— Ваше высокопревосходительство! — вступился за Яромира Святогор. — Не гневайтесь на молодого человека! Он только позавчера приехал из деревни и еще не искушен в наших чинах и титулах! Он просто оговорился!

— Оговорился! — Кощей нахмурился. — Ничего так просто, любезный Святогор, не бывает! Раз оговорился, значит, невнимательно слушал старших. Если невнимательно слушал старших, стало быть, не уважает! Тут и до бунта недалеко... Что скажешь? — Он уставился на Яромира. Витязь стоял ни жив ни мертв.

— Ну, что молчишь?

— Никак нет! — выдохнул наконец Яромир и тут же жалобно добавил: — Я в богатырскую дружину хочу!

При виде такого деревенского простодушия Кощей оттаял.

— Все хотят в богатырскую дружину. Ты вот сначала подвиг соверши, потом и просись! Ну как, готов?

— Всегда готов! — весело крикнул Яромир. Кощей вздрогнул.

— Ну и голос у тебя! Прямо иерихонская труба! Ладно. К делу. То, что я вам сейчас скажу, является важнейшей государственной тайной. Об этом не должен знать никто, слышите?

— Так точно! — ответил за всех Илья Муромец.

— Головой ручаетесь! — Кощей на минуту замолчал, будто размышляя, стоит ли ему дальше продолжать или нет, и решил продолжить.

— Вчера произошло тягчайшее государственное преступление. Был похищен наследник престола Иван-царевич! — сказав это, он посмотрел со значением на лица богатырей и не увидел ничего, кроме делового внимания. Это ему понравилось.

«Никаких лишних эмоций! — подумал он, — хорошо вымуштрованы ребята! Пожалуй, у таких может получиться!»

— Помимо этого, — продолжил канцлер, — была похищена моя дочь. Оба похищения произошли примерно в одно и то же время. Предположительно, это дело рук небезызвестного Жужи. Его в городе сейчас нет, и где он скрывается — неизвестно. Ваша задача — найти Жужу, допросить и выяснить, куда он девал обоих детей. Далее, не мешкая, приступить к спасению царевича и моей дочери. Дело, как вы сами понимаете, политическое. Огласка может привести к непредсказуемым последствиям. Задание нужно выполнить быстро и в полном объеме. Все ясно?

— Все ясно! — отрапортовал Илья Муромец. — Разрешите выполнять?

— Выполняйте! — четко сказал Кощей и отвернулся. Но Илья и не думал уходить.

— Что еще? — недовольно спросил Кощей.

— Денег на дорогу и на непредвиденные расходы, — простодушно ответил Муромец. — Овес-то нынче дорог!

— Обеды тоже недешевы! — вставил Алеша Попович.

— Держите! — Кощей бросил им кошель, туго набитый серебром, и махнул рукой. Муромец поймал кошель на лету, подмигнул друзьям и поспешил выйти.

— Встречаемся через полчаса у городских ворот, — сказал он. — На сборы времени хватит. Брать в дорогу только самое необходимое!

Через полчаса друзья были у городских ворот. Все, кроме Ильи Муромца. Стрельцы боязливо косились на богатырей, которые при полном вооружении производили поистине неизгладимое впечатление.

— Где наш боров-то? — лиховался Добрыня. — Вот всегда так: назначит время, а сам опаздывает!

— Ему одну кольчугу натянуть, сколько времени надо, — улыбнулся Алеша Попович. — Войди в положение...

— Войди в положение! Я тебе не девица, чтобы входить в положение! — нахмурился Добрыня. — Тут, можно сказать, государство разваливается, а он резину тянет!

— А что такое резина? — скромно поинтересовался Яромир.

— Резина? Ну, это то, что в трусы вправляют, — туманно объяснил Добрыня.

— А что такое трусы?

— Так на тебе и трусов нет? — изумился Добрыня и тут же захохотал: — Ну дает! Поэт! Гений без трусов! Ха-ха!

— Новый анекдот? — поинтересовался Илья, незаметно выруливая откуда-то из-за угла. Яромир покраснел.

— Наш Яромирка без трусов ходит, — с готовностью доложил Добрыня. — Ты ему, Илья, на собственном примере покажи, что к чему, ха-ха!

— Есть вещи, о которых не принято говорить вслух, — строго заметил Алеша Попович.

— Ладно, ладно, да я же пошутил! — пошел на попятный Добрыня. — Мы же друзья! А с друзьями только и можно пошутить.

— Не по делу веселитесь, — заметил Илья Муромец. — Примета нехорошая! Вот сделаем дело, тогда и позубоскалить можно. Но не сейчас! А ну, волчья сыть! — крикнул он стрельцам. — Открывай ворота!

С тяжелым тележным скрипом ворота отворились, и друзья во весь опор поскакали вперед.

После часовой езды Илья неожиданно остановился. Скакавший за ним Добрыня вмазался в него, следом налетели Попович и Яромир. Образовалась куча мала. Пока расцепляли запутавшихся лошадей, все изрядно притомились.

— Перекусим? — высказался Илья.

— Ты скажи, почто остановился? — поинтересовался Добрыня.

— Как почто? — удивился Илья. — Перекусить, конечно!

— А я думал, определиться, куда скакать, где Жужу искать?

— Это тоже вопрос, — задумался Илья. — Вот заодно и обсудим. Располагайтесь, ребята!

Богатыри спешились и устроились на обочине. Илья расстегнул сумку и принялся выгребать припасы.

— Навались! Только вина мало. Мало вина, я сказал! А ты как клещ присосался! — Он отнял у Добрыни кожаный бурдюк и приложился к нему сам.

— Куда путь-то держим?

— Жужу ловить! — напомнил ему Алеша Попович, отбирая у Ильи бурдюк.

— Это я и без тебя помню, — огрызнулся Муромец. — А где этот Жужа?

Тут богатыри разом уставились на Яромира. Яромир неопределенно пожал плечами.

— Еще позавчера он был в Суждале. Там у него целое разбойничье гнездо. Туда даже миледя приезжала и этот, барон... Шнапс!

— Постой, постой! Ты нам этого не рассказывал. — Попович даже привстал от удивления. — Ну-ка, расскажи по порядку все, что знаешь!

Яромир покраснел. Рассказывать о своем сидении в сундуке не хотелось, но дело, очевидно, было настолько важным, что все остальные резоны уходили на второй план.

— Хорошо, — сказал Яромир. — Только не смейтесь! — и рассказал друзьям все, что видел, от начала и до конца.

— Вот, значит, как! — посуровел Илья Муромец, когда Яромир закончил рассказ. — Решили Русь-матушку изнутри взять! Я всегда знал, что этой бабе... ну, Яге, нельзя доверять! Ишь ты, миледью назвалась!

— Никакая она не миледь, а старая... — начал было Добрыня, но Попович его перебил.

— Попрошу не выражаться!

— А я и не успел! — парировал Добрыня.

— Хорош базарить! — Илья поднялся с травы и отряхнул колени. — Вперед, братцы! Дело-то будет потруднее, чем кажется!

— В Суждаль! — крикнул Добрыня. — Да вон он! Виден уже.

Действительно, впереди заблестели маковки церквей, а справа причудливо извивалась река.

— Тогда сразу на постоялый двор, а там уже определимся, — сказал Яромир.

У ворот города стоял все тот же пьяный стрелец и с любопытством глядел, как шустрые кумарские купцы втаскивают в пролом в стене здоровенный мешок с курагой. Рядом стояли другие мешки: с кишмишем, изюмом и финиками. Кумарские купцы задорно поглядывали на стрельца и скалили белые зубы.

— Зачем в ворота идти? В дыру иди, налог платить не нада!

— Ай, хороший стражник, зачем нэ везде такой!

Дыра была недалеко от ворот, и кумарские приколы были слышны хорошо. Однако стрелец то ли делал вид, что ничего не видит, то ли и в самом деле ничего не видел и не слышал. Всадников, однако, он узрел и тотчас загородил дорогу.

— Куды прешь? Не пушшу! Эта... Налог плати!

Илья посмотрел на стрельца и подмигнул товарищам.

— Сыграем?

— Сыграем! — хором ответили богатыри. Спешившись, они подошли к стрельцу. Яромир отобрал у стража бердыш, чтобы не поцарапался, и, глядя ему прямо в глаза, спросил:

— Помнишь ли меня?

— А ты кто такой, чтобы тебя помнить? — покачнулся стрелец. — Я вот сейчас наряд позову! — Он вытащил было свисток, но Илья опередил его и носком ноги ударил стрельца в заднее место. Стражник взвыл и взлетел едва ли не под облака, но приземлился не на траву, а на пятку Добры не и тут же был послан Поповичу. Алеша сделал длинный пас... Слишком длинный! Стрелец сначала шмякнулся об забор, отскочил, словно мячик, и был принят Яромиром, который наподдал от души, вколачивая гол в городские ворота. Стражник со свистом миновал покосившиеся столбы и исчез в соседнем огороде. Вскоре оттуда донесся свирепый лай и истошный визг.