Входить в сарай мне не понадобилось: я и так знал, что это была Линда Вильямс.

Все, что происходило в течение нескольких последующих минут, казалось мне сном. Я слышал раздраженный голос Джерико, уговаривавшего Энжелу, Никки и Солтера вернуться к машинам, смутно видел, как, поспешно обойдя меня, в сарай протиснулся Брэдшо.

– Там Линда, – взяв Майка за руку, сказал Джерико.

Парень попытался высвободиться, но Джерико удержал его:

– Майк, она мертва.

– Боже!

– Ее повесили. Теперь ей уже ничем не помочь. Пусть полиция…

– Ублюдки! – закричал Майк, вырвался из рук Джерико и кинулся в сарай.

Увидев болтавшуюся в петле Линду, Майк закричал. Голова девушки свесилась набок, лицо ее было почти черного цвета, глаза – навыкате. Не дай бог увидеть нечто подобное снова! На Линде был синий пиджак, о котором говорил Тейер.

Я совсем забыл об Оррине Тейере. А он стоял в дверном проеме и повторял: «О нет! Это не я!»

Майк прислонился к стене сарая, закрыл лицо руками и зарыдал.

– В кармане пиджака записка, – услышал я голос О'Брайена.

Полицейский подошел к висевшей в петле девушке и достал из нагрудного кармашка пиджака клочок желтой бумаги.

– «Дорогой Майк, – начал он читать монотонным голосом, – мы с тобой уже не увидимся. Не могу объяснить, почему я превратилась в животное. После этого я не хочу жить. Прости меня. Линда».

– Она не могла этого написать! Не могла! – закричал Майк.

– Взгляни, – сказал ему О'Брайен и протянул желтый клочок бумаги Майку. – Это ее почерк?

Майк, широко раскрыв глаза, уставился на записку.

– Возможно, – сказал он. – Точно не знаю. Здесь же сплошные каракули.

– Как она это сделала – понятно, – произнес Брэдшо. – Встала на ящик, а затем выбила его из-под ног. Джерико, этой веревкой вас связывали?

– Да, – подтвердил Джерико. – Взгляните на балку. Видите, там затянут узел? Им были связаны мои руки. Она не потрудилась его развязать.

– Черт возьми, Джерико! – воскликнул Майк. – Это сделали они! Линда не оставляла записки. Не могла она ее написать! Не могла!

– Этим заниматься тебе, – повернувшись к Брэдшо, сухо произнес О'Брайен.

– Вы что, собираетесь оставить ее в петле? – возмущенно спросил Майк.

– Нет, мы ее снимем, – ответил Брэдшо.

Джерико обхватил Линду за бедра и приподнял, а взобравшийся на ящик Брэдшо перерезал веревку над головой мертвой девушки. Медленно опустив тело Линды, Джерико осторожно положил его на пол. Затем он снял с нее синий пиджак и прикрыл им ее почерневшее лицо.

Майк издал душераздирающий вопль и кинулся ко мне. Прежде чем я успел сообразить, что он задумал, парень оттолкнул меня к стене, выхватил у меня винтовку Тейера и выбежал из сарая.

Джерико криками пытался его остановить, но безрезультатно – Майк продолжал бежать. Мы слышали, как он ломится через лес.

Тейер, которого, судя по всему, уже не держали ноги, опустился на верхнюю ступеньку сарая.

– Хотя бы теперь ты скажешь нам правду? – спросил его Джерико.

– Я все вам уже рассказал, и добавить мне нечего, – ответил Тейер.

К моему удивлению, Джерико задумчиво кивнул.

– Да, наверное, так оно и было, – согласился он.

– Джонни, что ты говоришь?! – изумился я, не веря своим ушам.

– Мы видели, как ЛСД подействовал на Энжелу, – сказал Джерико. – А у Линды он мог вызвать другую реакцию. Девушка написала в записке, что она превратилась в животное. Возможно, она имела в виду то, о чем рассказал нам Тейер. Когда действие наркотика прошло, она поняла…

– Джонни! – воскликнул я.

– Гэлли, ты у нас специалист по наркотическим средствам, – сказал Джерико. – Скажи, при вскрытии можно установить, принимал умерший ЛСД или нет?

Я напряг память.

– Через пару часов в крови обнаруживаются его следы, – сказал я. – Но если она приняла ЛСД прошлой ночью, то есть сутки назад, то определить присутствие наркотика уже не удастся. Как ты думаешь, сколько времени прошло с момента ее смерти?

– Из сарая я выбрался примерно три часа назад, – ответил Джерико. – При мне ее здесь не было.

– Тогда никакого наркотика в ее крови не обнаружат. Ну, только если она перед смертью не приняла вторую дозу.

– Как бы то ни было, точно мы все равно ничего не выясним, – сказал Джерико.

К нам с открытым блокнотом в руке подошел Брэдшо.

– Имя и адрес девушки мы узнали от вас вчера, – обратившись к Джерико, сказал он. – А что еще вы можете о ней сообщить?

– Лучше расспросите Тейера, – посоветовал Джерико. – Он вам расскажет очень интересную историю.

– Я… не обязан… ни в чем… признаваться, – заикаясь, пролепетал Тейер.

– Тогда расскажи, какой ты порядочный человек, – усмехнулся Джерико.

Он круто развернулся и шагнул в темноту леса. Я последовал за ним.

– Надо найти Майка, – сказал мне Джерико. – Он в таком состоянии, что готов перестрелять всех жителей Гленвью. Бедняга.

– Ты правда думаешь, что Линда могла соблазнить Тейера и его приятеля и отдаться им добровольно?

– Кто из нас специалист по наркотикам? Вот ты и скажи.

– Могла, – глубоко вздохнув, ответил я. – Представляю, что с ней было, когда она пришла в себя и поняла, что натворила!

Джерико посмотрел в сторону дома Энжелы:

– Если мы не ошибаемся, обе девушки жили в одном доме, обе пришли на хеппенинг под кайфом. Насколько я знаю Линду, принять наркотик просто для того, чтобы испытать на себе его действие, она не могла. Кто-то пытался исковеркать две жизни – так, потехи ради.

Войдя в дом, мы застали Энжелу, Никки и Солтера, который к этому времени уже успел изрядно набраться, в гостиной.

Джерико изложил им факты. Они слушали в полном оцепенении.

– Так это было самоубийство, – в ужасе прошептала Никки.

– Нет, убийство, – возразил Джерико. – Тот, кто подсунул Линде ЛСД, мог бы с тем же успехом накинуть ей на шею петлю. Не окажись мы вовремя рядом с Энжелой, на его совести было бы две смерти. Если мы не найдем Майка, новых бедствий нам не миновать. Энжела, мы можем воспользоваться вашей машиной?

– Да, конечно, – ответила миссис Драйден. – Там, в гараже, стоит мой пикап.

– Где живет ваш дядя?

– Вы думаете, что…

– Да, – прервал ее Джерико. – Будь я на месте Майка, то первым делом расправился бы с главным человеком в городе.

Мы сели в пикап миссис Драйден и, проехав всего пару миль, оказались возле усадьбы Чарльза Хадсона, граничащей с владениями его племянницы. Если я считал дом миссис Драйден великолепным, то, увидев дом ее дяди, от изумления открыл рот: перед нами, высвеченный в темноте дальним светом фар нашей машины, стоял настоящий средневековый замок с башнями и бойницами. Было около десяти часов вечера, но только в двух окнах его горел тусклый свет. Когда мы нажали на кнопку звонка, из глубины здания до нас донесся мелодичный звон колокольчика.

Мы долго ждали. Потом Джерико снова нажал на кнопку и не отпускал ее до тех пор, пока за дверью не послышались шаги. На пороге возник невысокий мужчина в пижаме, в котором я узнал водителя мистера Хадсона.

– Пожалуйста, перестаньте трезвонить, – заявил он нам. – Мистер Хадсон уже лег спать.

– Будьте добры, попросите его выйти к нам, – сказал ему Джерико.

– Это невозможно.

– Что за шум, Кингстон? – послышался высокий голос, и я, заглянув внутрь, в полумраке увидел спускавшегося по массивной винтовой лестнице Чарльза Хадсона.

На нем, несмотря на жаркий вечер, был плотный шерстяной халат, застегнутый у самого горла. Лысая голова старика напоминала яйцо: его серебристые волосы оказались ни чем иным, как искусно изготовленным париком.

Мистер Хадсон подошел к нам и оперся на трость.

– Джерико, а я полагал, что вас больше не увижу, – проговорил он.

– Я пришел к вам вовсе не для того, чтобы слушать ваши нравоучения, мистер Хадсон, – ответил ему Джерико. – Я хочу оказать вам услугу и рассчитываю на ответную любезность.