Нора слегка расширилась – оглядев стены, я понял, что здесь уже добывали золотоносную руду. Но мне наверняка дальше.

Так оно и было, я прополз еще метров десять и уткнулся в стену. Поднес фонарь – и был очарован…

Я никогда в жизни не видел золота. Не в украшениях, я говорю о настоящем самородном золоте. Слышал о нем, по телевизору видел. Но чтобы вот так, вживую…

Здесь проходила самая настоящая жила. Вкрапленные в породу красноватые крупинки сияли дивным светом, это было здорово. Впрочем, я быстро пришел в себя, вспомнив о своем плачевном положении. Примостив фонарь справа, подтянул кирку, примерился. Стукнул по стене.

Никакого эффекта. Стукнул сильнее, на землю упали несколько крошек. Подняв кусочек, я рассмотрел его, но золота не увидел. Похоже, это кварц, разве что какой-то сероватый. Кинул кусочек в мешок – и поразился тому, насколько он мал. Бежать, надо бежать, долго я так не протяну…

Вздохнув, я снова поднял кирку и с хриплым выдохом всадил ее в неподатливый камень.

О том, что поганый гасклит снова сбежал, Корриган узнал от Власа. Перепуганный Влас путанно объяснил, в чем дело, Корриган скрипнул зубами и пошел во владения Мастера – убедиться во всем лично.

Сам Мастер сидел на стуле, его остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Неподалеку лежали его подмастерья, с первого взгляда было видно, что они мертвы. Перевернув одного из них на спину – это оказался Мучо, – Корриган нагнулся, вгляделся в его лицо. Оттянул ему челюсть, посмотрел на распухший до невероятных размеров язык. Потом поднялся.

– Виго… – сухо процедил он. – Здесь был Виго…

В стороне стояли унылые стражники – именно они первыми узнали о произошедшем. Хмуро взглянув на них, Корриган повернулся и пошел к себе, здесь ему делать больше было нечего. Зайдя в свои апартаменты, пошел в спальню, лег на кровать. Устало вздохнул.

– Виго…

Вмешательство старого колдуна не сулило ничего хорошего. Вообще, все выглядело на редкость странно: обычно Виго никогда никуда не впутывался, предпочитая всему свое уединение. Что ему какой-то гасклит. Значит, его попросили вытащить этого типа. И сделать это мог только один человек – Альварос.

Лежа на кровати, Корриган думал о том, что зря он не расправился с Альваросом в свое время, ведь однажды такая возможность у него все-таки была. Поленился, решил, что зловредный старик для него не опасен – потому как тоже предпочитал не лезть в чужие дела. И вот чем все это закончилось…

Корриган вздохнул: что-то в последнее время все его дела пошли наперекосяк. Не иначе стареть стал.

А гасклит-то оказался с норовом. Недооценил его сразу, и вот к чему это привело. Ненадежный народ эти гасклиты, а главное – разный очень. Один тебе всю жизнь сапоги лизать будет, а с другим как ни бейся, все равно ничего не выйдет. Этот гасклит именно такой, с характером. И где его искать теперь? Пойти к Виго? Глупо, Виго себе на уме, и визит к нему может окончиться плачевно. Постараться выкрасть гасклита? Тоже не получится, колдун сразу узнает о его намерении, стоит только ему перебраться за реку. Странный человек этот Виго, ему даже звери служат. Сами служат, не по принуждению – вот что удивительно. С такими талантами Виго мог бы стать властелином мира, а вместо этого сидит в своей избушке. Ну разве это не глупо?

Итак, что теперь делать? Гасклит наверняка будет отсиживаться у Виго, хотя бы временно, и заполучить его в свои руки пока нет никакой возможности. Но надо знать гасклитов: отлежится, отойдет от всего, и вот тогда-то его непременно потянет на подвиги. Не усидит, выползет из своей норы – тут-то ему и придет конец. Ну, а то, что он с норовом – Корриган мрачно усмехнулся, – так на всякий норов можно найти управу.

Работа оказалась очень трудной. Я откалывал неподатливый камень, собирал крошки в мешок и думал о том, как мне убежать. Одно плохо: уж слишком отвесные здесь стены, а все возможные выходы из карьера наверняка охраняют. К тому же кольцо кандалов на ноге, не зря же его надели. Скорее всего, пленников – я предпочитал не использовать слова «раб» – на ночь заковывают в цепи. Впрочем, это я скоро узнаю…

Я едва успел наполнить четверть мешка, когда услышал глухой бой колокола, спустя минуту послышался голос Уно.

– Эй, Кир! Вылезай!

Эти простые слова вызвали у меня двоякое чувство. С одной стороны, я хотел поскорее выбраться из этой норы, с другой – боялся этого. Ведь неизвестно, что меня ждало наверху.

Оказалось, что выбраться с мешком камней не так уж и просто, к тому же у меня с собой были еще фонарь и кирка. В конце концов я стал тянуть мешок за собой и кое-как выбрался из забоя.

Снаружи уже было темно. Вытянув мешок, я с трудом разогнулся, страшно заныла поясница. И это только начало…

– Всего-то? – Уно посветил фонарем, небрежно толкнул ногой мой мешок. – Маловато… А кайло надо было там оставить. Дай сюда. – Он взял кирку из моих рук и зашвырнул в нору. – Бери мешок, фонарь дай мне.

Я отдал ему фонарь, взвалил мешок на плечи. Тяжеловато, а ведь он почти пуст.

Уно направился к каменным чанам, рабочих возле них уже не было. Я шел следом, стараясь не поранить ноги. Зачем, спрашивается, было забирать сапоги? Да, надеть правый сапог было бы сложно, железяка эта проклятая на ноге мешает, но я бы что-нибудь придумал.

– Высыпай, – сказал Уно.

Я послушно вывалил скудное содержимое моего мешка в чан. Стоявший у чана надсмотрщик неприязненно оглядел добытую мной руду.

– Это еще что? – хмуро спросил он, взглянув на меня. – Мало. Не будет еды.

– Перестань, он же новенький, – попытался смягчить ситуацию Уно. – Научится еще. А из голодного какой работник.

– Ладно… – Надсмотрщик нехотя согласился, нагнулся и достал из стоявшего подле него мешка кусочек чего-то серого, размером со спичечный коробок. – Бери.

Мне дали хлеб. Я не столько понял это по ощущениям – в руке был какой-то сырой и холодный комочек, – сколько догадался. Ведь Уно говорил, что за каждый мешок породы полагается кусочек хлеба.

– Мешок отдай. – Уно забрал у меня мешок. – Вон туда иди, со всеми, тебе покажут… – Он махнул рукой вдоль карьера.

Мимо проходила группа рабочих, они только что отошли от промывочных машин, я пошел следом. Рабочие были угрюмы, шагали молча, некоторые из них на ходу ели. Вспомнив о еде, я ощутил голод, надкусил хлеб. Он оказался очень плотным, кисловатым и заметно отдавал плесенью. Тем не менее, я добросовестно перетер его зубами, проглотил – и понял, что ничуть не наелся. А я еще жаловался на то, что толстею. Похоже, теперь у меня были все шансы сбросить лишний вес, с такой диетой и работой это проще простого.

Шли мы недолго и остановились у входа в большую пещеру, рабочие по очереди напились из бочки с водой, я последовал их примеру. Некоторые отходили в небольшой закуток, вырубленный правее пещеры, оттуда несло вонью, – похоже, там был туалет. Туда меня не тянуло, поэтому я вошел в пещеру, следуя за рабочими.

Пещера оказалась достаточно велика, на стенах горели светильники. Вдоль стен лежали кучи примятой соломы – похоже, она служила невольникам постелью.

– Живее, ублюдки!

Один из находившихся в пещере охранников стукнул дубинкой попавшего под руку раба, тот покорно плюхнулся на ближайшее свободное место. Я последовал его примеру и лег рядом.

За нескольких минут пленники расположились вдоль стен, послышался звон – охранники тянули из глубины пещеры две длинные цепи, по одной с каждой стороны пещеры. Пропуская цепь в отверстие кандалов, они по очереди обошли всех невольников, включая меня.

Это было удивительное ощущение – понимать, что ты прикован, что выбраться нет никакой возможности. В самом деле, как? Вытащить ногу из кольца кандалов я не смогу, перепилить цепь мне нечем. Свободные концы цепей охранники вытянули из пещеры. Я не видел, что там происходит, но был уверен, что сбежать рабы не смогут. Другой конец цепи, вероятно, закреплен в глубине пещеры. А значит, побег возможен только во время работы, это надо учесть.