— Кто вы такой, скажите на милость? — требовательно спрашивает Белладонна.

— Гай, кто же еще, — отвечает он, неторопливо застегивая сначала брюки, потом рубашку. У него английский акцент и невыносимая уверенность в своей сексуальной привлекательности.

— Ну да, конечно же. Глупый вопрос, — цедит она сквозь стиснутые зубы. — Гай, и все. Бесподобно. Как я сразу не догадалась?

— Гай Линделл, к вашим услугам, мадам, — продолжает он, ничуть не смутившись. — Имел великую честь получить приглашение в Ла Каза делла Фениче от моей хорошей подруги Лоры Гарнетт. Вместе со мной приглашение получил другой мой добрый друг, Хью Тревенен, он, полагаю, прибудет где-то в выходные. — Он оборачивается к любовнице, чьи щеки все еще пылают от страсти. Или от смущения. — А это еще одна моя подруга, мисс Нэнси Конрад.

— Мисс Нэнси Конрад, еще одна ваша подруга, — насмешливо повторяет Белладонна. — Я тронута. Кто, скажите на милость, пригласил вас, мисс Нэнси Конрад, в это поместье? Уж наверное, не его хозяйка.

Нэнси так смущена, что не может сказать ни слова.

— Я ее пригласил, — отвечает Гай. Нэнси в ужасе смотрит на него и торопливо одевается. — И вина за эту… гм, неподобающую ситуацию целиком лежит на мне. Мы занесли вещи в дом и были так очарованы красотами здешней природы, что решили прогуляться.

Белладонна хмурится.

— Не сомневаюсь, Лора Гарнетт предупреждала вас, что для гостей этого имения существует ряд правил, которым все обязаны подчиняться.

— О да, конечно, предупреждала. — Гай, покряхтывая, натягивает сапоги. — Но кто вы такая — госпожа верховный палач штата Виргиния? — язвительно спрашивает он, указывая на пистолет. — Или всего лишь рабыня собственных домашних правил? Дайте-ка подумать… вы, наверное, гувернантка или учительница верховой езды. Ага, понял — вы гостья, прибывшая раньше меня, и, отправившись на ежедневную верховую прогулку, были неприятно удивлены звуками наслаждения, доносящимися из конюшни. Какое безобразие! — Он встает, стряхивает с брюк приставшую соломинку и застегивает ремень. — Простите, ради Бога, но, по-моему, нам пора идти.

— Не так быстро, — говорит Орландо, вбегая с пистолетом в руке. За ним по пятам следую я, за мной — Стэн и лающие псы. Нэнси с трудом удерживается от вскрика, Стэн оттаскивает собак.

Орландо смотрит на Белладонну, та еле уловимым кивком дает ему понять, что с ней все в порядке. Все-таки она не нажимала кнопку тревоги, однако Стэн услышал выстрел и позвал нас.

— Certo? — спрашивает он, и Белладонна кивает.

— Ох, Боже мой, — восклицает Гай, мгновенно сообразив, что он натворил. Умный он парень, этот Гай. Я хорошо помню его по клубу «Белладонна» — он сидел на диванчике с Лорой. Да, Гай, тот самый, который впервые пришел на Бал Всех Стихий с неким Перегрином и некой Селестой, модными штучками. Они говорили о социопатическом сквайре по имени, кажется, Шульце, который ходил в развратных кожаных штанах. Проклятье. Мне еще тогда следовало бы побольше разузнать об этом Гае, но меня все время что-то отвлекало — в первый раз Аннабет, во второй сама Лора. А Притчу было дано задание следить за мужем Лоры, а не за ее друзьями. Дважды проклятье. Я теряю форму.

— Простите, если обидел дорогую хозяйку, — продолжает Гай, изысканно раскланиваясь. — Покорнейше прошу прощения.

— Просите сколько угодно, — рявкает Белладонна. — Вы его не получите. Даже если вы друг Лоры и приглашены сюда с моего разрешения. — Она протягивает пистолет Орландо и достает из-за пояса хлыст. Нэнси, дрожа, прячется за спину Гая.

— Где Фредерик? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам. — И Клайв?

— У вас пара лошадей вырвалась и убежала, и они ушли их ловить, — сообщает Гай. — Можете, если хотите, обвинить меня и в этом, хотя в этом-то я как раз и неповинен. Мы просто оказались рядом и решили, гм, воспользоваться случаем… Каюсь, виноват.

Белладонна пропускает его слова мимо ушей и обращается напрямую к Нэнси.

— Где вы живете, когда не вторгаетесь в чужие владения? — спрашивает она.

— В Ричмонде, — отвечает девушка. Ее щеки уже не пылают, она бледна, будто вместо очаровательного любовника встретила в конюшне привидение.

— А откуда вы знаете этого… — легкий взмах хлыста, — человека?

Губы Гая кривятся, он пытается подавить улыбку.

— Мы познакомились неделю назад, и мы… он… пригласил меня покататься на машине. Мы приехали сюда, — говорит Нэнси. — Я понятия не имела, что…

— Где и как вы познакомились? — требует ответа Белладонна.

— На обеде у Бамби Симпсон. Мы с ней приходимся родственницами Диппи Робертсон, вашей соседке. Вот у нее я и остановилась.

Белладонна бросает взгляд на меня. Вскорости я перезвоню Диппи и проверю эти сведения. Только у женщины по имени Диппи может быть родственница по имени Бамби.

— Мы отвезем вас к Робертсонам, — сурово заявляет Белладонна. — Прошу вас немедленно удалиться с моим шофером, в противном случае мне придется побеседовать с вашими родственницами, и, даю слово, они вряд ли будут рады, если я расскажу им всю правду.

— Простите, — шепчет она. Ее глаза наполняются слезами. Бедная девочка. Ей и невдомек, что на самом деле Белладонна совсем не злится на нее, наоборот, даже по-своему защищает. Все шишки посыпятся на Гая.

В этот миг в конюшню входит Фредерик, ведя под уздцы двух лошадей. Клайв отвязал Артемиду и тоже ведет ее под уздцы. Они удивленно смотрят на нас, и собаки снова начинают лаять.

— Мэм, с вами ничего не случилось? — тревожно спрашивает Фредерик, с трудом удерживая лошадей — те, услышав лай и почуяв запах ищеек, с тихим ржанием отпрянули. Его глаза округляются от беспокойства.

— В чем дело? — сурово спрашивает Белладонна.

— Гермес шалит, как всегда. Буйный он нынче какой-то, вот я и решил вывести его погулять. Я бы не оставил конюшни без присмотра, да тут, как на грех, Эссекс тоже вырвался, а потом — что тут началось! В лошадок будто бес вселился, а я не хотел, чтобы они себе ноги переломали или что. Надо было Клайва за себя оставить. Простите, ради Бога. — Он виновато понурился.

— Мэм, это я виноват, — вступил в разговор Клайв. — Напрасно я ушел. Нельзя было. Не вините моего отца. Я не подумал.

— Клайв, тут никто не виноват, — говорит Белладонна так тихо, что слышит ее только он. Клайв вымученно улыбается.

— Спасибо, мэм, — говорит Фредерик. — Больше такого не повторится.

Она кивает, дотрагивается хлыстом до плеча сначала Фредерика, потом Клайва. Тот начинает усердно чистить лошадей, взмыленных после бешеной скачки.

Стэн с собаками неторопливо удаляется к гаражу — сказать Темплтону, чтобы подогнал машину к дому. Мы выводим Гая и Нэнси из конюшни, шагаем вслед за ними к дому по каменной дорожке, обсаженной штокрозами и пионами. Гай бережно обнимает дрожащую Нэнси за плечи, но я вижу, что она ему уже наскучила. Она, вероятно, вообразила, что у нее с этим шикарным англичанином роман, какого свет не видывал, когда на самом деле она всего лишь повалялась с ним в стогу сена. Хорошо хоть, она не шпионка, думаю я, размышляя об этом вопиющем нарушении нашей безопасности. Угораздило же Белладонну наткнуться именно на такую сцену…

Вдруг издалека слышатся детские голоса, мы останавливаемся. Это Брайони бегает по рощице с Сюзанной. Они видят нас и бегут навстречу. Сам не знаю почему, я смотрю на Гая и вижу: его загорелую кожу залила мертвенно-серая бледность.

Брайони, смеясь, подходит ближе.

— Угадайте, что у меня есть! — кричит она. — Сюзанна нашла лягушонка. Или жабика. Он такой хорошенький! Смотрите!

Сюзанна подходит ближе, осторожно держа в ладошках лягушонка.

— Мамочка, можно, мы его оставим? Ну пожалуйста! — умоляет Брайони. — Можно, ну можно, ну можно?

Белладонна приседает на корточки.

— Какой прелестный лягушонок, — говорит она, и ее голос звучит совсем не так, как в разговоре с Гаем всего минуту назад. — Но, если мы его оставим, по нему будет скучать его мама! И братишки с сестренками. Они и сейчас, я думаю, тревожатся, ищут его. Прислушайтесь. — Она встает и прикладывает ладонь к уху. — Слышите, они квакают? Наверное, рассказывают друг другу, что у них маленький лягушонок пропал. Вся семья огорчается. Скорее, давайте отпустим его в траву, и они его найдут. Хорошо?