— Вот как? Значит что-то прочухал. У таких людей бывает поразительное чутьё на неприятности. Надо бы ускорить сюрприз.

— Милорд, вы уверены…

— Уверен. И тебе, Джером, придётся этим заниматься. Мне нужен Крейн, но нужен вот здесь, — Володя сжал кулак и продемонстрировал его. — Чтобы даже чихнуть без позволения не мог. Так что там про Винкора? Ты его рекомендуешь?

— Да, милорд.

— Уверен, что он справится с заданием? Судя по всему, он не очень-то хорош. Неудачник.

— За его верность я готов поручиться… Что же касается дела… Он будет стараться.

Это очень! Очень! Обнадёживает. «Я старался!» — замечательные слова, которые можно будет высечь над развалинами Тортона.

— Ладно, веди его. Только не сюда, а к Осторну, там я с ним и поговорю. Если решу, что он подходит, тогда сделаю, как ты просишь. Как ты говоришь, его зовут?

— Абрахим Винкор.

— И он занимался торговлей? Значит, Осторн может что-то о нём слышал. Поспрашиваю ещё и его.

Не успел Володя подойти к двери, как та распахнулась перед ним и на шее повисла визжащая от радости Аливия. Мальчик попятился и едва не уселся на землю, но с трудом удержал равновесие.

— Ну ты и бегемотик.

— Что?! — Аливия отпустила Володю и возмущённо уставилась на него.

— Шутю, — рассмеялся тот и подхватил девочку на руки.

— А я тебя в окно увидела! А ты… ты… ты ни вчера вечером не пришёл, ни сегодня утром! А я ждала! Я так ждала!

— Ну-ну. — Володя плюхнулся в комнате на скамейку и усадил Аливию рядом. — Извини, но честное слово, я не мог прийти. Надо очень много сделать. Привет, Руперт.

Тот кивнул и стал поспешно собирать со стол какие-то бумажки. Заинтересованный Володя взял одну, одна бровь удивлённо поднялась, за ней вторая. Мальчик глянул на потупившегося Руперта и на смущённую Аливию.

— Простите, милорд, — поспешно заговорил Руперт, — я не думал, что вы будете возражать… Просто тогда сестра так быстро всё подсчитала и нашла ошибку… я заинтересовался тем необычным счётом.

— А кто сказал, что я буду возражать? — удивился Володя. — Просто не ожидал. Значит, Кнопка, выступаешь в роли учителя? И как успехи?

— Он глупый! — выпалила девочка, возмущённо уставившись на брата. — Никак не хочет понять, что такое ноль!

— Я глупый?! — Руперт готов был терпеть такое от сестры когда они были одни, но при госте. К счастью как раз в этот момент в гостиную вошёл Осторн с женой и спор мгновенно угас. Осторн тоже глянул на листы и бросил на стол.

— Действительно необычный счёт. У вас на родине все так считают?

— Да. Это намного удобнее, чем ваша система.

— Вы, милорд, не откажете в просьбе… не научите меня этому счёту?

— Хм… Вроде бы вы возражали против этого — не очень доверяли этому нововведению?

— Я возражал против учёбы Аливии. — Купец вздохнул. — Что касается счёта… Когда эта вот пигалица в течении десяти минут свела баланс, на который я до этого угробил целый час и ещё неизвестно сколько потратил бы ещё… Полагаю это лучшее доказательство эффективности нововведения. Я готов оплатить уроки, милорд.

— Хм… Мне кажется, Аливия неплохой учитель… — Тут Володя заметил выражение лица купца и осёкся. Принимать уроки от дочери… После такого ему трудно будет доказывать своё видение её будущего. — Я не против, Осторн. У меня как раз есть свободное время? Да и отвлечься немного не помешает от дел. Кое-кому тоже не помешает вспомнить уже пройденное, чтобы многоуважаемый учитель не зазнался ненароком и не вообразил, что уже всё знает.

Аливия что-то возмущённо пискнула, но тут же притихла под насмешливым взглядом друга. Потом молча встала и принесла новую стопку бумаги, заправила чернильницу. Володя придвинул один лист, на мгновение задумался и быстро набросал несколько уравнений, составил задачу и протянул лист девочке. Та осторожно придвинула лист к себе и старательно засопела, разбирая буквы…

Закончив давать задание девочке, Володя на миг задумался.

— Что касается оплаты… Деньги мне не нужны, но мне может пригодиться ваше имя. Вы можете, если это понадобиться, дать мне рекомендации своим собратьям, с которыми вы имеете дело?

Теперь уже Осторн задумался. С одной стороны в преимуществе нового счёта он имел возможность убедиться, с другой рисковать своим именем в случае, если князь задумает что-то не очень честное… Тут он глянул на дочь, высунув кончик языка, старательно что-то писавшую на листе, потом на князя, который искоса с непонятной грустью наблюдал за ней. Вспомнил кое-какие слухи по поводу того, что семья князя была убита вместе с его младшей сестрой…

— Хорошо, милорд. Я верю, что вы не воспользуетесь моим доверием, чтобы навредить партнёрам.

— Для вас это было бы не очень хорошо, да?

— Слово купца высоко ценится среди других торговцев, — степенно отозвался тот. — Тот, кто начинает хитрить и обманывать ради сиюминутной выгоды долго не продержится. Доверие очень дорогой товар, чтобы продавать его за любые деньги.

— Поскольку принести оно может гораздо больше, — согласно кивнул Володя. — Не волнуйтесь, уважаемый Осторн, я тоже знаю цену доверия, чтобы разрушать его ещё даже не приобретя.

Джером с гостем появился в самый разгар учёбы, когда Осторн и Руперт усиленно заучивали начертание цифр, а так же тренировались составлять из них числа. Володя кивнул Джерому и попросил немного подождать. Коротко объяснив правила сложения и вычитания, Володя тоже набросал несколько примеров, после чего попросил Осторна предоставить какую-нибудь комнату для разговора. Купец, уже уловивший суть математики с арабскими цифрами и горевший желанием как можно скорее попробовать новые знания на практике, просто попросил слугу отвести гостей к нему в кабинет.

Там Володя занял одно из кресел, пододвинув второй гостю. Джером остался стоять около двери, на всякий случай, обеспечивая конфиденциальность.

Абрахим Винкор оказался ещё довольно молодым человеком лет двадцати пяти, хотя и выглядел старше. Было видно, что жизнь изрядно потрепала его. Под пристальным изучающим взглядом он смутился и попытался отвести глаза, но заметив, что князь недовольно поморщился, всё-таки выдержал. Мальчик откинулся на кресле, положив правый локоть на подлокотник и подперев голову. Шли минуты и князь продолжал молчать, по-прежнему изучая гостя. Тот с каждой секундой нервничал всё сильнее и сильнее. Вот заёрзал на кресле, подвинувшись на самый краешек. От двери Джером удивлённо посматривал на своего господина, но спросить ни о чём не решался, благоразумной решив, что странности господ целиком их дело и слугам лучше делать вид, что так и должно быть. Молчание стало уже просто угнетающим, хотя князю оно вроде бы совершенно не мешало. Вдруг он резко поднялся и навис над Винкором.

— А ну говори, что тебе велели сделать и кто приказал втереться ко мне в доверие!

Винкор от испуга подпрыгнул, промахнулся мимо кресло и плюхнулся на пол, втянув голову в плечи.

— Молчишь?! Хочешь с палачом познакомиться? Это мигом!

— Ми… милорд… — зубы выбивали дробь. — Я не… я ничего… мне никто…

Володя вдруг разом успокоился, вздохнул и вернулся на место.

— Джером, ты уверен, что он справится?

— Гонец не обязан быть храбрым, милорд.

— Он должен хорошо соображать, прежде всего, и соображать быстро. Ты объяснил ему что требуется?

Вместо Джерома неожиданно заговорил сам Абрахим:

— Уважаемый Джером сказал, что подробности вы объясните лично, но я тут немного подумал… Полагаю, вы хотите отправить меня к родезцам…

Володя с возросшим интересом глянул на гостя.

— С чего такой вывод?

— Он искал человека, который говорит на их языке. Я родился на границе, милорд, а потом вместе с отцом первые пять лет жил в Родезии. На их языке я научился говорить даже раньше, чем по-локхерски.

— А ещё какие языка знаете?

— Общий имперский — тралийский, язык Островного Союза — имерийский, родезийский, ещё корвийский… это язык страны, которая граничит с Локхером на севере.