— Во как! — обрадовался Муромец. — У нас таких мужских имен нету.

— Среди дамского полу Варвары встречаются, — заметил Попович. — Есть даже Варвара Кощеевна...

— А ты, значит, Варвар? Да еще конный! Ну, а я — просто Муромец!

— Как там насчет обещания? — напомнил Конан, когда они незаметной тропинкой направились прочь от султанского сада.

— А тебе что, вот обязательно султанскую казну вынь да положь? — усмехнулся Илья. — Другой, стало быть, побрезгаешь?

— А что, где-то еще есть сокровищница? — мгновенно загорелся Конан. — Тогда я согласен. Мне все равно! Больше мешка ведь не унесешь!

— Есть, — сказал Яромир. — В башне у колдуна. Ты ведь недаром там крутился?..

— У колдуна? — с чувством ужаса и восхищения воскликнул Конан. — Но ведь он же и колдануть может!

— А мы ему по зубам! — мстительно прошамкал Добрыня.

— За ноги и об пол! — добавил Яромир.

— Ты не сомневайся, — по-отечески улыбнулся Илья. — Сам подумай, куды ему, куренку, противу богатырей, хошь он и колдун?

— А золота у него в подвалах немерено! — голосом провокатора добавил Попович.

— Согласен! — не раздумывая, кивнул Конан. — Тогда прямо и пойдем к нему!

— А чего ждать-то? — Илья посмотрел на небо. — До рассвета еще далеко, как раз управимся!

Благополучно миновав дремлющую стражу, друзья выбрались на знакомый уже пустырь. Теперь башня еще больше напоминала головешку. Это сходство усиливалось тем, что высоко над головой, под самым куполом, красноватым светом горело единственное окно.

— Глянько! — ухмыльнулся Илья. — Колдун-то не спит! Сидит, свечу палит, книжки читает!

— А может, он царевича душит? — шепотом предположил Яромир.

— Типун тебе на язык! — испугался Илья. — У нас ведь с собой живой воды нету, чтобы царевича оживить! Пусть уж лучше книжки читает!

Возле входа было непривычно пусто. Даже каменные статуи куда-то подевались, только пьедесталы белели пустыми пыльными квадратами. Яромир первый обратил на это внимание. Однако Муромец только отмахнулся.

— В башню, небось, занесли, чтобы ночью никто не спер.

— В таком случае их не занесли в башню, они сами ушли, — тихо произнес Попович и присел, разглядывая глубоко вдавленный в землю след.

— Н-да! — Добрыня нагнулся, посмотрел и крякнул: — Однако!

— А разве статуи могут сами ходить? — подал голос Конан Варвар.

— Еще как могут! — со знанием дела произнес Муромец. — Ежели в ентом деле колдовство замешано!

— Дубину бы! — вздохнул Добрыня, оглядываясь. — Не хотел бы я столкнуться тут с этими каменными истуканами.

— Ребята, а может, я пока за ломиком сбегаю, а? — предложил Конан. — Тут недалеко...

Яромир только рот открыл, как вдруг земля под ними вздрогнула один раз, потом второй, третий.

— Кажется, уже поздно за ломиком бежать, — задумчиво пробормотал Илья.

И тут из темноты на поляну вышла здоровенная статуя с каменным мечом в руках.

— Гдум! — это Конан шумно сглотнул слюну.

Воцарилась мертвая тишина. А когда каменный истукан медленно и зловеще повернул к ним неровно обтесанную башку с белыми мраморными глазами, друзья невольно шагнули назад.

— А... — раскрыл рот Попович. — Вы тут прогуливаетесь, да? — спросил он подхалимским, ласковым голосом, не сводя с истукана округлившихся от удивления глаз.

Статуя с неприятным звуком повернула голову, и на землю посыпалась каменная крошка. Однако опускать меч она не торопилась.

— Нет, — медленно, с трудом разжав каменные челюсти, ответил истукан, буравя их мертвым каменным взглядом. — Я не прогуливаюсь, я сторожу!

— Величайшего и могущественнейшего Охмурида-заде? — уточнил Добрыня.

— Его, — после непродолжительной паузы ответила статуя, и тут земля опять задрожала от чьих-то шагов. На поляну из темноты вынырнул еще один каменный истукан. И этот второй был куда больше первого, его массивные ручищи свисали чуть ли не до земли.

— А вот и напарничек пожаловал, — прошептал Муромец. — Братцы, что делать-то будем?

— А что тут сделаешь? — дрожащим голосом откликнулся Попович. — Тикать надо!

— Тикать русскому богатырю несподручно! — отозвался Добрыня.

— А с каменными монстрами тягаться сподручно? — сглатывая подступивший к горлу ком, спросил Яромир.

В следующую минуту на поляну друг за дружкой, чеканя шаг, вышли еще две исполинских статуи. У одной в руках была каменная дубина, у другой — боевой топор с длинной ручкой. Не сговариваясь, каменные исполины окружили друзей и принялись рассматривать их, видимо раздумывая, что с ними делать? Наконец одна из статуй, у которой был огромный, жуткого вида топор, громоподобным голосом осведомилась:

— Кто. Такие?

— Мы-то? Э... — невольно замялся Попович. — Сами-то мы неместные...

И тут Яромира словно что-то толкнуло вперед.

— Мы ваши избавители! — громогласно заявил он. — Мы пришли, чтобы вас расколдовать! Вам ведь, наверное, уже надоело каменными-то ходить?!

— Яромирка! — прошептал Муромец, округляя глаза от удивления. — Ты чего несешь? Какие, к черту, избавители? Лично я — пас!

— Цыц! — шикнул на него Яромир. — Неужели непонятно, что я им зубы заговариваю?

На минуту-другую каменные истуканы что называется растерялись. Они даже отступили назад, собрались в кружок и принялись между собой шушукаться. Наконец статуи вернулись. Вперед вышла та, у которой в каменных ручищах был топор.

— Не надо. Нас. Избавлять! Нам. И так. Хорошо!

— Ну раз хорошо, тогда идите и гуляйте, — посоветовал им Илья. — А у нас тут небольшое дело к вашему хозяину.

— Ну вот! — всплеснул руками Яромир. — Ты все испортил! Спрашивается, на фига ты им доложил, что мы к колдуну идем?

— А родители меня в детстве учили всегда правду говорить, — невольно потупился Муромец.

Когда смысл сказанного дошел до статуй, они грозно зашевелили своими грузными, неподъемными телами и стали медленно надвигаться на друзей.

— Вы. Врете. Вы. Хотите. Убить. Хозяина! — высказал наконец общую мысль главный, тот, у которого в руках был топор. — Мы. Должны. Вас. Убить!

— А может, я все-таки за ломом сбегаю, а? — предложил Конан.

— Отстань ты со своим ломом, — отмахнулся Добрыня. — Этих ломом не проймешь. Тут пушка нужна!

— Эй, ребята! — Яромир выпрыгнул навстречу медленно надвигающимся статуям. — Вы хотите нас убить?

— Хотим! — хором ответили статуи, на секунду останавливаясь.

— Тогда начинайте с меня! Но с одним условием, договорились?

— С условием? Что. За. Условие? — поинтересовался старший и с хрустом повернул каменную голову, уставив мертвый взгляд мраморных глаз на Яромира.

— Яромир, ты что, умом тронулся?! — Муромец попытался было оттащить Яромира в сторону, но тот вырвался, прошипев:

— Я знаю, что делаю! Не мешай!

— Ты. Хочешь. Умереть? — прогремел каменный истукан.

— Но с одним условием! — повторил Яромир, подходя ближе. — Я встану у самой башни, а кто-нибудь из вас пусть с разбегу попытается меня расплющить. Если у вас это выйдет, то вы победили, а если нет, тогда я вашего колдуна лично порешу. Так сможете, или поджилки слабы? Ну, каменные чуваки, смелей! — подбодрил он их, отскакивая к стене башни.

— Ты. Нас. Обидел! — сравнительно быстро отреагировал старший. — Мы. Будем. Тебя. Расплющить!

— Вот и хорошо, вот и отлично. Давайте только побыстрей! Не тормозите, ребята! — Яромир посмотрел на каменные статуи. — Ну и кто из вас будет первый?

На середину поляны вышел единственный из всей компании истукан, у которого при себе не было никакого оружия. Таковое ему и не требовалось при его поистине исполинских размерах.

— Э нет, так не пойдет! — крикнул Яромир. — Если ты хочешь меня действительно расплющить, тогда должен отойти подальше, чтобы разбег был больше. Понял?

Монстр кивнул башкой и отошел назад еще метров на пятьдесят, вопросительно взглянув на Яромира.

— Вот оттуда нормально. Давай! — Яромир сделал ему отмашку и прислонился к стене.