– Сомневаюсь, – заметила я. – Планету придется покинуть.
Алекс пожал плечами:
– Политика. Сейчас он говорит то, что желает слышать народ.
– Мы нашли новую планету, Санктум, которая послужит для переселения эвакуированных. Сперва предполагалось, что людей придется перевозить в саму Конфедерацию, но это происходило бы крайне медленно. Санктум находится меньше чем в половине пути до ближайшей планеты Конфедерации. Инженеры, биотехнологи и фермеры уже в пути. В ближайшие двадцать часов вылетит еще одна группа. Мы назвали эту операцию «Новый мир».
В этот критический момент Салуду Дальнему нужны наши совместные усилия. Для начала требуются добровольцы, особенно с техническими специальностями. Загляните в электронный бюллетень Коалиции и предлагайте свои услуги, если у вас есть такая возможность.
Килгор вышел из-за трибуны, нашел кресло и сел.
– Не стану преуменьшать тяжесть нынешней ситуации. Мы стоим на распутье и можем добиться успеха только с вашей помощью. Нужно сейчас же начинать делать запасы и складировать их там, где они будут защищены от гамма-излучения. Информацию об этом также можно найти в бюллетене Коалиции. Кроме того, имейте в виду, что мы реквизировали все частные и коммерческие космические корабли, не участвующие в спасательной операции. Некоторые будут использованы при строительстве новых орбитальных станций. Другие станут перевозить эвакуированных. Выплачивается компенсация. И последнее: мы намерены эвакуировать на Санктум столько людей, сколько сможем. Нужно уменьшить население Салуда Дальнего, но вовсе не из-за того, что мы не верим в нашу способность справиться с чрезвычайной ситуацией. Следует сократить количество ресурсов, которые потребуются впоследствии. – Он наклонился вперед, всем своим видом изображая доброго дядюшку-заступника. – Уровень рождаемости на планете давно уже обеспечивает воспроизводство населения. Однако в этот исторический момент я вынужден заявить, что у нас рождается слишком много детей. Я не прошу никого прибегать к аборту, но каждый с сегодняшнего дня должен принять меры с целью избежать зачатия, пока мы не сможем объявить, что опасность миновала. Понимаю, что это глубоко личный вопрос, но каждое новое рождение, вполне возможно, будет стоить жизни невинному человеку. Каждый должен осознать серьезность ситуации и отнестись к ней соответственно. – Килгор замолчал и посмотрел прямо на нас. – Я знаю, вы сделаете все, что в ваших силах. Спасибо и спокойной ночи.
Едва исчезло изображение Килгора, как появилась группа экспертов, начавших обсуждать текущее положение дел. Один из них, невозмутимый тип с внешностью знаменитости, которую несколько портили чересчур аккуратно подстриженные усы, считал, что администратор повел себя в минуту опасности именно так, как подобает выдающемуся лидеру.
– Мы счастливы, что на высшей должности оказался подходящий человек, – заявил он. – Те, кто желает его отставки, – безумцы. Никто не может обвинить его во взрыве звезды, и он делает все возможное, чтобы смягчить последствия этого.
Какая-то молодая женщина едва сдерживала гнев:
– Даже без Грин мы всегда знали, что Каллистра может стать сверхновой, а то и чем-нибудь посерьезнее. Надо было наблюдать за ней. Не могу понять, почему мы этого так и не сделали.
– Доктор Бьорг, – обратился к ней ведущий, – вы когда-либо давали подобные рекомендации?
– Это не моя специальность, – ответила она.
– А чья же? – требовательно спросил Алекс.
– Алекс, – сказала я, – ты опять говоришь с голограммой.
С ним случается такое, когда он пребывает в расстроенных чувствах.
Мы готовы были сражаться за «Белль-Мари» до конца, но оказалось, что сражаться не с кем. Каждый, к кому бы мы ни обращались, посылал нас к другому. Я гордилась Алексом – он ни разу не разозлился, не стал обвинять меня в том, что мы не улетели, пока еще оставалась возможность.
Мы предприняли несколько новых попыток связаться с Килгором, с неизменным результатом: наше сообщение помещали в его почтовый ящик. Мы также выяснили, что сумма компенсации за «Белль-Мари» будет существенно меньше стоимости самого корабля. Возникла еще одна проблема: ценность валюты Коалиции за пределами планеты падала с каждым днем, и за полученные деньги мы никогда ничего не купили бы.
Мы позвонили в «Бентли дип спейс», транспортную компанию, лайнеры которой летали на Окраину и Токсикон. Полеты совершались каждую неделю. Сообщалось, что все билеты на них проданы, но мы все же сделали попытку.
– Мне нужно два места до Окраины, – сказала я. – На ближайший рейс.
Голос на другом конце принадлежал искину:
– Прошу прощения, мэм, но все билеты проданы.
– На какой срок?
– До конца года.
– И больше никаких вариантов?
– Мы запросили помощь у нескольких транспортных компаний Конфедерации. Возможно, вскоре мы сумеем вам помочь.
– Можно записаться в лист ожидания?
– Да, мэм. Ваша фамилия?
– Оставь, – махнул рукой Алекс. – Если понадобится, свяжемся с кем-нибудь дома и попросим их прилететь за нами.
– Ты о чем?
– Если честно, других пилотов, кроме тебя, я не знаю. Но, думаю, нам удастся кого-нибудь нанять. – Он посмотрел на ночное небо. – Похоже, у нашего путешествия есть и обратная сторона.
Подтвердилось еще одно сообщение о перестрелке между военными кораблями Конфедерации и ашиуров. На этот раз корабль «немых» получил повреждения, имелись жертвы. Каждая сторона обвиняла во вторжении другую и угрожала войной.
Становилось ясно, что конфликт неизбежен. Алекс заметил, что, как часто бывало в прошлом, войны не хочет ни одна сторона, и если она все же случится, то, скорее, будет похожа на катастрофу поезда. Но некоторые политики с обеих сторон укрепляли свои позиции, подогревая враждебность. Поначалу это им помогало, но в итоге они оказывались загнаны в угол. Я вдруг подумала: Кассель, возможно, кривил душой, заявляя, что «немые» не способны обманывать друг друга.
Тем временем оптимизм Килгора рассыпался на куски – в основном по вине математиков, которые появлялись на всех мыслимых ток-шоу и пробивали зияющие дыры в правительственной стратегии. В убежищах попросту не хватило бы места. Промышленность не справилась бы с выпуском материалов, необходимых для защиты частных домов. Десятки миллионов человек погибли бы сразу, а выжившие быстро остались бы без продовольствия и предметов первой необходимости. Способность Конфедерации доставить на планету необходимые ресурсы вызывала немалые сомнения. А в случае войны с «немыми» – что выглядело вполне вероятным – об этом вообще можно было забыть.
«У нас просто нет времени, чтобы предпринять все необходимые меры» – этот рефрен повторялся неоднократно.
Мы пробыли в отеле на станции Сэмюелс около недели, когда искин сообщил о входящем звонке. Алекс, мрачный как никогда, язвительно поинтересовался, не Килгор ли это, а затем велел искину установить соединение.
Это оказался Векслер.
– Привет, Бенедикт, – сказал он. – Надеюсь, вы удовлетворены? – Векслер стоял на какой-то улице, прислонившись к каменной стене, в белом пуловере и брюках, которые обычно надевают для прогулки по лесу. Он смотрел прямо на Алекса, не обращая на меня никакого внимания. – Полагаю, вы понимаете, что натворили?
– По крайней мере, хоть что-то делается, – ощетинился Алекс. – А вы были готовы сидеть и ждать, пока все умрут.
– Хоть что-то делается? Вы всерьез думаете, что правительство умеет не только болтать языком? Население планеты слишком велико. Может, им и удастся спасти несколько миллионов. Но мы спасли примерно столько же людей и подарили остальным три относительно мирных года. Вы лишь создали всеобщий хаос, и больше ничего.
– Килгор так не считает.
– Килгор – политик. Что еще можно от него ожидать? Он верит в то, что говорит избирателям, но именно по этой причине мы не хотели держать его в курсе. Его окружение понимает, что именно надвигается, – как и любой физик на планете. Но никто из них ничего не скажет, кроме тех идиотов, которым хочется увидеть себя в новостях. – Он закусил губу и смахнул слезу. – Однако все знают, что случится, когда придет волна. Сама вспышка гамма-лучей закончится довольно скоро, но за ней последует многодневный дождь из частиц. Погибнет вся зелень. Разрушится озоновый слой. Ультрафиолет на долгие годы превратит Салуд Дальний в смертельную ловушку. На земле ничто не будет расти. Вероятно, они попытаются соорудить нечто вроде защищенных теплиц, но это ничем не поможет, лишь отсрочит неизбежное. – Он покачал головой и хрипло откашлялся. – Отличная работа, господин Бенедикт.
