19-го пришли тревожные известия: подходил Платен с 10–12 тыс. пруссаков. Мы уже упоминали, что, как только русские и австрийцы сняли осаду лагеря в Бунцельвице, Фридрих II отправил Платена к Бреслау, где он должен был перейти Одер, напасть на познанские магазины и, пользуясь произведенным на дорогах беспорядком, идти на соединение с принцем Вюртембергским, чтобы выручить Кольберг. Только у Ландсберга русские отряды попытались преградить ему путь. Генерал Берг послал туда подполковника Суворова, который пришел к Ландсбергу раньше Платена, атаковал его авангард, но не смог полностью уничтожить мост. Подошедшие вскоре главные силы пруссаков стали теснить Суворова, который, получив подкрепления, атаковал прусские аванпосты, рассеял три эскадрона, потерявшие 100 чел. убитыми и 50 пленными, но в конце концов принужден был отойти.
Таким образом, как и Берлин в предыдущем году, Кольберг стал тем местом, куда, словно при скачках с препятствиями, устремились со всех сторон Германии русские и прусские войска.
В русском лагере под Кольбергом еще ничего не знали об истинной цели Платена — намерен ли он препятствовать осаде или же устремится к Нижней Висле на расположенные там магазины? 20 сентября на военном совете некоторые генералы высказывались за то, чтобы идти к Варте и Нице и разбить там пруссаков. Однако Румянцев решил остаться и штурмовать Кольберг еще раз, а кроме того, просить главнокомандующего остановить Платена и прислать новые подкрепления. Но Бутурлин, все еще занятый своими проектами касательно Бреслау, ограничился тем, что посоветовал Румянцеву «не смущаться». Тогда Румянцев решился донести самой императрице о своем «большом смущении … [ибо он] ничего не знает о главной армии … Я по обстоятельствам из одних газет токмо соображаю себе, что король, приметив иногда или намерение, или точное разлучение обеих императорских армий …», бросил Платена сперва на сообщения главной армии, а потом и его, «заключая, что я со своим корпусом между двумя огнями быть не могу и принужден буду отдалиться»[333].
23 сентября пришли известия о 3-м армейском корпусе князя Долгорукого; Румянцев умолял его присоединиться к генералу Бергу, заместившему Тотлебена, и атаковать арьергард Платена. На пруссаков были брошены семь драгунских эскадронов, но Платен прорвал этот кордон и снова прервал сообщение между русскими корпусами. Его целью был Кольберг.
29-го он достиг Кёрлина, рассеяв 20 казаков и пехотинцев, которые после «обороны по-русски» были или убиты, или пленены. Румянцев посылает курьера к князю Долгорукому с просьбой атаковать пруссаков и сам выходит им навстречу, чтобы неприятель оказался между двух огней. Но Платену удается ускользнуть от встречи с Румянцевым, и он соединяется с принцем Вюртембергским.
Положение осаждающих становится очень опасным. Дивизия Долгорукого усилила их до 20 тыс. чел., однако у пруссаков теперь насчитывается около 17,5 тыс. На военном совете 3 октября даже храбрый Еропкин высказался за снятие осады и отступление к Бельгарду, чтобы занять там сильную позицию до подхода подкреплений. Румянцев заверял, что вот-вот подойдет главная армия, но генералы опасались задержек. Кроме того, из-за нехватки продовольствия 11 октября должна была уйти эскадра адмирала Полянского. Румянцев просил его остаться еще на неделю, по прошествии которой корабли отплыли в Ревель.
Только благодаря энергии и настойчивости Румянцева осада трижды, по крайней мере, была продлена. Он почитал для себя делом чести добиться здесь успеха. Если австрийцы взяли Швейдниц, неужели русские окажутся беспомощными перед Кольбергом?
Однако Бутурлин проявлял непостижимую медлительность, приводя в отчаяние даже Конференцию, которая уведомила Румянцева, что если Платен соединится с принцем Вюртембергским, то ему дозволяется снять осаду.
Наконец, 12 октября Берг достиг Старгарда. В тот же день русская армия встала лагерем у Арнсвальде, и дивизия Фермора пошла к Кольбергу. Здешние лагери оказались, в свою очередь, под угрозой. Было захвачено несколько конвоев, а их охрана рассеяна. 15 октября Берг занял Наугард и получил известие, что из Трептова к Вейссенштейну движется неприятельский отряд. Он окружил его и на следующий день после предваряющей канонады напал на бегущих в лес пруссаков. Суворов (будущий фельдмаршал и князь Италийский) атаковал подходившее к ним подкрепление. Был пленен один офицер и 40 солдат, остальные разбежались по лесам. 19-го точно так же был атакован отряд подполковника де Курбьера, и перешедший в Трептов Платен мог видеть разгром своих войск. Курбьер и еще 40 офицеров вместе с тысячью солдат были взяты в плен. Все эти движения произошли оттого, что Платен хотел прикрыть подход большого конвоя с провиантом и боевыми припасами из Штеттина. Но теперь за ним гнался Фермор, и ему пришлось спешно уходить из Трептова, хотя принц Вюртембергский и отправил уже туда корпус генерала Кноблоха. Это была воистину несчастливая мысль! Румянцев сам окружил Кноблоха, который, не получая помощи ни от Платена, ни от принца, был вынужден капитулировать и сдал неприятелю 61 офицера, 1635 солдат, 15 знамен и 9 пушек.
Фермор, преследуя Платена, настиг его у сильной позиции при Гольново, но ему пришлось ограничиться одной только канонадой. Впрочем, отважному пруссаку надо было всего лишь дождаться конвоя, и он ушел ночью 22-го с последними фурами, упорно преследуемый Суворовым.
Русские блестяще восстановили свои линии сообщения и благодаря отступлению и разгрому неприятельского корпуса обезопасили осадные операции под Кольбергом.
5 ноября Бутурлин прибыл в Темпельбург, но, посчитав, что у Румянцева уже достаточно сил для взятия Кольберга, повернул на восток и 26-го торжественно возвратился в Мариенвердер, центр зимних квартир русской армии.
Однако войска были фактически разделены на три части: Румянцев и Берг под Кольбергом; корпус Волконского на Варте; корпус Чернышева в Силезии с австрийцами; и, наконец, основные силы на винтер-квартирах Нижней Вислы.
Благодаря последовательно подходившим подкреплениям Румянцев имел теперь 35 тыс. чел., в то время как у Платена оставалось всего 4 тыс. 200 чел., а лагерь под Кольбергом и сама крепость уже не могли надеяться ни на какую помощь.
Впрочем, для Кольберга еще оставался шанс на спасение — 2 ноября Фридрих II приказал генерал-майору Шенкендорфу перейти из Силезии в Бранденбург. Этот генерал имел чуть менее 5 тыс. чел. 9 ноября он соединился в Бернштейне с Платеном, но, подойдя 14-го к Наугарду, был остановлен Бергом и не пошел далее.
Осада продолжалась. 14 ноября под прикрытием тумана пруссаки очистили ретраншементы. Оставив гарнизон на произвол судьбы, принц Вюртембергский ушел из крепости. Утром 15-го без малейшего шума, не замеченный казачьими разъездами, он достиг Трептова, где тогда не было русских войск. 16-го он продолжал движение и соединился с Платеном.
Только на рассвете 15 ноября русские обнаружили пустой лагерь. Радуясь, что выкурили принца из его гнезда, благодаря чему им оставалось только иметь дело с гарнизоном крепости, они еще больше сжали кольцо осады. В ночь на 16-е штурмом был взят Вольфсберг. На следующий день русские вышли к устью Персанты. Теперь уже ничто не препятствовало правильной осаде, которой руководил полковник Гербе ль и весь ход которой, равно как и неизбежная развязка, не вызывали никаких сомнений. 3 декабря в крепостной стене была пробита брешь; 14-го взорван пороховой погреб; 15-го в гарнизоне раздали последние рационы хлеба, а 16-го комендант Гейде, энергичный и отважный офицер, уже трижды выдерживавший русскую осаду, сдался на капитуляцию. Был пленен весь гарнизон: 88 офицеров и 2815 солдат с двадцатью знаменами (в арсенале нашлось еще двадцать восемь). Победителям достались 143 осадные пушки, много оружия, артиллерийских снарядов и амуниции. Румянцев отдал осажденным воинские почести — прежде, чем сложить оружие у Мюленских ворот, гарнизон продефилировал под барабанную дробь. Офицеры были отпущены на слово в Восточную Пруссию; солдаты, больные и раненые остались в плену.
