– Лучше бы вы не говорили мне об этом, – сказал он.

Стайлс почувствовал легкое головокружение; он вспомнил, что находился на ногах вот уже пятнадцать часов. Быстро взглянул на себя в зеркало, висевшее на стене: темная щетина на лице (не брился с позавчерашнего дня), глубоко запавшие глаза с покрасневшими веками придавали ему зловещий вид.

Встреча все еще продолжалась, но, похоже, она не могла ни к чему привести. Питер почувствовал к мэру искреннюю симпатию. Джеймс Рэмси должен был принять решение, которое не могло быть приемлемым для всех. Дэнверс четко определил позицию армии. Он, без сомнения, был «ястребом». Приемы самозащиты, как их обрисовал инспектор Мейберри, не внушали оптимизма.

Без четверти шесть встречу прервали, чтобы собраться вновь в резиденции мэра после его встречи с негритянскими лидерами, если только она состоится.

– Тебе следовало бы отдохнуть, – услышал Питер голос Джерри Маршалла. Губернатор, мэр и остальные стояли в дальнем углу гостиной.

– Эта встреча должна была состояться несколько недель назад, – сказал Питер.

– Было бы то же самое – никакого окончательного решения.

– Сидим тут, впустую пережевываем одно и то же, но так и не знаем, что случилось с Мэриан Симс…

Маршалл положил руку на плечо Питера.

– Пайк – лучший специалист в городе по расследованию убийств. Если кто-то и может найти ее, так это Пайк.

– Все, больше никаких встреч! Пустая трата времени.

– Поезжай домой и поспи несколько часов, – сказал Маршалл. – Если не сделаешь этого, от тебя никакого толку не будет.

– А что изменится, если я стану свеж, как маргаритка? – с горечью спросил Питер.

– Знал бы я ответ на твой вопрос, – ответил Маршалл.

Стайлс взял такси до центра города и поехал на Ирвинг-Плейс. Когда он вставлял ключ в скважину замка, руки журналиста тряслись. Он ушел из дома среди ночи, не заправив постель и оставив полную окурков пепельницу, но миссис Палмер, женщина, которая убирала в его квартире, уже приходила днем, и теперь все здесь сияло чистотой.

Первым желанием Питера было броситься на кровать и отключиться, но он не сделал этого. Отстегнув ремни на протезе, подпрыгивая, как раненая птица, он направился в ванную. Намылив лицо лимонной пеной, побрился, затем попрыгал к душу, стоявшему за стеклянной перегородкой, и включил горячую воду. Стоя с закрытыми глазами под обжигающими и колючими, как иглы, струями воды, каплями стекавшей по выложенной кафелем стене, Питер чувствовал, как медленно расслабляются его мышцы. Наконец он выключил воду и вышел из душа. Вытеревшись насухо полотенцем, снова вернулся в спальню, сел на край кровати, взял телефон и стал набирать номер офиса «Ньюсвью», чтобы попросить вахтера перезвонить ему через два часа.

– Я могу сразу не ответить на звонок, Эд. Измотан вконец! Звони до тех пор, пока не отвечу. Мне очень надо встать.

Он лег под прохладную чистую простыню и начал засыпать, но тут раздался звонок в дверь. «Ну и черт с ним», – подумал Питер. Но в дверь звонили все упорнее. Совершенно взбешенный, Стайлс сел на кровать, набросил на себя махровый халат и поскакал в гостиную.

– Кто там? – громко спросил он.

– Майк Фэллон, мистер Стайлс. Я и Тимми.

– Уходите!

– Это очень срочно, мистер Стайлс. Это касается человека, найденного прошлой ночью…

Доскакав до двери, он отодвинул засов, затем вернулся, сел в большое кресло у письменного стола и прикурил сигарету от настольной зажигалки.

Тимми Фэллон и его отец вошли вслед за ним.

– Послушайте, меня не было дома с того самого момента, как Тимми пришел ко мне вчера ночью, – сказал Питер. – Я не уверен, что смогу выслушать вас и не уснуть.

– Мы ждали, когда вы вернетесь, – сказал Майк Фэллон. Это был невысокий ирландец с квадратным подбородком. Он любил пошутить и сейчас, будучи серьезным, выглядел как озадаченный ребенок и был похож скорее на старшего брата Тимми. – Тимми увидел вас и позвал меня. Я прибежал как можно быстрее, мистер Стайлс. Хотите, я сварю вам кофе?

– Налейте лучше чистого бурбона вон из той бутылки в серванте.

Майк налил виски и принес Питеру. Первый глоток обжег горло.

– Мы насчет фотографий, – сказал Майк.

– Каких фотографий? – Питер никак не мог сосредоточиться и понять, о чем идет речь.

– Фотографий, которые принесли из полицейского участка, чтобы показать мне, – сказал Тимми тонким, писклявым голосом.

– Ты кого-нибудь узнал? – Питер пытался остановить взгляд усталых глаз на Тимми.

– Мальчик был напуган, мистер Стайлс.

– Совершенно верно. Ты узнал кого-то, но не сказал – так, Тимми?

– Я не мог уверенно сказать, Питер. Честное слово, не мог.

– Какой он тебе Питер! Надо говорить «мистер Стайлс», маленький паршивец! – сказал Майк.

– Оставьте его, Майк. Он звал меня Питером, когда ему было еще четыре года.

– Моя старуха шкуру бы с него спустила, если бы услышала.

– Но она этого не слышала. Так что там с фотографиями, Тимми?

– Там была одна, – заерзав от беспокойства, сказал Тимми. – Этот парень был похож на того, кто гнался за мной.

– Короче, полицейский проводит опознание, – сказал Майк, – и оказывается, что мальчик никого не признал. Его заставили снова смотреть на фотографии и все время ругали Тимми. Я говорил, что он мог просто забыть. Только он не забыл! – Голос Майка стал сердитым, но его рука мягко покоилась на плече мальчика. Питер понял, что на самом деле он гордится упрямством своего сына.

– Так что там была за фотография, Тимми? Я знаю, как бывает, когда смотришь на эти снимки. Вначале кажется, что ты узнаешь целую дюжину человек, но совсем не уверен, что это так.

Тимми кивнул:

– Было именно так, кроме одного, Питер. Это был мужчина, но только не взрослый, а скорее подросток. Как будто его младший брат.

– Я не хочу, чтобы он ходил в полицейский участок, – сказал Майк.

– Так ты рассказал полиции об этом «младшем брате»?

– Они говорили, что я должен быть абсолютно уверен, Питер, тот это человек или не тот. Но я потом догадался, – сказал Тимми.

– О чем?

– Они ведь делают фотографии человека, когда его арестовывают за что-то. Так вот, этот человек мог быть арестован давно. У них, наверное, нет его новых фотографий. Понимаешь, о чем я говорю, Питер?

– Понимаю. То есть ты хочешь посмотреть их еще раз и рассказать о своих предположениях?

– Но не в полицейском участке, – сказал Майк.

– Там, наверное, было много снимков? – спросил Питер.

– Сотни, – сказал Майк.

– Но они были в таких книжечках, – сказал Тимми. – На той книжечке был номер 13 096.

– Хорошо, мальчик. Принеси сюда телефон.

Тимми принес телефон на длинном шнуре. Питер набрал номер домашнего телефона Джерри Маршалла. Через мгновение окружной прокурор ответил ему. Питер объяснил ситуацию.

– Я пришлю кого-нибудь с этими снимками как можно скорее. К тебе домой?

– Ради Бога, не надо! Фэллоны живут рядом со мной в подвальном помещении. Я должен немного поспать, Джерри.

– Конечно. Если будет что-нибудь новое, я тебе сообщу…

Питер снова скользнул под прохладную белую простыню. Он не мог вспомнить, включил ли кондиционер, но это уже не имело значения: почти мгновенно журналист впал в забытье.

Питер медленно привыкал к темноте. Звонил телефон. Казалось невозможным, что прошло два часа, но уже было темно. Питер нащупал телефон и снял трубку:

– Алло!

Телефон молчал, но тут снова раздался звонок, на этот раз в дверь.

Питер застонал. Он дотянулся до лампы, стоявшей на туалетном столике, и включил ее. Кто-то звонил не снимая пальца с кнопки. Питер снова накинул махровый халат и поскакал в гостиную.

– Сейчас, сейчас! – сердито закричал он.

Он отодвинул засов, и вошедший чуть не снес его. Пытаясь удержаться на ноге, Питер ухватился за спинку кресла. Армия чернокожих стремительно ворвалась в его квартиру.

Гигантский негр двухметрового роста прошел в центр комнаты. Он был с бородой и усами, в черных очках и синей бейсбольной кепке команды «Нью-Йорк янки», надвинутой на лоб. Ярко-оранжевая спортивная майка обнажала мускулистую шею.