– Мне нравиться, когда ты лепечешь. – Сказал Эрик. – Это мило.

– Мило?

Да, как он и ожидал, смертельная обида. Ему нравилось, когда она превращалась в дикую шипящую кошку.

Он не стал ее дразнить, поскольку, откровенно говоря, его кровь начинала закипать лишь от одной мысли о сценарии с тем камнем.

Интересно, как она отреагирует, если он схватит ее и... да пошло оно все к черту. Он сам узнает.

Он подошел к ней, обнял за талию и прижал к гладкой поверхности валуна, а сам уютно устроился у нее между ног.

– Эрик. – Выдохнула она, и он мгновенно отвердел от сексуального звучания его имени, слетевшего с ее прекрасных губ.

– Шшш. – Он покрывал поцелуями ее шею, ощущая на ее коже вкус свежей воды и солнца.

– Но мне нужно...

Он сомкнул ладонь на ее груди, от чего она вздохнула.

– Я знаю, что тебе нужно, – ответил Эрик у ее горла, и когда Лимос открыла рот, чтобы снова заговорить, он укусил ее, какое-то странное, нарастающее желание обладать и доминировать разлилось по всему его телу.

Лимос плавилась возле него, и с ее капитуляцией, его внутренне животное победно взвыло.

Она схватила его за задницу, впившись в нее пальцами, и выгнулась ему на встречу, открыв, таким образом, неограниченный доступ к своей груди. Лимос прижалась своими бедрами к плоти Эрика, ощутив его твердость даже сквозь ткань одежды.

Они были в этой позиции и раньше, в ее кровати... но Эрик был вне себя. Теперь все было намного лучше. Намного более реально.

– Нравится? – Он прижимался к ней своей твёрдой плотью, и стоны наслаждения слетали с его губ, когда прохладный морской бриз придавал жарким движениям их тел особую остроту.

– Н-нет, – выдохнула она, качнув бедрами, чтобы усилить ощущения.

Эрик лизнул ее шею.

– Лгунишка. Помнишь, что я говорил об этом?

Его пальцы нашли завязки купальника у нее на шее, и он развязал узелок несколькими ловкими движениями. Ее топ упал вниз, приземлившись на земле позади них.

Эрик наклонился, чтобы попробовать на вкус ее бледно-розовые соски, когда Лимос запустила свои руки ему в штаны и крепко обняла за ягодицы. Ее ногти впились в кожу, и он хотел, чтобы она сжала его сильнее. Или изменила направление, и ее мягкие ладони переместились вперед.

Словно прочитав его мысли, Лимос сильнее впилась в него ногтями, а потом провела ими вокруг его бедер.

Низкое рычание вырвалось из его горла, когда ее пальцы ласкали чувствительную кожу внизу живота с обеих сторон его плоти. Он задержал дыхание, ожидая ее прикосновения там, где он желал его больше всего.

Когда ее руки остановились, Эрик решил, что может умереть от предвкушения. Какой-то длинный, мучительный момент она не двигалась.

Ладно, Лимос была напугана. Возможно он двигался слишком быстро. Эрик мог делать все медленнее, и не важно, что там говорило ему его тело.

– Я пугаю тебя, – прошептал он.

– Я... Всадница, – прошептала она в ответ.

Он запечатлел долгий поцелуй на пахнувшей кокосом коже между ее грудей:

– Ты женщина. Шикарная женщина, которая много чего испытала в жизни, но только не это, и ты не уверенна, как себя вести. Ты не привыкла к таким ощущениям.

– Ненавижу это, – ее голос прозвучал низким, удовлетворенным стоном. – Ненавижу, то, как ты говоришь про меня, будто знаешь меня лучше, чем я сама.

Он улыбнулся:

– Тебе это нравится, и ты это знаешь. Заставляет перебывать в постоянном напряжении. – Эрик медленно провел языком под грудью, а потом сделал то же с другой. Лимос буквально урчала, но ее руки все так же оставались застывшими в нерешительности.

Он повторил свои действия, в этот раз задержавшись, чтобы глубоко втянуть в рот один ее сосок, а за тем другой. Очередной стон, но никакого движения.

У него не было опыта с девственницами, но он знал, как заставить женщину расслабится, поэтому продолжал свои ласки языком, облизывая и нежно посасывая ее чувствительную кожу. Ее сладкие стоны смешивались с пением лесных птиц и успокаивающим плеском воды вокруг них.

Лимос, кажется, не заметила, что Эрик расстегнул ее юбку и развернул ткань, оставив ее лишь в желтых трусиках от купальника.

Господи, она была совершенством. Два в одном – смертельно опасная и невероятно сексуальная. Эта убийственная красота пробуждала его инстинкты от желания сорвать с нее оставшийся лоскуток ткани и немедленно овладеть ею.

Но огромное уважение к женщинам и отличная военная выдержка не позволили его примитивным порывам взять верх, и он крепче прижал ее к себе, прижав свои губы к ее уху.

– Я мечтал об этом, – прорычал он, – мечтал о вещах, которые смогу с тобой сделать. Но ни в одной из моих фантазий, ты не была невинной.

Он прикусил верх ее ушка, и она сладко застонала:

– Я бы убил того, кто бы заставил мою сестру пожалеть о своем первом разе, так что... ты здесь правишь балом.

Внезапно, она вырвалась из его объятий и попятилась, шагнув на травянистый берег. Лимос тяжело дышала и смотрела так, будто у него внезапно выросли рога:

– Я не могу.

Не понимая, что происходит, он начал приближаться мелкими шагами, поскольку чем ближе он подходил, тем сбивчивее становилось ее дыхание, а сама она выглядела готовой удрать в любой момент.

– Я не буду заставлять тебя делать ничего, чего бы ты сама не хотела.

Она обняла себя руками, прикрыв грудь:

– Не в этом дело. Я хочу. Ты даже представить себе не можешь, насколько сильно я тебя хочу.

– Тогда в чем дело? – Он выругался, когда ответ внезапно стал очевиден. – В твоем женихе.

Он был не из тех, кто копается в подробностях личной жизни, но в этот раз все было по-другому. Это не считалось вторжением, если упомянутый мужчина был самым жутким ублюдком, когда-либо существовавшим во всем мире. Хотя, с другой стороны, лучшей причины, чтобы вообще не вмешиваться, было не найти.

– Типа того. – Она громко сглотнула, мышцы у ее горла напряглись, когда руки потянулись к остаткам купальника. Почти машинально она спустила вниз желтую ткань и перешагнула через нее.

Твою же мать! От взгляда на Лимос у него перехватило дыхание. Ее загорелая кожа была идеальна, без изъяна. Слегка раздвинутые изящные бедра открывали вид на полностью оголенное местечко между ее стройных ног.

И на бедрах висело прекраснейшее ювелирное изделие, которое он когда-либо видел – золотая цепочка с жемчужинами, которая как стринги, тонкими нитями прилегала к телу. Как бы он хотел провести языком вокруг каждой жемчужины, спускаясь вниз к самой главой драгоценности.

После того, как он доведет ее до оргазма, используя свой язык, он отодвинет цепочку в сторону и проникнет в ее тело... Господи, он почти ощущал, как эти маленькие бесценные камушки будут ласкать его плоть, когда он будет в нее входить.

– Ты великолепна. – Еле смог выговорить он и сам не заметил, как подошел к ней поближе.

– Не трогай. – Быстро предупредила Лимос и отступила на шаг, при этом она уперлась спиной в ствол дерева. – Это... – она подцепила пальцами цепочку над обеими бедрами, – пояс верности. И только мой муж может его снять.

Эрик нахмурился:

– Как эта вещица может быть поясом верности?

– Когда любой мужчина дотрагивается до него обнаженной кожей, эта жемчужная нить превращается в колючую проволоку. Она отсекает пальцы, конечности... и мужские причиндалы.

Ну, от этого его член не только съежился, но и его яйца вжались в тело.

– Что на счет тебя?

– Больно. – Лимос пожала плечами словно это не имело никакого значения, но учитывая где именно были расположены эти штуки... мда, не удивительно, что она не подпускала к себе мужчин.

Эрик потянулся к ней, пытаясь держать нижнюю часть своего тела подальше от обманчиво прекрасных кусачих драгоценностей, но Лимос увернулась, оттолкнув его в сторону.

– Не смей! Разве ты не понимаешь? Ты не можешь меня коснуться.

– Черт возьми, Всадница, меня утащили в Шеул не просто так. Мы найдем способ обойти все это.