

Нина и Маня Василькова завязывали десятки нитками. Нина — наконец-то! — подружилась с Маней. Потому что Маня очень изменилась, она больше не говорила: «Нина, нельзя!», «Нина, ты разобьешь!», «Нина, ты испортишь!» Нине и невдомек было, что это она сама изменилась.

Галя и Лида кроили и шили «кассы». Пионерская стала похожа на цех.

— Как идет производство, — с улыбкой спросила Тамара Петровна, заходя в пионерскую. — План выполняете?

— Перевыполняем! — задорно крикнула Женя, укладывая связки палочек в коробку с надписью «фруктовые вафли».

Тамара Петровна радовалась, видя ее спокойной, повеселевшей. «Вот Женя уже больше не дичок, — думала она. — А теперь увлечется пионерской работой, учебными делами — и совсем войдет в жизнь коллектива». Правда, Женя еще не делится с воспитательницей всеми переживаниями, думами, заботами, как другие девочки. Но всему свой черед, придет и это…

Едва Тамара Петровна ушла, как на весь дом поднялся трезвон. Обе дежурные по вестибюлю — Женя и Нина — кинулись открывать.

— Виктор?

— Заходи, заходи, обрадовалась Нина. — Девочки в пионерской.

Витя сразу увидел палочки:

— Вы это зачем?.. А, понял! Да разве так…

Он вынул из кармана перочинный нож, отобрал у Али лучинку и стал строгать:

— Видала, мастер-ломастер!

Витя строгал и все перешептывался с Лидой и Шурой.

Женя, завязывая тесемкой коробку, поглядывала на Витю. Он знает, что Женя очень занята, что Тамара Петровна не любит, когда приходят в будни. Зачем же он сегодня явился? И еще секретничает!

— Витя, ты что там шепчешься? — не выдержала она.

— Ничего. Я вам просто пришел про динамовцев сказать. Слыхали счетик: 5: 0! Киевляне охнуть не успели!

«Нет, тут дело не в «счетике»! — подумала Женя. — Неспроста он шепчется с девочками. Он что-то узнал про Зину и скрывает!»

И ее снова охватила тревога.

Женя больше не могла работать. Она стала помогать Лиде и, не глядя, совала буквы в полотняные кармашки кое-как, вверх ногами.

В пионерскую вошла Мария Михайловна.

— А, товарищ разведчик! — строго сказала она. — Какие новости?

— Мария Михайловна, почему разведчик? — закричала Аля.

Витя в смущении нажал лезвием на тонкую лучинку — лучинка сломалась.

— Как «почему»? Уж он знает почему. Кто у нас под окнами бродит?

Витя еще больше смутился.