— Девочку не трогать! — хрипло распорядился он. — Ничего не трогать. Филипп, проследи… А я сейчас… ненадолго…

Выбравшись из дома, он встал прямо под струи дождя, задрав голову к небу и раскинув руки в сторону…

Когда Володя вернулся спустя десять минут, в комнате ничего не изменилось, разве что теперь все посматривали на него с испугом — наверное, действительно жуткое зрелище представлял собой.

Володя принюхался и сморщился — от множества свечей, которые он зажёг ради света, в комнате стояла такая духота, что и здоровый в обморок мог упасть. Он дёрнулся было к Аливии, потом глянул на себя, схватил первую попавшуюся тряпку и стал старательно обтираться. Потом осторожно, стараясь не повредить рану, Володя поднял девочку и, пошатываясь, направился к выходу. Филипп поспешно распахнул перед ним дверь.

— На первом этаже есть комната? — хрипло поинтересовался Володя. — Не стоит её сейчас тащить наверх…

— Есть, только для слуг… — очнулся Осторн.

— Ведите.

Купец выскочил в коридор и стал показывать. В комнате Володя огляделся, поморщился.

— А чище нет?

— Чище? Аливия, как приехала, стала порядок наводить, но убралась только наверху…

— Молодец, Кнопка, — чуть улыбнулся мальчик. — Значит, всё же наверх. Эх вы, купец… Все болезни от грязи…

Осторожно, выверяя каждый шаг и решительно отказавшись от помощи, Володя поднялся по лестнице, занёс девочку в комнату и так же осторожно уложил в кровать.

— Я… я принесу ночнушку, — дёрнулся было купец.

— Нет! — едва не закричал Володя. — Хотите потревожить рану? Думаете, я просто так медленно шёл? От скуки? Просто накройте одеялом, потом я придумаю, как её одеть, чтобы легче было перевязку делать. Пока не трогать!

Володя так же аккуратно накрыл Аливию, выгнал всех из комнаты, позвал служанку и минут тридцать инструктировал её, что и когда делать. Та испуганно кивала, но вряд ли что понимала. Володя вздохнул и указал на стул.

— Сидеть, смотреть, не трогать. Что случится — звать меня.

Отдав столь лаконичное распоряжение, он спустился вниз, затушил почти все свечи, кроме трёх, и стал собирать вещи. В принесённой воде промыл хирургические инструменты, убрал все пакеты, что-то из распакованного сразу выкинул, что-то сложил. Кивнул на котелок с мусором.

— Убрать, содержимое сжечь, котелок помыть. — После этого снова стал подниматься наверх, по дороге заглянул в одну из комнат, сорвал бельё с ближайшей кровати и кинул на полу в комнате Аливии. Арвид, Осторн и Филипп неотлучно следовали за ним, но никто так и не решился что-либо сказать.

Свалив принесённую постель на полу, он аккуратно всё это расстелил и улёгся под ошарашенными взглядами окружающих.

— Все вон! — Володя приподнялся и ухватил служанку, тоже вставшую. — А ты сиди и смотри за девочкой. Проснётся, буди меня. А вы вон, я сказал!

Осторн хотел было возмутиться, но Филипп развернулся и буквально выдавил из комнаты врача и купца. Володя отвернулся, накрылся одеялом и закрыл глаза. Вряд ли после всего он сможет уснуть, но немного полежать и просто отдохнуть от нервного напряжения стоит. Немного отдохнуть… совсем немного… Володя незаметно для себя заснул.

— Милорд… — Кто-то осторожно коснулся плеча. — Милорд…

Володя нехотя разлепил глаза и тут же всё вспомнил.

— Что? — Он поспешно вскочил.

— Госпожа проснулась…

Володя поднялся и посмотрел на кровать. Аливия не то чтобы проснулась, но от наркоза уже начала отходить и теперь тихонько посапывала во сне. Володя поспешно подошёл к кровати и придержал девочку, чтобы она не сползла на пол. Минут пять она ещё приходила в себя и вдруг открыла глаза. Ещё некоторое время лежала, не понимая, где находится, попыталась подняться, но Володя снова удержал её. Но вот её сознание прояснилось… что-то почувствовав, она приподняла одеяла и изучила повязку, попробовала потрогать её, но Володя перехватил руку.

— Болит, — пожаловалась она. — Немного, но болит.

— А что ты хотела? — удивился мальчик. — Я же делал разрез. Конечно, он будет болеть некоторое время. И не трогай повязку, если хочешь, чтобы у тебя всё зажило как можно скорее.

— А я… а оно… а… — Аливия совсем растерялась. — Я выздоровею?

— Хм… Интересный вопрос… — Володя лукаво взглянул на неё. — А ты хочешь?

Девочка обиженно засопела.

— Конечно! И ты обещал меня научить владеть мечом.

— Мда… И кто-то днём умирать собирался… Скажи, зачем тебе меч?

— Ты обещал! Обещал! Обещал!

На крик в комнату вбежал Осторн и Арвид. Филипп виднелся где-то за их спинами, но в комнату входить не стал.

— Доченька, — Осторн бросился было к Аливии, но у него на пути оказался Володя.

— Стоять! Я только наложил шов, если вы начнёте дёргать вашу дочь, швы разойдутся! Сейчас ей нужен покой и только покой. Никаких резких движений, с постели не вставать. Кнопка, слышишь, что я говорю?

Девочка снова засопела, теперь уже сердито.

— Не понял? Кто-то говорил, что хочет выздороветь или мне показалось?

— Хочу, — буркнула девочка.

— Тогда не прыгать и не дёргаться! И будешь делать всё, что я скажу.

— Слушаюсь! — Аливия торжественно приложила руку к груди.

— То-то. А теперь постарайся заснуть. Вот, выпей эту таблетку и ложись. — Володя протянул на ладони ещё одну таблетку и наполнил стакан водой.

Девочка подозрительно понюхала таблетку.

— А что это?

— Снотворное. Оно поможет тебе заснуть.

— Такое же, как то, что ты мне колол?

— Нет. Другое. Кнопка, пей! Не зли меня, я в гневе ужасен.

Девочка хихикнула и послушно слизнула таблетку, запила водой. Вскоре она уже спала. Володя облегчённо вздохнул и сел на табуретку.

— Как она? Скажи… те, милорд, как она?

Володя поднял голову и посмотрел на нависшего над ним Осторна. Вздохнул и честно ответил:

— Не знаю. Рано ещё говорить. Воспалённый орган я удалил, но теперь всё зависит от того, насколько всё правильно сделал и как пойдёт заживление. — Володя задумался. — Никаких ошибок вроде бы не сделал, да тут и трудно ошибиться, но вот то, в какой обстановке я делал операцию… — Мальчик покачал головой. — У меня нет уверенности, что удалось соблюсти стерильность и не занести какую-нибудь заразу в рану. Я, конечно, всё дополнительно промыл антисептиком, повязку обязательно менять два раза в сутки и ещё первые дни придётся колоть антибиотики… Не хотелось бы, конечно, но бережёного бог бережёт, как у нас говорят. Но если через двое суток процесс заживления пойдёт нормально, то она будет жить. Всё станет ясно через двое суток.

Арвид подошёл к спящей девочке, приподнял одеяло и внимательно изучил повязку. Покачал головой.

— Сколько живу, но такого никогда не видел… и эти необычные инструменты.

Володя промолчал. Устало протёр глаза и отвернулся. Врач тоже думал о чём-то своём, медленно покачивая головой.

Следующие два дня Володя практически не покидал комнаты Аливии. Отлучался только по необходимости, когда девочка засыпала. Здесь же крутился и Арвид, испросивший разрешения у Осторна вести наблюдение за больной. Купец явно испытал от этого большое облегчение и с радостью позволил. Вот и получилось, что у постели Аливии они находились вдвоём почти постоянно. При этом Володя, крайне подозрительно относившийся к методам лечения местных врачей, очень настороженно следил за тем, что пытался дать Аливии врач без него. Того явно задевало такое недоверие, но он не спорил, поскольку видел, что с каждым днём девочке становилось всё лучше, а шов заживал без всяких нагноений и был очень чистым. Хотя Аливия постоянно жаловалась на боль в боку и периодически хныкала, Володя как мог успокаивал её, уверяя, что так и должно быть, ибо разрез живой ткани даром не проходит. Потом поднялась температура, и Володя, несмотря на всё нежелание, всё-таки решил сделать несколько уколов антибиотиков.

Арвид, присутствующий при этом, долго нюхал бесцветную жидкость, потом изучал шприц.