Погода в Вашингтоне в ту осень была полна каких-то зловещих предзнаменований. Грозы, настолько сильные, что они превращали день в ночь, затянулись до самой глубокой осени. Сверкали молнии, проносился ливень. Воздух после гроз не становился чище, а наоборот, в нем усиливалась удушающая влажность. Плотный серый туман висел над Потомаком даже днем; по ночам же он оставлял реку и заполонял город, закрывая все своей пеленой. Осенний воздух не был, как обычно, хрустким и свежим, как молодые яблоки. Неделя за неделей, и даже после того, как жара разжала свои цепкие объятия и ударил первый морозец, все оставалось сырым, душным и серым. Деревья попытались было храбро продемонстрировать свои яркие осенние наряды, но холодные ливни сорвали листья с ветвей и коричневой гниющей массой размазали их по улицам и водосточным канавам.

Все были угнетены — и даже республиканцы, которые могли предвкушать будущую инаугурацию Рональда Рейгана в январе. Ксавье был подавлен из-за результатов выборов 1980 года; он сказал, что социальные проблемы, подобные увеличивающемуся числу бездомных, усугубятся; он чувствовал себя так, как будто бы сделал пару шагов вперед, а теперь должен отступить на десять. Бренвен была подавлена из-за того, что был подавлен Ксавье, а также потому, что не было никаких вестей об Уилле. Эллен и Джим Харперы вернулись из своего долгого свадебного путешествия домой, удрученные тем, что им не удалось отыскать Уилла. Возможно, единственным человеком в округе Колумбия, который чувствовал себя хорошо, был Джейсон Фарадей.

Джейсон прекрасно проводил время, настолько удачно, что охотно отложил на какое-то время осуществление своих планов относительно Бренвен. «Грабитель», которого он нанял для ее похищения, не смог сделать того, что от него требовалось, и был так сильно избит при попытке выполнить задание, что отказался заниматься этим. Все остальные возможные варианты тоже как-то отпали, и Джейсон не мог понять почему — если, конечно, к этому не приложили руку они. Но даже если это и так, что ж, ничего страшного — он не мог позволить себе волноваться из-за Когносченти. Иногда он задумывался о том, что они сделали с Гарри, но в другой связи даже никогда и не вспоминал об этом человеке и о них самих.

У него не было повода для беспокойства, потому что его Хранитель всегда был рядом, никогда не оставлял его, ни ночью, ни днем. Иногда Джейсону казалось, что он буквально сидит у него внутри. Это было приятное, волнующее чувство, потому что Хранитель был не только могущественным, но и мудрым. Это давало Джейсону возможность чувствовать себя еще более могущественным и мудрым, чем он уже был.

Жизнь казалась Джейсону настолько великолепной, что он забыл о своем первоначальном вашингтонском плане: притаись, тихо устрани Бренвен и возвращайся как можно скорее в свое поместье в Германии. Он не только не скрывался, но наоборот, выставлял себя на всеобщее обозрение. Преследуя Бренвен в Джорджтауне, он наткнулся на пару старых знакомых, которые пригласили его к себе на вечеринки, и вскоре Джейсон стал желанным гостем повсюду. Он все еще мог притягивать к себе людей, не шевельнув для этого даже мизинцем. Заставлять их ловить каждое его слово. В его собственных глазах он стал знаменитостью, гвоздем сезона в непрерывной цепи зимних приемов и вечеринок.

И его действительно разыскивали, приглашали, модные хозяйки салонов стремились заполучить его в гости. Но его популярность была какой-то странной: он стал чем-то вроде любопытного экспоната, уродца в кунсткамере. Ему вряд ли понравилось бы то, что говорили о нем у него за спиной, но он не знал этого. И поэтому наслаждался приятно проводимым временем. О да, он был слишком занят, развлекая себя, чтобы беспокоиться об осуществлении своих планов относительно своей бывшей жены. Его даже не беспокоило то, что он не мог никого нанять для выполнения задания.

Осень в Вашингтоне была пиком сезона вплоть до самого Рождества и Нового года. Он решил, что Бренвен подождет, пока сезон не закончится.

Однако Когносченти не собирались ждать. Они в точности знали, что делает Джейсон Фарадей, и как раз сейчас принимали решение о том, как долго они еще будут закрывать глаза на его выкрутасы. Он не был таким неуязвимым, как он сам думал, а его Хранитель не был стопроцентной защитой. По правде говоря, они были очень удивлены тем, что Джейсон смог вызвать Хранителя, но это было для них лишь мелким неудобством — в их распоряжении были гораздо более могущественные силы. Из своих находившихся на большом расстоянии друг от друга индивидуальных империй Когносченти тайно слетелись в одно место. Вопрос, который они задавали себе, был не о том, следует ли умереть Джейсону, но о том, как ему следует умереть. Они решили, что он умрет так же, как и жил — странно и жестоко.

Бренвен сидела за своим столом в офисе и чувствовала, что совершенно не в силах что-то делать, точно так же, как она была не в силах уснуть предыдущей ночью. Пытаясь избавиться от хандры, она отправилась на вечеринку с одной коллегой и встретила там Джейсона. Само его присутствие не удивило ее — она слышала, что его приглашают буквально повсюду, что означало, что рано или поздно она у кого-нибудь непременно столкнется с ним.

Она думала, что если она окажется в одной компании со своим бывшем мужем, то просто очень тихо и незаметно уйдет оттуда. Это случилось прошлой ночью, но уйти оказалось вовсе не так легко, как она рассчитывала.

Вечеринка проходила в доме женщины, которая любила смешивать культуру и политику; по этой причине Бренвен обычно очень нравилось бывать у нее, и она отправилась туда с намерением хорошо провести время. И тем не менее, как только она переступила порог этого дома, тут же почувствовала, что что-то не так — просто катастрофически не так. В комнате ощущалось Темное Присутствие, которое тут же метнулось к ней и стало притягивать к себе точно так же, как черная дыра притягивает весь проносящийся мимо нее космический мусор. Она была совершенно не готова к подобному и настолько выбита из колеи, что у нее не было ни времени, ни даже мысли о том, чтобы вызвать Свет своей защиты. Темное существо находилось в комнате вместе с Джейсоном.

Бренвен была испугана, она даже не могла различить знакомый звук голоса Джейсона сквозь ужасные щебечущие звуки, которые производило это Существо. Чем ближе она подходила, тем сильнее ужас охватывал ее… потому что это Существо было не просто рядом с Джейсоном, а внутри его. Если бы она позволила себе поднять глаза и посмотреть на него, она знала, что увидела бы его, Существо, притаившееся на дне глаз Джейсона. Она смертельно побледнела и попятилась. Джейсон еще не заметил ее, но через мгновение увидит — она была в этом уверена, потому что Оно было здесь. Потеряв голову, она запаниковала, решив, что Оно вдруг сможет отделиться от Джейсона и броситься на нее, если она каким-то образом привлечет к себе внимание. Поэтому, несмотря на то, что ее ногам хотелось бежать, она стала двигаться медленно-медленно, дюйм за дюймом пятясь назад. Не глядя по сторонам, не слушая тех, кто заговаривал с ней, назад, назад… Пока наконец она не сочла, что может повернуться, и не бросилась прочь из этого дома.

Оказавшись в безопасности снаружи, она закрыла дверь и бессильно оперлась на нее. Ее тошнило, она чувствовала себя истощенной и слабой. Она не могла двигаться, и у нее не было энергии, чтобы вызвать свой Свет. Затем она вспомнила совет Грасии и воскликнула:

— Помогите мне!

И помощь пришла. Она спустилась по ступенькам, прошла по дорожке к своему автомобилю. Тошнота исчезла. Ее рука была уверенной и твердой, когда она вставляла ключ в зажигание. Отъезжая от дома, она почувствовала во всем теле теплое покалывание, которым всегда сопровождалось распространение ее Света — невидимые друзья вызвали его для нее. Дома она включила каждую лампу и бодрствовала до зари, боясь сомкнуть глаза, боясь уснуть, боясь увидеть сон.