Потрясенный этим письмом, инспектор подошел вплотную к костру и стал медленно и вяло размахивать руками. Тотчас же летчик повторил маневр, сделав круг над их головами. На этот раз от самолета отделился большой сверток и упал на землю. Летчик снова сделал два круга, давая понять, что он неохотно улетает, снова низко пролетел над ними, покачал крыльями и затем скрылся во тьме ночи. Никто не пошевелил и пальцем до тех пор, пока красный огонек не исчез вдали.

После этого миссис Карро с душераздирающими рыданиями упала на землю. Близнецы склонились над ней, стуча от волнения зубами.

 — Какого черта мы ждем? — взревел вдруг Смит, размахивая своими огромными ручищами, как крыльями мельницы. Его глаза от ужаса вылезали из орбит, и пот ручьями катился по жирным щекам.— Вы поняли, что нам написал этот чертов шериф? Нужно сделать встречный пожар. Или вырыть канаву. Во имя Господа Бога, давайте примемся за работу!

— Никакого пожара делать нельзя,— спокойно проговорил Эллери.— Здесь ветер слишком переменчив, огонь может переброситься на дом.

— Во всяком случае Смит прав в отношении канавы,— заговорил доктор Холмс.— Мы не можем стоять просто так, без дела, как стадо на бойне. Боунс, тащи сюда из гаража лопаты и мотыги.

Боунс смачно выругался и исчез в темноте.

— Я думаю,— неестественным голосом заговорил инспектор,— что это единственное, чем мы можем сейчас заняться,— копать. Копать, пока нас здесь не задушит дым.— Он глубоко вздохнул, снова став подтянутым, энергичным человеком.— Прекрасно, будем копать. Все. Снимите с себя максимум одежды, как только позволяют вам приличия. Женщины, мальчики — все должны помогать. Мы начнем немедленно и не закончим, пока не справимся с этим делом.

— Сколько у нас времени? — прошептала миссис Ксавье.

Смит бросился в темноту и исчез в окутанном дымом лесу. Доктор Холмс снял пиджак и галстук и поспешил вслед за Боунсом в гараж. Миссис Карро перестала рыдать и встала. Миссис Ксавье не пошевелилась, она внимательно смотрела вслед удалявшемуся Смиту.

Они были похожи на фантастических дервишей из ночного кошмара.

Из дымного леса появился Смит.

— Пожар уже недалеко,— закричал он,— немного ниже нас. Где, черт возьми, наши инструменты?

Появились Боунс и доктор Холмс, сгибаясь под тяжестью железных инструментов.

И тут начался настоящий ночной кошмар.

Чтобы осветить место работы, миссис Уири, как самая слабая из всех, поддерживала огонь, топливо для которого доставляли близнецы, вытаскивая из дома обстановку. Поднялся сильный ветер, разнося искры из костра на большое расстояние вокруг. Между тем инспектор отметил неполным кругом место, которое следовало окопать. Женщины занялись расчисткой почвы от сухого кустарника, растущего в расщелинах скал, бросая его в костер как дополнительное топливо. Высоко на вершине горы поднимался дым, напоминая сигнальный костер племени гигантских индейцев. Все кашляли и потели, руки налились свинцовой тяжестью. Поднимать их было огромной мукой. Мисс Форрест металась как безумная, бросив расчистку кустарника и схватившись за лопату, чтобы участвовать в рытье канавы.

Мужчины работали молча, сберегая дыхание. Их руки поднимались и опускались, поднимались и опускались...

Когда начался рассвет — мятежный, дымный, багровый — они все еще копали. Не так энергично, как раньше, но с настойчивым упорством, с нечеловеческим отчаянием. Миссис Уири получила ожоги от костра, она лежала на скалах и стонала, но на нее не обращали внимания. Мужчины разделись по пояс, тела их блестели от пота.

Никто даже не взглянул на сверток с пищей и медикаментами, сброшенный с самолета.

В два часа дня сломалась миссис Карро. В три часа — миссис Ксавье. Но Энн Форрест продолжала работать, хотя при каждом движении лопатой она спотыкалась. А в половине пятого лопата выпала из ее обессиленных рук, и она упала.

— Я... не могу... продолжать...— прошептала она.— Я не могу...

В пять часов свалился Смит и больше уже не поднимался. Остальные продолжали работать.

В шесть часов двадцать минут, после двадцати часов невероятно тяжелой работы, канава была вырыта.

Все упали на землю там, где стояли. Их тела, по которым струились ручьи пота, приникли к земле в полном изнеможении. Растянувшийся на земле инспектор был похож на карлика, работающего в кузнице Вулкана. Его покрасневшие, воспаленные глаза глубоко ввалились. Рот раскрылся, судорожно хватая воздух. Седые волосы прилипли к голове. Пальцы кровоточили.

Остальные были не в лучшем состоянии. Смит все еще лежал там, где свалился,— гора дрожащего мяса. Эллери был похож на стройное, длинное, покрытое сажей привидение. Одежда женщин представляла собой груду грязного, оборванного тряпья. Близнецы, повесив головы, сидели на скале. Доктор Холмс спокойно лежал, закрыв глаза. Его белая кожа выглядела так, будто он только что пришел с бойни.

Так лежали они, не двигаясь, больше часа.

Затем близнецы вскочили, что-то сказали друг другу и поспешили в дом. Через несколько минут они вернулись с тремя ведрами холодной воды и начали приводить в чувство обессиленных людей.

Эллери пришел в себя, когда на его грудь вылили ледяную воду. Он сел, простонал и с удивлением открыл налитые кровью глаза. Затем память вернулась к нему, и он слабо улыбнулся близнецам.

— Прощать... это божественно, правда? — проговорил он, поднимаясь на ноги.— Который час?

— Сейчас половина восьмого,— пробормотал Френсис.

— Боже!

Эллери огляделся вокруг. Очнувшаяся миссис Карро, спотыкаясь, поднималась по ступенькам крыльца. Боунс исчез. Инспектор спокойно сидел на том же месте, где упал, молча осматривая свои покрытые засохшей кровью руки. Миссис Ксавье с трудом встала с земли. Энн Форрест и доктор Холмс лежали теперь рядом на спине, вглядываясь в темнеющее небо. Смит рычал какие-то злобные и невнятные ругательства.

— Боже! — прохрипел Эллери, нахмурившись.

С его губ сорвалось грубое слово, вызванное жгучим порывом ветра. Он был оглушен невероятным шумом и ревом. Из леса вырвался дым.

Потом он увидел огонь, первые языки пламени. Оно с жадностью поглощало деревья, растущие на краю вершины.

Пожар пришел к ним.

Все бросились к дому. Страх оживил их, наэлектризовав мускулы и придав им силы.

Остановившись на террасе, они молча посмотрели назад.

Участок леса, находящийся за вырытой полукругом канавой, был охвачен пламенем. Треск и грохот, необычайный жар, идущий от горящего леса, заставили их уйти в дом, подальше от ужасного зрелища. Через балконные двери они в немой панике смотрели на адский огонь, бушевавший снаружи. А ветер усиливался. Стена огня, угрожая, низко изгибалась. Миллионы искр посыпались на дом. Их канава, их жалкая канава — выдержит ли она?

Смит закричал:

— Все попусту! Вся работа! Канава... Черт возьми... это смешно.— И он продолжал выкрикивать с истерическим смехом: — Канава, канава! — От крика он согнулся пополам, его толстый живот перевешивался через ремень, по щекам грязными ручьями текли слезы.

— Перестань, осел,— грубо оборвал его Эллери.— Перестань...

Но, запнувшись на полуслове, он с криком сбежал с террасы. Вслед ему раздался крик инспектора: «Эллери!»

Все с ужасом смотрели, как Эллери перелез через перила и куда-то помчался. Над ним, перед ним, кругом — бушевало пламя. Неужели, обезумев, он решил броситься в огонь? Его полуобнаженное тело извивалось, когда он пробирался между скалами. Потом он наклонился, шатаясь поднял что-то и вернулся обратно.

Грудь его покраснела от жары, а лицо стало совсем черным от копоти.

— Еда,— сказал он,— чуть не забыли мешок с едой.— Его глаза сверкнули.— Ну, чего же вы ждете, идиоты? Наша канава потерпела фиаско, и этот проклятый ветер...

Все стонали.

— Ничего не остается делать, как спрятаться в убежище,— хрипел Эллери.— Дом горит уже в сотне мест, мы не сможем потушить огонь, даже если бы в нашем распоряжении была целая пожарная команда. Что могут сделать несколько ведер воды, вылитые на крышу? — Он засмеялся, напоминая демона, танцующего на фоне огненного занавеса.— Подвал! Ради Бога, где подвал? Никто не знает, где находится подвал? Боже, какие невероятные идиоты. Ну, говорите же кто-нибудь!