— Это здесь, — сказала она, но и так можно было понять, что они добрались до цели. Из травы, как призрак прошлого, поднималась одинокая каменная арка.

Бренвен начала монотонно перечислять все известные ей об аббатстве факты. Она попыталась не обращать внимания на жаркий взгляд Джейсона, который сидел на одном из разбросанных вокруг камней и пристально наблюдал за ней. Она торопилась, хотела, чтобы расставание с ними, которое, как она знала, каким-то образом доставит ей боль, осталось позади, и поэтому не стала рассказывать легенды, которые так любила.

Гарри рассеянно прошел под огромной аркой и мимо стены с единственным оконным проемом, а затем миновал кучу камней разных форм, которые, как он думал, были когда-то частями меньших по размеру арок. Большая часть камней была унесена с холма; возможно, они пошли на возведение еще одного крыла замка, похожего на лабиринт. Его не слишком интересовала архитектура этих развалин. Он скорее стремился ощутить особую атмосферу этого места, подобную той, которую так сильно ощущал в замке. Там, внутри замка, чье-то древнее присутствие было едва ли не физически ощутимо. Здесь же он напрасно искал этого — что-то блокировало его чувства. Внезапно он понял: Бренвен. Бренвен была ключом. Он был уверен в том, что она еще не знала этого сама, не знала, что может открыть или закрыть для них тайны Лланфарена. Может быть, не для всех, подумал Гарри, но, несомненно, для меня. Будь проклят этот администратор, этот Джон Керр. После того как он появился, Бренвен закрылась. Даже голос стал напряженным, когда она перечисляла факты, которые были совершенно ему не нужны. Он мог бы узнать их из любой книги по истории. То, что она рассказывала им в замке, было больше, гораздо больше, чем сухие факты.

Гарри бросил на Джейсона тяжелый предупреждающий взгляд. Они хорошо знали друг друга; Джейсон поймет и будет молчать. Гарри приблизился к Керр и стал прямо перед ней, в том самом месте, куда был устремлен взгляд девушки. Она повернула голову; он сделал шаг в том же направлении и снова оказался перед ней. Она замолчала и опустила глаза вниз.

— Почему, Бренвен? — мягко спросил Гарри.

Она подняла полный замешательства взгляд.

— Я не знаю.

Она ответила на вопрос, который он задал вслух лишь частично. Как он и думал, она поняла вопрос.

Гарри ощущал в Бренвен не только ее зарождающуюся женственность, но и уникальную способность чувствовать невидимый мир, глубоко проникать в то, что было спрятано в прошлом, настоящем и будущем. Он и сам путем долгих тренировок развил в себе эти качества, но Бренвен это было дано самой природой.

Встреча между нами была предопределена, подумал Гарри. Это не случайность. Если она — мой ключ, то я — ее мост в новый, более просторный мир. Мы нужны друг другу. И она интуитивно чувствует это. Он протянул ей свою длинную руку.

— Пойдем, Бренвен. Поговорим.

Когда Бренвен вложила свою руку в руку Гарри, она услышала, как внутри ее тихий голос подтвердил: «Это — родственная душа». И она прошла вслед за Гарри сквозь большую арку. По другую сторону, в тени стены он остановился. Его речь была проста, но умение видеть то, что скрыто от глаз, изумило ее.

— Я знаю, ты любишь Лланфарен, Бренвен. Я понял это, когда ты водила нас по замку. Ты чувствуешь его. Он разговаривает с тобой — и через тебя разговаривает и со мной. Я не знаю, почему ты только что закрылась от всех, хотя подозреваю, что причина — в администраторе Керре. Но — неважно. Я хочу, чтобы ты сделала кое-что для меня, и затем мы уйдем.

Бренвен мигнула, в горле встал комок. Упоминание о Керре заставило вспомнить Люси и ее страх перед гневом этой женщины, страх за свою работу. Слова Гарри о том, что они уйдут, хотя она знала, что так и будет, взволновали ее еще больше. Гарри был ей зачем-то нужен… необходим, хотя она не знала, почему и зачем. Он попросил сделать что-то для него… Бренвен серьезно кивнула, посмотрела прямо в глаза Гарри и почувствовала, как ее напряжение исчезает.

— Закрой глаза, — сказал Гарри. Она послушно исполнила. — Забудь обо всем. Ты здесь, на этом месте, и больше нет ничего и никого. Только ты, здесь, рядом с развалинами монастырской церкви. Открой свое сознание, пусть Лланфарен говорит с тобой, и расскажи мне, что ты чувствуешь.

Ее обступила тишина. Темнота. И в темноте — растущие точки света, крохотные огоньки.

— Я чувствую, — сказала Бренвен, и ее горло внезапно пересохло, и она облизала губы, — я чувствую какое-то присутствие. Священное присутствие. Оно очень старое. Древнее. Я чувствую его как… как энергию. Как громкое гудение. Оно поднимается через подошвы моих ног. Вдоль моих рук. К кончикам пальцев. Темно, и я слышу пение…

Все еще стоя с закрытыми глазами, она вытянула руки вперед. Ее дыхание стало более глубоким и равномерным, хотя она больше ничего не говорила. Гарри прикоснулся к кончикам ее пальцев и почувствовал, как гудящая вибрирующая энергия проходит сквозь него, проделывая путь, обратный тому, который описала Бренвен.

— А-а, — глухо простонал он почти от боли, сжимая пальцы в кулаки.

Бренвен открыла глаза.

— Ты тоже почувствовал это? Ты тоже?

— Да, — кивнул Гарри. Он блаженно улыбнулся, острые черты его лица как бы осветились изнутри. — Я полагаю, милая девушка, это подтверждение тому, что ты сказала. Мы стоим на священной земле. Здесь есть энергия, и она передается тебе. Знаешь ли ты еще что-нибудь об этом месте, кроме тех скучных фактов, которые перечисляла минуту назад?

— Только легенду. — Бренвен не стала возражать, когда Гарри обнял ее за плечи и повел назад туда, где их ожидал Джейсон. — Однако я думаю, что в этой легенде есть правда.

— И что же это за легенда?

— В ней говорится, что задолго до того, как в шестом веке сюда пришли христиане, здесь жили друиды. Друиды, пророки, колдуны, оборотни. Какими бы именами их ни называли, я уверена, они были святыми людьми. И среди них были женщины.

— A-а. И женщины? — переспросил Гарри, улыбаясь.

— И женщины, — твердо сказала Бренвен. — Да.

Джейсон поднялся на ноги. Они отсутствовали недолго, но стена скрывала их от его глаз, и, возвращаясь, они разговаривали друг с другом, как близкие люди. Джейсон почувствовал необъяснимый укол ревности. Гарри Рейвенскрофта можно было скорее назвать бесполым существом, но тем не менее Джейсону не понравилась эта близость.

— Интересно поговорили? — Он не смог сдержать своей язвительности.

— Да. Очень, — сказал Гарри, подмигивая и надеясь этим облегчить душу своего друга.

— Мне действительно уже пора идти. Люси… миссис Керр… будет так сердита, — сказала Бренвен. Даже при том, что ее постоянно преследовала мысль об ожидающем ее гневе Люси, Бренвен было трудно расстаться с ними. Она отстранилась от Гарри и грустно перевела взгляд на Джейсона.

— Но почему? — спросил Джейсон. — Мы туристы, ты показывала нам замок и окрестности. Это же твоя работа!

— Это не та работа, которую от меня ждут. У меня нет времени на объяснения. Мне просто надо идти. Я не могу потерять свою работу здесь, не могу! — Она нервно оглянулась через плечо на вечернее солнце. — Мне нужно спешить. Я уверена, что вы сами сможете найти обратную дорогу. До свидания!

Бренвен сделала три шага назад, а затем повернулась и побежала прочь; ее волосы развевались за спиной, как черное знамя.

Поздно вечером Гарри и Джейсон пили в единственном в деревне Лланфарен пабе, том самом, где они сняли комнату.

— Я возвращаюсь туда завтра, — сказал Джейсон. Его угловатое лицо осунулось от выпитого и от тех сильных чувств, которые он испытывал.

— Ты пьян, — протянул Гарри. У него был уютный взъерошенный вид, а одна прядь светлых волос постоянно падала на глаза.

— Может быть. Немного. Но я возвращаюсь. Бог мой, Гарри, я не могу просто так уехать и оставить ее. Любому ясно, что она боится этих людей, как их там зовут… — Глаза Джейсона сверкали, отражая свет стоящей на столе свечи. Он казался опасным человеком, и Гарри прекрасно знал, что он может быть таким.