Следующим против непобедимого здоровяка‑гоблина вышел Куузатт Мореход — очень высокий и широкоплечий по меркам драу мужчина. Чемпион Гауны выступал нагишом, чем сильно порадовал женскую часть публики, а также патиссоновода Цаво. На спине у Куузатта был наколот корабельный якорь, а на животе — парусник.

Однако радость зрителей была недолгой. Нуггар обошелся с Мореходом без почтительности. Сгреб в объятия и давай макать в грязь. То головой, то ногами, то беззащитными причиндалами, то ягодицами, то левым боком, а то правым. Очень скоро чемпион стал похож на грязевую сардельку. Тогда гоблин перехватил его за поясницу, раскрутил и запустил по «арене», как давеча Онибабо. Хоть у чемпиона и не было доски на спине, но проехался он с такой же скоростью, как предшественник.

Федр подбивал орка выйти на бой и показать всем, кто в Подтеменье хозяин. Но Зак отказался, пояснив, что гладиатору «Звенящей Бронзы» не по чину эти клоунские развлечения.

— У меня все еще болит каждая мышца, — добавил комдив вполголоса. — И ребра. Как вспомню, так и удивлюсь — почему я там жив остался. Так что уж без меня сегодня.

Нуггара объявили новым чемпионом среди мужчин и вручили ему амулет из спеченной грязи с изображением Гаунадара. Эксцентричное божество слизи на амулете выглядело этаким жирным спрутом, жонглирующим человечками и животными.

Затем объявили антракт, а после него наступила пора женских схваток. Тут уж пришла пора радоваться мужской половине зрителей. Дамы Гауны предпочитали во время борьбы полную естественность, обходясь без любой одежды. Более скромные ополченки выступали в кожаных трусах.

В отличие от неорганизованной свалки мужских боев, у женщин баталии проходили в соответствии с четкой очередностью. От одной шестьдесят четвертой финала до заключительного поединка. Грязнули на арену не допускались — их ополаскивали морской водой, чтобы не прятали прелести. Заодно и арена «подновлялась».

И в этой части соревнований девушки из Диллреана не подкачали. Закаленные воительницы раз за разом побеждали гаунок, вызывая одобрительные крики соратников. Отличились и Пунай с Клюш. Гоблинши сравнительно легко дошли до полуфинала, где жребий свел их друг с другом.

— Грудью дави! — подзадоривали девиц и плюгавые эльфы, и крупные гоблины.

— Вырви ей ноздри!

— Царапай! Спину царапай!

Победила более проворная Пунай. Однако в заключительном круге против нее вышла сама маджаи.

Обе претендентки на титул, а в недавнем прошлом соперницы в любви, кипели жаждой мести. Даже не дождавшись звука стартового рожка, они бросились в бой. Пунай визжала как сумасшедшая, Фундис лишь пылко постанывала в наиболее напряженные моменты. Извиваясь, будто два хорхоя в борьбе за жабу, они неуклонно приближались к тому месту, где сидели Федр, Зак и не выступающая по религиозным соображениям Хино. Звучные шлепки по грязи радовали истинных поклонников этого сакрального спорта не меньше, чем двуязычная — на гоблинском и эльфийском — женская брань. В конце концов, соперницы подкатились под самое ограждение.

Чтобы лучше видеть, разгоряченный переживаниями и брагой Федр подался вперед. Вот только выбрал он для этого не самый подходящий момент. Фундис как раз дрыгнула ногой, и здоровенный комок грязи, сорвавшись со ступни, прилетел политсоветнику прямо в нос.

Зрители радостно загомонили. Среди гула нетрудно было различить отдельные выкрики: «Счастливчик! Его выбрал сам Гаунадар!», «Ставлю кордобу против флорина, что чемпион отдубасит его в две минуты!», «Интересно будет взглянуть на его белую задницу!» и прочее в том же духе.

— Ну и повезло же тебе, братишка, — позавидовал комдив. — Запашок что надо!

— Иди ты к Гаунадару…

Утираясь, Федр едва не пропустил кульминационный момент. Более быстрая, опытная и хладнокровная Фундис изловчилась‑таки оседать тувлюшку. Придавила коленями ее руки и, не зная пощады, принялась отвешивать бедной Пунай хлесткие пощечины, дергать ее за волосы, царапать большой нос и пухлые щеки. Наконец гоблинша прекратила изворачиваться и завопила, что сдается.

Маджаи встала и под рев толпы горделиво удалилась с «арены», даже не взглянув на бывшего фаворита.

Не успел Федр глазом моргнуть, как к нему подскочил организатор состязаний.

— Идем, красавчик. Тебя выбрал Гаунадар, — сообщил он. — Будешь бороться с новым чемпионом. А если победишь, то и с чемпионкой.

Федр замялся. Лезть в грязь на виду у толпы не хотелось.

— Не вздумай отказаться, — шепнула ему на ухо младшая жрица. — Грязепоклонники обидятся и оставят нас без фуража.

Он вздохнул и пошел следом за эльфом.

Его появление на «арене» встретил одобрительный гул. Местные эльфийки пришли в восторг от такого высокого, пригожего и хорошо сложенного удальца. Разочаровало их лишь наличие борцовского трико, но самые оптимистичные дамочки надеялись, что могучий Нуггар порвет помочи, и шорты с Федра свалятся. Они даже пожелали этого вслух.

— Сир, — пробормотал гоблин извиняющимся тоном, — я бы вам поддался, но не могу. Гаунадар накажет! — Он похлопал перепачканной ладонью по амулету и передал его распорядителю боев, чтобы не повредить.

— Борись в полную силу, солдат! — приказал Федр. — Не посрамим честь Даггоша!

Прогудел рожок. Этруск бросился в атаку. Ноги сразу же заскользили, он начал терять равновесие, чем вмиг воспользовался тяжелый и более устойчивый гоблин. Нуггар наклонился, сделал два коротких шага, плечом толкнул Федра в грудь. Однако тот уже успел преодолеть растерянность, как и положено политсоветнику.

Вместо того чтоб покорно упасть, Федр обхватил согнувшегося здоровяка сверху. Пропустил руки под мышками, сцепил кисти в замок и дернул на себя. Чтоб не упасть мордой в грязь, гоблин уперся руками и расставил ноги шире, но ступни разъехались по предательской слизи. Развивая успех, Федр дернул вторично, а потом быстро разжал захват, перекатился через жирную спину соперника, как через гимнастического «коня». Оказавшись сзади, присел, ухватился за гоблинские лодыжки и рванул.

Нуггар заревел от досады и растянулся во весь рост. Шлепок был такой, будто в грязь упала боевая черепаха, причем с изрядной высоты. Но чемпион растерялся лишь на мгновение, затем нашарил руками опору и попытался подняться. Это и стало его заключительной ошибкой. Лежа на животе, он — с его грандиозной массой — мог продержаться сколько угодно. Но сейчас он открыл противнику шею и руки, чем Федр немедленно воспользовался. Классический друидский «крюк загривка» положил конец недолгому чемпионству Нуггара. Выполнив железный захват, политсоветник держал его до тех пор, пока гоблин под аккомпанемент хрустящего позвоночника не забил по «арене» рукой.

Федр встал на ноги и завопил победную песнь. Зрители безумствовали. Проигравшие Нуггару борцы хохотали и свистели от радости. Дети дрались, изображая закончившийся бой. Старики, повидавшие и не такое, сдержанно хлопали в ладоши. Зак показывал большой палец.

Федр с улыбкой раскланялся.

А когда в очередной раз поднял голову, перед ним уже стояла маджаи.

— Ухмылка сползет с твоего лица, когда я положу тебя на лопатки, изменник, — прошипела девушка.

— У нас в Даггоше на лопатки принято укладывать женщин, — парировал Федр нарочито громко.

Зрители с одобрением загоготали. Фундис покачала головой и как кобра метнулась вперед. Федр попытался ее поймать, однако гибкое тело, только что омытое чистой водой, выскользнуло из рук. Острая коленка ударила его в бок, а быстрая словно кнут ладонь хлестнула по глазам. Это было только началом. На политсоветника обрушился град стремительных ударов. Маджаи танцевала вокруг него, ухитряясь не падать, и била, пинала, щипала. Федр не успевал ставить блоки, поэтому прикрывал только пах да лицо. В конце концов, это ему надоело. Он сам плюхнулся на четвереньки.