Во время патрульной службы Федр крепко сдружился с Заком Маггутом — таким же не слишком удачливым наемником. Зак был черноорком из захудалой орочьей провинции Герм, парнем малость простодушным, но честным и надежным. За месяц соратники сблизились настолько, что многим родным братьям не снилось.

Война тем временем подступала все ближе. Войскам даггерана удалось рассеять основную массу мятежников в схватке под столицей Ксакбурром. Однако костяк гоблинского воинства, ведомый Черным Шаманом, тайно проник во дворец. Вел их предатель Ихуси. Мятежники совершили марш по древним тоннелям, которые считались непроходимыми из‑за обитающих там демонов, ядовитых тварей и смертельных ловушек.

Многие бойцы во время вылазки погибли или сгинули без следа во тьме подземелий. В предателя Ихуси вселился полудемон‑нуи, превратив в упыря, безногого, но кровожадного. А сам Черный Шаман окончательно свихнулся: кормил проводника‑монстра собственными солдатами. И все‑таки отряд мятежников тайно и неумолимо приближался к покоям даггерана. Остановить мятежников могло лишь чудо.

Оно случилось.

Отцами чуда стали два простых парня, Федр и Зак…

Федр откинул балдахин, спугнув прикорнувших москитов, мух и ос. Не без опаски опустил голые ноги на покрытый циновками пол. Он побаивался змей и крыс. Гоблины из обслуги божились восемью ногами Номмо и каменными грудями Матери‑Грязи, что в подвалах дворца разгуливают целые ватаги серых тварей. От обычных крысенышей, которых можно придавить пальцем, до пасюков размером с карликового гиппопотама. Крысиным нашествием рядовые сотрудники администрации объясняли быстрое оскудение даггеранских закромов. Федр подозревал, что все дело в двуногих крысах, но доказать пока ничего не мог.

Обув сандалии, Федр подул в глиняную свистульку, слепленную в виде полузабытого божка, бледного лиса Йуругу. Фигурка чрезвычайно нравилась Твердостволу за особую дикарскую красоту и хрипловатый свист, напоминающий крик тропической птицы. А еще в ее полом нутре приятно побрякивал сушеный глаз ядовитой жабы.

На зов явилась Клюш — черноглазая, скуластая гоблинша. Довольно симпатичная, если не обращать внимания на крупный нос, формой напоминающий баклажан. Одета она была весьма легкомысленно. Яркие тряпочки почти не скрывали широкобедрого и полногрудого тела. Остальные прелести тоже были малость избыточны — девушка не ограничивала себя в мучном и сладком. Её кожу оттенка молочного шоколада покрывал нежный пушок. Такой же пушок, только чуть гуще и длиннее, кудрявился на остроконечных ушках. Жесткие волосы на гордо поднятой голове были заплетены в четыре длинные, толстые косы.

Весь вид девицы показывал, что она не прочь изобразить в Федровой постели серну, которую лев‑контрразведчик мог бы догнать без особого труда. Да что греха таить, такую охоту они устраивали ежедневно. Однако этим утром Федр посчитал, что трудные государственные дела не позволяют отвлекаться на ерунду.

— Завтрак! — скомандовал он.

Дверь с треском распахнулась. В комнату шагнул даггеран Маггут. Огромный, пузатый, но притом чертовски мускулистый черноорк с буйной шевелюрой, завязанной по орочей моде в толстый узел на макушке.

— После пожрешь, — сказал Зак хмуро. — Сначала дела. Клюш, исчезни.

Гоблинша быстро ретировалась.

Черноорк потер огромный кулачище. Кожа на костяшках была содрана.

— Боксировал с черепахами? — спросил Федр, почти не шутя. Зак время от времени тренировал удар, без страха мутузя любые попавшие под руку твердые предметы.

Зак мотнул головой.

— Пока ты дрых, как мувропский вомбел, я допросил ночного пленника.

— И что он сказал?

— Плохие новости, брат. Нас хотят свергнуть.

— Любое правительство кто‑нибудь да хочет свергнуть, — философски заметил Федр. — Мы сами свергли узурпатора Волосебугу. И Черного Шамана вдобавок.

— А за нас взялся Эльфийский Совет. С Эльфобанком в придачу.

С Федра мигом слетели остатки сна и игривое настроение.

— Ох ты, Матерь Грязь! За что?!

— За то, что долги, которые наделал Волосебугу, не возвращаем. И плевать им, что страна после власти проклятого тирана еще не поднялась с колен. Готовят ананасовую революцию.

— Да хоть кокосовую. Не проканает, сир даггеран. Народ тебя боготворит.

— А если не проканает, зашлют десант тренированных карателей через порталы, что в подземельях нашего дворца. Помнишь «демонские ловушки», которые защищают дворец от лазутчиков и убийц? Они самые и есть порталы. А чтобы из нас свергнутых героев не вышло, еще и кастрируют. За евнухов ни один гоблин не вступится. Хуже того, потешаться начнут. Словом, нам жопа, — закончил черноорк безжалостно.

— Вот уж грязь им по губам! Этруски не сдаются, — громко заявил Федр, которого основательно встревожили слова о кастрации. — Замуруем порталы, проведем патриотическую агитацию среди населения. Деньги тоже как‑нибудь раздобудем. Например, проституцию узаконим. Или наркоторговлю к рукам приберем. Налоги рекой поплывут. Выкарабкаемся!

— Наркоторговлю, говоришь? Проституцию? А что, умный подход… — Маггут одобрительно хмыкнул. Видать, вспомнил уроки, полученные в пору бурной юности. — Только как мы замуруем порталы? Это тебе не крысиные норы. Добровольцев среди здешних строителей нам точно не найти. А на заграничных денег не хватит.

Зак тяжело задумался. Федр воспользовался этим и еще раз дунул в свисток, вызывая Клюш. Жрать хотелось просто невероятно. А ведь потом придется еще раз допросить пленника, лично. Если, конечно, Зак не перестарался со своими орочьими методами.

Холодный кокосовый сок с капелькой старой доброй настойки «Белая антилопа» вернул теневому лидеру оптимизм и веру в людей — даже таких слаборазвитых, как гоблины.

— Без паники, сир даггеран, — сказал Федр.

Он подцепил ломтик козлятины в кисло‑сладком соусе, с подозрением понюхал. От поваров можно было ожидать любых фокусов. Именно повар предыдущего даггерана сделался сначала предателем, а потом кровавым упырем! Однако организм отнесся к запаху благосклонно. Федр отправил мясо в рот и взмахнул вилкой.

— У нас же есть Гучад. Преданный ученик тирана Волосебугу. Наперсник практически. Наверняка во всяких колдовских штучках поднаторел. Пусть проработает тему уничтожения порталов.

Державные дела за полтора года так наскучили Федру, что всю рутину он решил сбросить на толкового преемника. Никого лучше гоблина Гучада на эту роль было не придумать — при тиране Волосебугу тот слыл единственным неподкупным чиновником. После смены власти, которую недоброжелатели да завистники называли переворотом, Зак и Федр распустили старое правительство. Гучад не уехал в эмиграцию, как многие бывшие соратники, а стал уважаемым сказителем в квартале тувлюхов. Сочинял анекдоты и вел приблизительные летописи со слов стариков.

Во дворец гоблин вернулся с радостью и за дела принялся с похвальным рвением, но друзья все еще присматривались к нему.

— Не слишком ли резкое начало для стажера? Сразу выдать ему наши планы?

— Можешь на меня положиться, лично прослежу за выполнением.

— В принципе, идея неплохая, — согласился Зак. — Но ты все равно посматривай, чтобы он не затеял переворот. Не доверяю я этому парню.

— Хорошо, сперва испытаем его на верность и готовность пожертвовать собой ради Даггоша. Отправим лично замуровывать порталы. Эй, Клюш!

Девушка заглянула в дверь.

— Пригласи‑ка сюда Гучада.

Гоблинша посмотрела на этруска, будто на внезапно заговоривший пень.

— Я выполняю только приказы господина Маггута!

Федр от неожиданности чуть не подавился козлятиной.

— Это с каких пор?

— Вообще‑то после сегодняшней ночи, — сказал орк с ноткой гордости. — Взял ее временной супругой. Прежняя надоела. Беги, красавица. А сира Твердоствола надо слушаться, как меня самого. В деловых поручениях, конечно.

Клюш хмыкнула и скрылась.

— Быстро же бабы предают нашего брата! — опечалился Федр. — И гоблинши туда же.