— Возможно, вы еще не знаете, что Люси не одна получила анонимные письма. Два других аналогичного содержания присланы мне и капитану Полхэму.

Клэгхорн потер руки.

— Это упрощает дело, мистер Темпест. Гораздо проще проследить за тремя письмами, чем за одним. Могу ли я на них взглянуть?

— Они у капитана Полхэма.

— Ах, так? Все же я должен приступить к своим обязанностям. С вашего разрешения, мне придется опросить личный состав театра — артистов, служащих, рабочих.

Шанс почувствовал, что у него на голове буквально зашевелились волосы.

— Вы спрашиваете разрешения у меня? — уточнил он, стараясь держать себя в руках.

— Для порядка, разумеется,— с улыбкой ответил детектив.

— В таком случае, я не даю вам разрешения,— твердо заявил Шанс.

— Но, мистер Темпест?! — возмутился советник.

— По всей видимости, я не имею права запретить вам разговаривать с кем-либо из моих сотрудников, но, во всяком случае, не здесь и не официально. Ну и потом, поскольку дело поручено капитану Полхэму, только он один может дать вам разрешение на параллельное, независимое расследование.

— Вы совершенно правы, излишняя осторожность никому никогда не мешала. Где я могу найти капитана Полхэма?

Бравый мистер Клэгхорн не был ни обижен, ни обескуражен неласковым приемом.

— Скорее всего, в Отделе по расследованию убийств,— ответил Шанс.

— Пожалуй, я сейчас же туда отправлюсь... Как вы считаете, мистер Тауэрс? — спросил Клэгхорн.

— К чему вопросы? Поезжайте немедленно! Вы же понимаете, какое это срочное дело!

— Все понятно... Прошу прощения, мистер Темпест.

Несколько минут советник молча сидел в кресле, вертя в руках зонтик. Потом он поднялся, подошел к окну и заговорил:

— Мне данное дело представляется одновременно и очень трудным, и очень деликатным, не так ли, мистер Темпест?

— Почему деликатным?

— Во-первых, полиция не сразу определила, что смерть моей матери произошла от несчастного случая. Во-вторых, эти отвратительные анонимные письма, которые могут вызвать неприятный скандал и бросить тень на Люси... Впрочем, в вашей профессии очень часто шумные истории являются желательными, так как они привлекают внимание толпы к театру, создают своего рода рекламу актеру. Но скандал в такой семье, как наша, учитывая то уважение, которым мы все пользуемся...

Сдвинув брови, Шанс повернулся к советнику.

— Скандалы никогда никому и ничему не помогают, и в нашей профессии тоже, то есть, уж если быть точным, в профессии вашей дочери, мистер советник. Ну и, конечно же, как директор театра, я гораздо более озабочен добрым именем моей ведущей актрисы, мисс Люси, чем престижем семьи Тауэрс.

— Я вижу, вы меня превратно поняли,— возразил советник.— Я очень переживаю. Поэтому и решился пригласить Чарлза Клэгхорна... Но есть и еще кое-что. мистер Темпест...

— Что именно?

— Моя дочь Анна. Я узнал, что она провела ночь в вашей квартире.

 — Не совсем так, но, допустим, что в моей. Что дальше?

— Она...

— У нее был тяжелый нервный шок и припадок после пережитого, и она не могла без ужаса подумать о возвращении в дом своей погибшей бабушки... Мистер Браун дал ей сильнодействующее снотворное, и она проспала в комнате для приезжающих.

— Доктор Браун? Но почему же не вызвали врача нашей семьи?

— Ситуация требовала быстрых действий.

— Так... И Анна оставалась там с вами? Или, возможно, даже с этим доктором Брауном?

Шанс с трудом сдерживался.

— Нет, у доктора Брауна своя квартира, куда он и уехал, а за Анной ухаживала ваша внучка, жена вашего внука, которая от нее буквально не отходила.

— Кто? — переспросил удивленно советник.

— Жена Джеффри.

— Ах, так... Ну, понятно. Но ведь это все временно... Люси мне поручила переговорить с мистером Густавом...

— Люси в данный момент наверху, с Джефом и Шарон. Возможно, конечно, я и ошибаюсь, но мне думается, вы имеете все основания не поднимать данный вопрос у нотариуса, так как они великолепно поладили... Это все, мистер советник?

Советник снова принялся теребить свой зонтик.

— Конечно, пока еще рано об этом говорить, но все же думаю, что брак Джефа будет признан недействительным.

— Нет, мистер советник. Тем более, что решать должна одна Люси.

— Я повторяю, мистер Темпест, что мы не понимаем друг друга,— заявил советник, которому было явно не по себе.— Ведь я забочусь только о добром имени дочерей. Но мне понятны и те мотивы, которыми вы руководствовались, когда предложили мистеру Клэгхорну согласовать свои действия с капитаном. И я ценю ваше горячее участие и искреннее желание помочь нашей семье. До свидания, мистер Темпест.

Наконец-то Шанс остался один в кабинете Джерри Фарба. После того как советник исчез за дверью со своим черным зонтиком, он почувствовал себя буквально обессиленным.

«Какой осел этот советник! — подумал с негодованием Шанс.— Как только он посмел с таким лицемерным видом подвергать сомнению достойное поведение Анны, прикрывая все это заботой о ее добром имени... Ума не приложу, как он может быть сыном такой умной женщины, как Ада Тауэрс, и отцом такой одаренной актрисы, как Люси. Он же ханжа и... осел».

И все же у Шанса сложилось впечатление, что советника гораздо больше волновала судьба Люси, чем Анны.

По давно выработанной привычке, Шанс попробовал собрать воедино события истекших дней, чтобы попытаться разобраться в их значении. Но у него даже на это не осталось сил. Прошло всего два часа, как он встал, но он чувствовал бесконечную усталость. А ведь ответственность за расследование данного дела лежала вовсе не на нем, а на Полхэме.

Шанс подумал, что он выполнил обязательства по

отношению к своей «артистической семье», теперь ему нужно было хотя бы на несколько часов уснуть невзирая на то, день сейчас или ночь... Подумав о «семье», Шанс сразу же вспомнил о Шерри. Теперь она, конечно, знает обо всем случившемся и беспокоится за него.

Он сел за стол Фарба и поднял телефонную трубку.

— Джейн, вы не звонили моей маме?

— Не беспокойтесь, патрон. Она сама позвонила, и Вуд ее предупредил, что репетиции не будет.

— Соедините-ка меня с ней.

Через несколько минут он услышал веселый голос Шерри:

— Алло, Шанс?

Знаешь, Шерри, я тут совсем завертелся. Я не мог выбрать даже минуты, чтобы позвонить тебе. Ведь до сих пор не выяснено, отчего погибла старая миссис Тауэрс, является ли ее смерть случайной или насильственной. Ну а, кроме того, тут творятся поистине фантастические вещи... но мне не хочется все это докладывать тебе но телефону. Один Бог знает, когда я вылезу из этой заварухи! Не могла бы ты прийти ко мне часов в пять пообедать? А пока мне необходимо хоть немного поспать...

— Шанс, что же получается? Не исключено, что миссис Тауэрс убили?

— Вполне возможно, хотя мы еще далеки от понимания того, как все получилось.

— Странно... Тут со мной находится один твой друг. Так он тоже убежден, что старушку убили. И что сделала это Люси.

— Черт возьми, а кто этот мой друг?

— Бев Уотсон,— ответила Шерри.

Шанс до того устал, что в первое мгновение это имя ему вообще ничего не сказало, но почти сразу же он воскликнул:

— Как, он уже пришел?

— Да, рано утром.

— Ну и чудовище! Вижу, он не намерен терять времени даром! — расхохотался Шанс.— Будь осторожна, мама, он в тебя влюблен до безумия. Не кокетничай с ним, он ведь, бедняга, все примет за чистую монету.

— Я знаю, он уже попросил меня выйти за него замуж.

— Что-о-о?!

Шанс громко расхохотался.

— Обещаю тебе не давать ему окончательного ответа, пока мы с тобой не увидимся за обедом в пять часов. Тебя это устраивает?

— Ну и дела! Я просто опомниться не могу.

— Послушай, Шанс, сейчас я тебе действительно не нужна? Возможно, я могу чем-то помочь?