Джоконда взволнованно повернулась к нам: «Вы слышали? Они позвали Фриделя!»

Энцо от волнения чуть не въехал в столб. К счастью, он успел затормозить в последний момент, и машина остановилась у самого склона. Мы все были сильно взволнованы. Это был первый раз, когда меня позвали по автомобильному радио.

На следующий день вечером мы встретились у Энцо и Джоконды. Энцо достал старый магнитофон и совсем старый транзистор. Мы не смогли соединить магнитофон с радио и вели запись через микрофон.

На улице было душно, и у меня болела голова. Несмотря на это, я усердно крутил настройку. Вскоре послышался высокий голос Лены: «Идите спать! Идите спать! Слишком поздно!» — сказала она по-немецки и по-итальянски.

Мы все услышали эту фразу, проигрывая запись. За этим последовала громкая и оживленная дискуссия на итальянском. Мы не смогли больше ничего записать. Радио начало трещать и издавать ужасные громкие звуки.

Через час началась сильная гроза. Стало совершенно темно, сверкала молния, гремел гром. Меня не оставлял в покое вопрос, знала ли Лена о грозе еще вчера, когда сказала: «Фридель, Фридель, завтра!»

Несмотря на краткость и странный характер этой записи, она послужила для Энцо и Джоконды доказательством реальности моих контактов и возбудила их интерес.

Когда в начале сентября я вернулся в Нисунд, я в тот же вечер включил магнитофон. Сразу же у меня установился контакт с Леной, а затем последовали три совершенно разные сообщения, два из которых были сделаны мужским голосом, а одно женским. Они носили чисто личный характер. Самым интересным и любопытным в них было то, что они совершенно отличались друг от друга не только по содержанию, но и по громкости и качеству звука. Во время первой передачи не было никаких помех. Несмотря на то, что голос был довольно тихий, можно было без труда услышать текст и узнать голос говорящего.

Во второй передаче голос прорывался через саксофонное соло, а затем начал говорить в паузах между музыкой. В конце каждого музыкального произведения голос немедленно включался, и тогда можно было понять каждое слово, несмотря на атмосферные помехи.

Третья передача была настоящим гвоздем программы. Хотя сначала раздавалась музыка и посторонние голоса, а сам женский голос начал говорить очень тихо, слышно было каждое слово, потому что голос очень умело использовал паузы. Эта передача не только превзошла все предыдущие по громкости и ясности. Женский голос был полон таких сильных эмоций, что невольно захватывал так, что иногда по спине пробегали мурашки.

Это было что-то вроде высокого монотонного пения, начавшегося в пиано, а женский голос раздавался как будто бы издалека. Затем он начал звучать все ближе и ближе, пока не вырос до фортиссимо.

В этом крещендо было что-то, содержащее в себе накал огромной энергии. Сообщение предназначалось мне лично. Это было предупреждение и совет. Женщина говорила на пяти языках, ритмично чередуя их. Ее произношение было правильным, но предложения она строила грамматически неверно. Она делала это умышленно, чтобы исключить подозрение в том, что это обычная радиопередача. Вот несколько выдержек, переведенных с языка оригинала.

«Слушай, господи (по-немецки), благодарю (по-шведски). Сообщение от мертвых, сообщение, мой ход, Хильда, если она говорит (смесь немецкого и шведского), если ты говоришь, люди будут слушать (по-шведски), многие люди (смесь шведского и эстонского) выбывают (смесь шведского и английского), Фридрих контакт ((по-шведски), мертвые в атмосфере. они говорят! добро

пожаловать. Фридель из Серапо (смесь шведского и немецкого).

До сих пор я не знаю, кто могла бы быть эта Хильда. В любом случае она предостерегла меня от плохих людей и посоветовала мне установить связь с мертвыми, потому что они могут говорить и давать советы. Я убедился в точности ее предупреждения, читая оригинал записи. Грамматически неправильный способ выражения служил для того, чтобы четко отличить это сообщение от обычных радиопередач. Я прошу также обратить внимание на ритм и чередование разных языков. А последние слова «Фридель из Серапо» относятся к моему возвращению из Серапо именно в тот день.

Голоса в семье Торлинов. — Декламация с фортепианным сопровождением. — Хор

на трех языках.

А теперь перейдем к наиболее важным событиям последних двух лет, то есть времени, прошедшему после моей первой пресс-конференции. Клод Торлин, джентльмен английского происхождения, проживающий в Эскильтуне, навестил меня вместе со своей женой Эллен. Он случайно записал на пленку голоса, и произошло это при следующих обстоятельствах. Торлины купили новый магнитофон и хотели записать голос своего друга Коге О. Они поставили новую пленку, и Коге продекламировал стихотворение. Голос Коге был хорошо слышен при воспроизведении пленки, однако в паузах он сопровождался звучным сопрано. Пение началось со слов: «Послушай. твоя карма.», произнесенных по-шведски.

Затем Коге начал читать газетную статью обо мне и записанных мной голосах. И здесь тоже включилось пение. В этот раз это был детский хор, исполнявший по-шведски: «Слушай, слушай радио. слушай наш контакт».

В другой раз, когда Торлин записывал голос своего зятя из Великобритании, раздался женский голос, который громко и ясно сделал сообщение на немецком и шведском языках, которое, как выяснилось, предназначалось лично Торлинам.

Воодушевленный этими записями, Торлин продолжил свои исследования. Ему удалось сделать несколько очень интересных записей. На пленке появилась его мать, которая передала ему привет. Хор спел на трех языках: «Мы по пути в Моэлнбо. У Фриделя будет компания».

Я узнал многие голоса, среди которых был ясно слышен голос «Старого еврея». Голос, напоминающий Лену, когда она объявляет частоту, быстро говорил по-шведски и по-немецки: «Поддерживай, поддерживай контакт»

С Торлинами мы стали хорошими друзьями.

Шведская радиовещательная компания хочет точной информации. — Возражения Стенсона. — Радиоинженерам остается только удивляться.

Известный шведский журналист Урбан Стенстрем, который, кстати, опубликовал первые статьи обо мне в газете «Свенска Дагбладет», тоже неожиданно услышал таинственные голоса на своих пленках. Госпожа Стенстрем, журналистка и театральный критик, купила портативный магнитофон для работы. Ей стало интересно, и она просидела с друзьями у микрофона до поздней ночи. Внезапно раздался женский голос, который произнес по-немецки и по-русски: „Послушайте! Люди-совы!» По-шведски тех, кто работает до поздней ночи, называют «ночные совы».

Шведская радиовещательная компания связалась со мной. Они хотели посвятить мне передачу, но не знали, как это лучше сделать.

Прежде всего, радиоинженера Стенсона попросили провести эксперимент у меня дома в Нисунде. Он прибыл со своим ассистентом и Дейзи Кальберг, журналисткой, опубликовавшей свою первую статью о феномене голосов в «Стокгольмс Тиднинген».

Гости прибывали в Моэлнбо в течение всего дня. Наконец все было готово, и к тому времени, как мы поужинали, было уже около 9 вечера. Стенсон привез с собой свои собственные магнитофоны, контрольные приборы и пленки в запечатанных контейнерах.

Результаты первых записей были отрицательными. Я предложил Стенсону остаться в Нисунде на всю неделю, потому что для достижения хороших результатов необходимо было время и спокойная обстановка. Также нежелательно было проводить записи поздно вечером. Лучшее время было между 19.00 и 21.00.

Стенсон согласился. Кальберг тоже пожелала прийти вместе с несколькими друзьями.

Тем временем шведские и иностранные газеты и журналы опубликовали подробные и вызвавшие интерес сообщения о «голосах призраков Моэлнбо». Несколько шведских радиостанций передали короткие репортажи в Германии и Австрии.

Шведская радиовещательная корпорация занялась дальнейшими переговорами со мной.