Ей хотелось расспросить мать о связи с отцом Кэда. Услышать, что она скажет. Но это могло осложнить ситуацию, а она, совершенно беспомощная сейчас, не чувствовала себя вправе добавлять хлопот Кэду.

Кэд. Бесс закрыла глаза и издала слабый стон. Ей и в голову не приходило, что он снова будет участвовать в родео, чтобы на заработанные деньги спасти Лэриет. Полученной ссуды, разумеется, не хватало на все расходы, и, стремясь как можно скорее ее вернуть, он не нашел лучшего пути, чем состязания.

Бесс не сомневалась в мастерстве и силе Кэда. Видела, как он управляется с мустангами. Но несчастье может случиться с каждым. Даже с Кэдом.

Бесс запустила пальцы в свои длинные каштановые волосы. Обстоятельства вынудили Кэда снова пойти на риск. Но она не вынесет, если он сломает себе шею или позвоночник.

Бесс в полном изнеможении снова закрыла глаза. Всего несколько месяцев назад все было так просто и ясно, а теперь круто переменилось, и она очутилась в новом мире, к которому ей предстояло приспособиться. Войдет ли когда-нибудь ее жизнь в прежнее русло?

Ужин прошел в приятной дружеской атмосфере, все чувствовали себя свободно, много болтали, и только Кэд молчал, не замечая общего веселья. Погруженный в свои размышления, он почти ничего не ел, посидел немного и, извинившись, ушел, бросив долгий проницательный взгляд на Бесс. Девушка покраснела. Это не ускользнуло от Кэда, и он слегка нахмурился. Значит, она по-прежнему неравнодушна к нему. Это давало Кэду некоторую надежду. Со временем она забудет его жестокость и научится снова его любить. Теперь она уже не та пугливая девочка, что уезжала в Сан-Антонио. Она сформировалась как личность, встала на ноги и способна противостоять всему, что ждет ее в Лэриете. На такой женщине он готов жениться без колебаний. И надо гнать мысль о том, что уже слишком поздно. Ему не нравилось, что Бесс, пусть робко, отвечала на заигрывания Роберта, который был моложе Кэда и отличался мягким характером. Все эти мысли терзали Кэда за ужином, но он вернулся к себе в кабинет с легким сердцем, заметив, как покраснела Бесс под его пристальным взглядом.

Бесс, в свою очередь, не могла не думать о Кэде. Разумеется, он заметил, что она все еще любит его. Иначе не потеряла бы контроль над собой по дороге в Лэриет, не отвечала бы на его поцелуи. Возможно, поэтому он и демонстрирует ей свое безразличие. Напрасно она опасалась его преследований.

Что же, говорила себе Бесс, это, пожалуй, к лучшему. В конце концов она не собирается подпускать его слишком близко к себе. И не только потому, что стала бесплодной. Мешало также чувство вины перед ней, которое испытывал Кэд. Жизнь Бесс запутывалась все больше.

Элайз обнесла всех домашним тортом. Грег с Робертом перестали обсуждать проблемы продажи скота и отдали дань десерту.

— Кэд не дождался торта, — заметила со вздохом Элайз.

Гэсси поднялась и, поколебавшись, решительно заявила:

— Я отнесу ему торт. — Все удивленно посмотрели ей вслед, когда она с тортом и вилкой на блюдце отправилась в кабинет хозяина дома.

Гэсси вошла без стука, и Кэд поднял глаза от письменного стола, за которым сидел, размышляя над колонками цифр, не сходившихся, как он ни старался, в благополучный баланс. Он смотрел на Гэсси с нескрываемой неприязнью.

— Я не положила в торт яду, — с деланной иронией проговорила Гэсси, поставив перед ним блюдце и присаживаясь на край потертого кожаного кресла.

— Но вполне могли это сделать, — холодно возразил Кэд. — Вы отравили здесь решительно все.

Гэсси смотрела на свои сложенные на коленях руки. Только при Кэде и еще при покойном муже Гэсси теряла уверенность в себе, становясь совершенно беспомощной.

— Хочу рассказать вам о том… О том, что произошло в день смерти вашего отца.

— Да, конечно, и мы оба, черт возьми, отлично знаем, что произошло, разве не так? — пошел в наступление Кэд. Гэсси вскинула голову, и во взгляде ее отразились гордость и боль.

— Думайте обо мне что хотите, — продолжала она. — Это лучше, чем открыть вашей матери правду.

Гэсси уже стала подниматься с кресла, когда Кэд с силой хлопнул ладонью по столу, изрядно ее испугав.

— Какую еще правду? — настойчиво спросил Кэд с холодной яростью в голосе. — Что вы были с ним в любовной связи? Так это уже известно.

— Это ложь, — проговорила Гэсси, смело встретив взгляд Кэда. — Наглая ложь.

— Раньше вы никогда этого не отрицали.

— Раньше моя дочь не относилась ко мне с ненавистью! И в этом есть доля вашей вины, — сказала она. — Я оберегала Бесс от этой правды из-за вашей постоянной враждебности ко мне. Думала, что помогаю ей, но вовсе не желала задеть ваши чувства. — Она вздохнула. — Пока не поняла, что причиняю ей только вред. — Гэсси устало опустила плечи. — Вы поставили меня в совершенно невыносимое положение, обвинив перед своей матерью. Я не могла сказать, что на самом деле произошло, и приняла вину на себя, разрушив долголетнюю дружбу.

— Какая там дружба! Моя мать была вашей белошвейкой…

— И моей подругой, — тихо возразила Гэсси, и их глаза снова встретились. — Она любила вашего отца.

— И вы тоже, насколько я понимаю, — резко парировал он.

— Я ненавидела его! — возразила Гэсси с внезапно вспыхнувшей злобой. Кэд посмотрел на нее без всякого выражения, и Гэсси тихо рассмеялась: — Вас это удивляет? Неужели вы считали его таким привлекательным? Ведь он был слишком жесток и эгоистичен! Он с легкостью относился к своим любовным связям, и его нисколько не трогало, что в один прекрасный день Элайз могла о них узнать!

Кэд тоже поднялся с кресла, глаза его пылали.

— Это ложь, — крикнул он. — Мой отец впервые изменил матери с вами.

— Садитесь, молодой человек, — приказала Гэсси. — Ради Бесс я сейчас открою вам всю правду, и, надеюсь, вы поперхнетесь ею. Потому что не осмелитесь сказать Элайз больше, чем сказала я.

— Неужели вы способны говорить правду? — спросил Кэд, но тут же осекся — судя по выражению ее лица, она не лгала.

— Помните Дэйзи Бриндл?

Кэд нахмурился. Эту девушку он знал более десяти лет назад, задолго до того, как воспылал страстью к Бесс. Дэйзи Бриндл была в то время его девушкой, и ее внезапный отъезд из Коулмен-Спрингса не только огорчил его, но и озадачил. Но потом он забыл о ней.

— Разумеется, помню, — тихо ответил Кэд. — Мы с ней встречались. После смерти отца она уехала…

— Да, уехала, совершенно верно, — спокойно согласилась Гэсси.

Сигарета обожгла Кэду пальцы, и он положил ее в пепельницу. Где-то в самой глубине сознания шевельнулось отвратительное подозрение. Дэйзи… с его отцом? Он вспомнил, как привел Дэйзи в дом и как неловко она чувствовала себя в присутствии его отца.

— Вы, кажется, начинаете догадываться, не так ли? — Гэсси кивнула. — Дикость! Верно?

— Не может быть, — тихо произнес Кэд, но его взгляд говорил другое.

— Да, так оно и было. — Гэсси сердито откинула со лба прядь светлых волос. — Ваш отец не мог устоять перед возможностью насолить вам с вашей хорошенькой юной брюнеткой. Он не был богат, но имел подход к женщинам. Вы как раз тогда объезжали только что купленного арабского жеребца-полукровку и взяли над отцом верх, тем самым унизив его в глазах работников. А дальше все пошло своим чередом. Он повел вашу маленькую Дэйзи Бриндл в гостиничный номер. Из гостиницы позвонил вам — припоминаете? — и велел принести какие-то бумаги в «Барнетт-отель». Звонил он от администратора, и я, выходя из ресторана, услышала, как он назвал номер комнаты. Огляделась и увидела ожидавшую его Дэйзи, взглянула на него и все поняла. Он хотел, чтобы вы застали их вместе.

К горлу Кэда подступила тошнота.

— Господи, но зачем?

— Это была месть вам. За то, что вы унизили его перед работниками. У него была садистская жилка, и вы не могли этого не знать. Элайз тоже от этого страдала.

Кэд обхватил голову руками и долго молчал. Правда была слишком очевидна.