Дьяк, мучивший Тита, не поверил предсказанию и «измыслил ему худшую из казней»: он снова поместил его с остальными узниками и заставил знахаря смотреть, как одного за другим сжигают его товарищей по несчастью. Но и это не сломило Тита. Израненный, измученный голодом, он провожал товарищей в последний путь, «ласково утешая милосердным словом». В ожидании же следующей казни он «тешил их рассказами о достославных русских героях, их подвигах и славе». И вот настал его черед.

Тит точно знал, когда и как ему суждено погибнуть. Еще на Соловках, в последние дни обороны, он предрек свою судьбу: «Пусть телу моему (суждено) сгореть, душе же лететь в небесные выси к любушке-жене и кровиночке-сыну». «Всю ночь он молился и просил у Бога терпения, смирения и силы пройти это испытание. И, когда повели его на костер, шел прямо, без чужой помощи и не проклинал, а прощал своих мучителей, призывая Бога в свидетели, что не держит на них зла». На площади было множество людей, пришедших взглянуть на еще одну казнь старообрядца. Нас сегодня поражает равнодушие средневековых людей к боли и смерти, но ведь казни проводились так часто, что они просто-напросто привыкли к страшным зрелищам. Поэтому публичные казни для многих стали развлечением вроде спектакля.

Тита привязали к столбу, и дьяк потребовал, чтобы он отрекся от ереси, сложив троеперстие. Тит же ему ответил: «Не в числе перстов ересь, а в жестоком сердце и беззаконных деяниях». По-видимому, дьяк задал ему традиционный «протокольный» вопрос: ради чего он принимает муку? Вот какой ответ дал ему Нилов: «Бог посылает испытания самым любимым чадам своим и с ними пребывает до конца и принимает их в лучшем мире, с родительским участием. Я же за тех, на чьей стороне Всевышний». Его последние слова свидетельствуют о том, что он принял участие в «стоянии» сторонников старой веры не из-за фанатизма или твердых убеждений, а потому, что считал наказания чрезмерно жестокими и неоправданными.

Вот как оканчивается рассказ о жизни сельского знахаря и борца за «древние уклады» Тита Нилова: «Смотрел он на небо — не на людей, словно что-то видел там, а когда пламя охватило его, прокричал людям одно только — „Мир вам“». Наверное, он хотел сказать этим, чтобы примирились русские люди и в жизни, и в вере и чтобы научились терпимости, а не уничтожали друг друга, словно дикие звери.

Мы знаем, что в середине XVII века не только в России шла непримиримая религиозная война. В это же время Европа стонала от кровавой Тридцатилетней войны католиков с протестантами. Нравы были ничуть не мягче российских: и костры пылали, сжигая еретиков, и шло поголовное истребление инаковерующих. Например, население Германии за этот период сократилось практически наполовину. Во Франции шла гражданская война. В Англии Кромвель поднял восстание, и парламент подписал смертный приговор Карлу I Стюарту. Шведы и датчане, будучи лютеранами, терзали католические страны, и более всех Священную Римскую империю. А в Польше, Литве и на Украине орден иезуитов активно насаждал католичество, притесняя и изгоняя православных христиан.

Никон не был единственным реформатором. В это же время проповедовали Лютер и Кальвин. Христианская церковь не только в России, но и во всем мире раскололась на конфессии, которые вели между собой непримиримую войну, не гнушаясь ни пытками, ни уничтожением противников. Можно сказать, что «раскол носился в воздухе». Мало того, что весь христианский мир был в состоянии войны — началось вторжение в Европу Османской империи. Турки захватили Венгрию, Румынию, Сербию и часть Греции, где насильственно «обращали» в ислам всех, кто не хотел попасть под лезвие ятагана. Например, на острове Крит во имя Аллаха были убиты десять тысяч христиан.

Жестокость, непримиримость, фанатизм — характерные признаки той эпохи. И они проявлялись не только при доказательстве «чистоты» собственной веры. Неспокойно было и на суше и на море. Пользуясь сумятицей военного времени, разбойники грабили на дорогах, пираты подкарауливали свои жертвы в море. Взаимная ненависть сжигала сердца людей. Наверное, именно в такие времена появляется большое количество провидцев, пророков, ясновидящих и других людей, обладающих неординарными способностями. Словно сама мать земля посылает их в мир, чтобы предупредить об опасностях и предотвратить полное истребление рода человеческого.

Тит Нилов, несомненно, был одним из таких «посланцев». Его врожденный дар, прекрасно развитый благодаря многим удачным стечения обстоятельств, мог бы принести ему немалое богатство. Однако «золоту и почету» он предпочел бескорыстное служение людям и даже пожертвовал своей жизнью, понимая, что является единственным, кто может облегчить муки страдальцев. «Что царь, что псарь — все равно живая тварь. И у христиан и у басурман кровь красная, а плоть слабая. Не тронь чужую жизнь, ибо не ты ее давал, не тебе и отнимать», — говорил он. Его терпимость — яркий пример того, что некогда греческий философ и ученый Пифагор называл «аристократизмом духа», а милосердие и смирение — признак истинного христианина, верующего не в церковную концепцию, а в Бога. Его видения (и прошлого, и будущего) настолько узнаваемы, что по ним в полном смысле слова можно изучать историю. Смысл же пророчеств не всегда понятен, но, как знать, может быть они относятся ко временам, которые еще не наступили. Необычайно поэтичны в его изложении рассказы о достославных людях русских, особенно о женах-добродеях, которые приведены в последнем разделе книги. Надо сказать, что такое уважительное отношение к женщине удивительно для средневекового крестьянина, выросшего в стране, где строго соблюдалось «теремное право», предписывавшее женщинам определенные, довольно строгие правила поведения. Даже его заговоры нисколько не похожи на традиционные колдовские заклинания, ведь каждое начинается словами «Встану перекрестясь, выйду помолясь…», то есть он сумел древние языческие заклятия адаптировать к христианской действительности, или, как написано в рукописи, «обернул их во славу Божию».

Советы и рекомендации, которые он давал как врачеватель, конечно, сегодня выглядят по меньшей мере странными (кому, в самом деле, придет в голову лечить депрессию, обращаясь к земным стихиям, или избавляться от зубной боли, обращаясь к Богородице), зато рецептами лекарственных сборов, приведенных в рукописи, можно смело пользоваться и в наши дни.

Тит Нилов прожил яркую, насыщенную жизнь, которую до последней минуты посвятил помощи людям. Испытания и трагедии, которые он пережил, не сломили его волю, а, наоборот, закалили характер, укрепили дух и сделали простого крестьянского сироту настоящим героем, достойным стоять в одном ряду с выдающимися людьми земли русской.

В рукописи неизвестного биографа описано множество пророчеств и видений русского Нострадамуса. В основном они размещены в тексте рядом с описанием того или иного периода из жизни Тита. Встречаются также целые страницы, где они просто записаны одно за другим. Какого бы то ни было хронологического порядка рассказчик не соблюдает, но делает пометки вроде «увидел он во тьме веков (то есть в прошлом)» или «и прозрел он (увидел в будущем)». Комментариев к этим пророчествам в тексте нет. Но когда читаешь его глазами современного человека, мало-мальски знакомого с историей России, количество точных описаний легко узнаваемых исторических событий просто поражает. Поэтому я постаралась расположить видения пророка в хронологической последовательности, объединив лишь предсказания судеб людей, например, видение судеб его современников или «теремные видения» судеб знаменитых жен русских. Почему у Тита было так много видений «русских судеб», объясняется в рукописи так: «душой он болел за Россию-мать, потому и вглядывался он в века минувшие и времена грядущие».