— Вы хотите сказать,— прошептала мисс Форрест,— что это левша...

— Вы сообразительны, мисс Форрест,— улыбнулся Эллери,— Именно это я и хотел сказать. Левая рука убийцы держала эту половинку карты. Убийца скомкал и отбросил ее именно левой рукой. Следовательно, убийца доктора Ксавье, оклеветавший при этом миссис Ксавье, был левшой.— Он на минуту замолчал.— Таким образом, задача сводится к тому, чтобы установить, кто из вас, леди и джентльмены, является левшой.

Выражение озадаченности на их лицах сменилось выражением смятения.

— Именно эту цель и преследовали наши, может быть, немного смешные испытания сегодня вечером,— закончил Эллери.

— Это трюк,— с негодованием заметил доктор Холмс.

— Да, но имеющий существенное значение, доктор. Если хотите, эти испытания носили скорее характер психологического исследования, нежели преследовали цель установить личность убийцы. Еще до их проведения я знал, кто из вас не является левшой, я помнил это по наблюдениям. Я также знал, что никто из вас не является «двуручным», то есть одинаково хорошо владеющим обеими руками. Сегодняшние испытания не коснулись миссис Ксавье и мальчиков Карро.— Близнецы вздрогнули.— Но миссис Ксавье, кроме того, что она сама стала жертвой клеветы, не левша, я неоднократно имел возможность в этом убедиться. Что касается близнецов, то даже теоретическое предположение об их вине кажется абсурдным. Кроме того, Френсис, находящийся с правой стороны, естественно не может быть левшой, это мне тоже удалось заметить, а у Джулиана левая рука сломана и в гипсе, что, конечно же, лишало его возможности совершить преступление. Но,— добавил Эллери сухо,— даже если бы эти отпечатки принадлежали близнецам, они могли получиться только в результате перекрещивания их рук. Но поскольку совершение этого преступления не имеет для них никакого смысла, я решил не задерживать свое внимание на разработке этого варианта. Итак,— его глаза сверкнули,— кто из остальных присутствующих является левшой? Вы, вероятно, все хорошо помните, что сегодня здесь происходило.

Все неловко ежились, кусая губы и нахмурив брови.

— Я напомню вам,— мягко продолжал Эллери.—

Мисс Форрест, вы сделали все, что я вас просил, держа револьвер в правой руке. Мистер Смит, вы держали револьвер в левой руке, но стирали следы своих пальцев правой рукой. Доктор Холмс, вы производили осмотр предполагаемого трупа. Рад сообщить, что делали вы это исключительно правой рукой. Миссис Уири, вы выключили свет правой рукой, вы, Боуне, чиркнули спичкой также правой рукой. Миссис Карро держала колоду карт в левой руке, а раскладывала пасьянс правой...

— Стой,— остановил его инспектор, выходя вперед.— Мы, кажется, подошли к тому, чего все время добивались. Должен объяснить вам, что мистер Квин проделал все эти эксперименты для меня, чтобы я убедился, кто из вас не является левшой, а кто левша. Я не обратил на это внимание раньше.— Он достал из кармана карандаш и листок бумаги и неожиданно положил их на стол перед изумленным адвокатом.— А вас, Ксавье, я попрошу быть нашим секретарем. Мы напишем докладную записку на имя шерифа Эскуэвы, если только когда-нибудь он сможет сюда пробраться.— И он продолжал с раздражением: — Ну, быстрей, быстрей, что вы там размечтались! Пишите же.

Все было проделано очень гладко, быстро, без особого шума. Психологический эффект был рассчитан до малейшей детали. Раздражение инспектора, обращенное к Ксавье, заставило последнего схватить карандаш и приготовиться писать.

— Теперь пишите,— продолжал инспектор, прохаживаясь по комнате.— «Мой брат доктор Джон Ксавье,— адвокат быстро писал, зверски нажимая на карандаш, его лицо смертельно побелело,— убит в своем кабинете на первом этаже дома Эрроухэд, расположенного на Эрроу-Маунтине в графстве Тюкесас в пятнадцати милях от ближайшего места нахождения судебных властей Эскуэвы. Смерть наступила от выстрела из револьвера, произведенного...» инспектор сделал небольшую паузу, карандаш, находящийся в левой руке Марка Ксавье, дрожал,— «произведенного моей собственной рукой». А теперь подпишите свое имя, черт бы вас побрал.

Некоторое время царило глубокое молчание. Все сидели, слегка наклонившись вперед, не двигаясь и не говоря ни слова.

Карандаш выпал из рук Ксавье, он передернул плечами. Налитые кровью глаза сделались стеклянными. Затем, прежде чем кто-нибудь успел пошевельнуться, он вскочил со стула — сплошной клубок насмерть перепуганных нервов и неуправляемых мускулов. От толчка стул перевернулся. Он подбежал к балконной двери, разбил стекло и выпрыгнул на террасу.

Инспектор очнулся.

— Стой,— закричал он.— Говорю тебе, стой или пуля заставит тебя остановиться.

Но Ксавье не остановился. Он скатился по перилам с террасы, стукнулся о гравий дорожки, и его фигура начала постепенно исчезать по мере того, как он удалялся от места, освещенного падающим из окон игровой комнаты светом.

Все встали как по команде, не двигаясь, однако, с места, и как загипнотизированные вглядывались в темноту. Эллери спокойно стоял, догоревшая сигарета почти обжигала его губы.

Инспектор тяжело вздохнул, достал из кармана револьвер, спустил предохранитель, высунулся из окна, прицелился в исчезающую в темноте фигуру и выстрелил.

Воспоминание об этом вечере сохранится у всех присутствующих до конца их жизни. Они, окаменевшие от ужаса, маленький серый старичок, высунувшийся из окна с револьвером в руке, вспышка пламени, звук выстрела, пошатнувшаяся, почти невидимая в темноте фигура бегущего и, наконец, крик, острый и неприятный, как крик хищника, быстро сменившийся хриплым бульканьем.

Ксавье исчез.

Инспектор снова поставил предохранитель, убрал оружие в карман, вытер губы и быстро вышел на террасу. Он перелез через перила и с трудом спрыгнул на землю.

Эллери тоже очнулся, выбежал из комнаты и устремился вслед за отцом в темноту.

Их движения заставили прийти в себя и всех остальных. Миссис Карро положила голову на плечо Френсиса. Мисс Форрест, без кровинки в лице, издала приглушенный крик и рванулась вперед, в то время как доктор Холмс, с трудом переставляя свои ставшие свинцовыми ноги, направился к балконной двери. Миссис Ксавье с раздувающимися ноздрями опустилась в кресло. Близнецы как бы приросли к полу.

Неподвижное тело Ксавье нашли на самом краю скалы. Эллери встал на колени, прослушивая его сердце.

— Он... Он...— шептала мисс Форест, заикаясь.

Инспектор пристально вглядывался в распростертого на земле человека.

— Он еще жив,— беззвучно сказал он,— я испачкал в крови пальцы.— Он встал на ноги, рассматривая свои руки при слабом свете.— Доктор, займитесь им,— спокойно попросил инспектор.

Доктор Холмс, стоя на коленях, ощупывал Ксавье.

— Ничего нельзя сделать,— сказал он,— вы повредили ему позвоночник, Квин. Он пока еще в сознании, я думаю. Скорее, помогите мне.

Ксавье застонал, и снова послышалось бульканье. Его ноги судорожно дергались. Трое мужчин осторожно подняли его и понесли через террасу в игровую комнату. За ними быстро последовала мисс Форрест, бросив через плечо испуганный взгляд в темноту.

Молча положили они раненого на диван около рояля, лицом вниз. При ярком свете комнаты им хорошо была видна его широкая спина. Немного ниже правой лопатки был темный кружочек с растекающимся вокруг него красным пятном.

Не спуская глаз с этого пятна, доктор Холмс снял пиджак, завернул рукава сорочки и сказал:

— Мистер Квин, моя хирургическая сумка на столе в лаборатории. Миссис Уири, пожалуйста, принесите большой кувшин горячей воды. Женщинам лучше уйти отсюда.

— Я могу чем-нибудь помочь,— быстро проговорила мисс Форрест,— я ведь работала сестрой, доктор.

— Ну, хорошо. А остальные, пожалуйста, уходите. Инспектор, у вас есть нож?

Миссис Уири ушла, спотыкаясь. Эллери пошел в лабораторию, несколько раз наткнулся там на мебель в поисках выключателя. Включив свет, он увидел на одном из столов маленькую черную сумку с инициалами П. X. Стараясь не смотреть на холодильник, он схватил сумку и быстро побежал в игровую комнату.