— Нас? В чем? И кто ты такой, чтобы обвинять нас?

Далмира почувствовала неладное. Они втроем — а чужак один, но говорит с Судьями нагло и уверенно.

— Вы нарушили закон одана, присвоив право судить его подданных, — неторопливо произнес чужак. — Я новый наместник одана, и у вас есть выбор: сдаться мне или умереть здесь и сейчас!

Предчувствия не обманули. За спиной раздался шум, и Далмира схватилась за оружие. В ворота за спинами Судей входили воины. Еще с десяток выскочили из‑за ближайших строений.

— Засада! — крикнула Далмира, хотя и так было ясно. Кольцо вокруг Судей стремительно сжималось, и девушка вспомнила предсказание старой ведьмы. Неужели все сбудется?

Судьи обнажили мечи.

— Бросайте оружие, или умрете! — крикнул наместник. — Именем одана! Стражники окружили вставших друг к другу спинами Судей. «Круг, — пронеслось в голове Далмиры, — снова круг, из которого выходят лишь победителями.»

— Сдавайтесь, — усмехнувшись, сказал наместник. — Сегодня судья я. А вы — осуждены!

— Мы все получим то, чего заслуживаем, — спокойно проговорил Аргерд. Он оглянулся на Далмиру. Его глаза на миг встретились с глазами девушки.

— Убейте бунтовщиков! — приказал наместник.

Стражи ринулись вперед. Эти воины были элитой, отобранной для такого боя: ни одного лишнего движения и холодные глаза убийц. Судьи схлестнулись с ними, сталь наткнулась на сталь, сила — на силу.

В круговороте отточенных лезвий нет времени на раздумья. В первые мгновенья боя Далмира поняла: стоять нельзя! Лишь движение спасет от летящих в грудь клинков. Вращаясь и вращая копьем, девушка отбивая встречные удары и держала врагов на расстоянии. Уклон, неожиданная подсечка — и один на земле. Не отвлекаться, не стоять! Резкий выпад, заставивший врага вскинуть оружие — и прием, вырвавший и отшвырнувший в сторону меч. Удар наискось, вспоротая грудь и брызги крови. Чье‑то лезвие рассекло одежду на спине. Боль и бегущая по телу кровь заставили двигаться еще быстрее. Не глядя, Далмира закинула копье назад. Чей‑то вскрик. Попала! Но бой только начинался…

Выигранные мгновения позволили оглядеться. С десяток стражей лежали убитые и раненые. Инсторна теснили, Аргерд бился с человеком в синем плаще…

Страж налетел, целя копьем в грудь. Присев, Далмира отбила выпад, и ее оружие рассекло противнику ногу. Теперь он не опасен… Набежали сзади, но хартог поймала врага на движении, и он наткнулся на копье. Девушка ударила скорчившегося воина ногой, освобождая залитое кровью лезвие.

Она видела, как Инсторн бросился к Аргерду, мимоходом сразив вставшего на пути воина. Они закружили вокруг наместника, но тот легко отбивал удары, а затем… Аргерд рухнул, как подрубленное дерево. Еще через миг голова Инсторна отлетела от облившегося кровью тела.

Крик застрял в груди Далмиры. Покончив с Судьями, наместник повернулся к ней, и девушка поняла: такого бойца ей не одолеть. Она погибнет быстрее, чем ее товарищи. Бежать!

С силой оттолкнув бросившегося на нее стража, девушка кинулась к валу.

— Взять ее! — прозвучало в спину.

Далмира воткнула копье в землю и, оттолкнувшись, перелетела преграду. Кожаная лямка удержала оружие, не давая упасть. Приземлившись, она перекатилась через голову и оказалась на ногах. Далмира бросилась к лесу — но как укроет этот лес: редкие, разрозненные группки деревьев, за которыми не спрячешься…

Рядом тропа–дорога, но Далмира чуяла: по ней лучше не идти. Уйти горами, затеряться меж камней и скал — вот единственный шанс и спасение…

За спиной кричали. Девушка невольн оглянулась: погоня разворачивалась полукругом, не давая беглянке уйти в сторону. Только не оступиться и не сломать ногу — тогда конец! То, что ее не помилуют, Далмира не сомневалась, и страх утраивал силы. Стрелы пролетали рядом, но ее не задевали. Подстрелят, как дикого зверя! Далмира резво поднималась в гору, надеясь, что увешанные оружием стражи не выдержат долгой погони и отстанут, и тут одна из стрел пронзила ткань на рукаве, оставив рваную кровоточащую рану. Далмира вскрикнула и схватилась за руку. Нет, останавливаться нельзя!

Она взобралась наверх и по каменной осыпи заскользила дальше. Эти места она уже знала. Не оступиться, не упасть! Здесь покатишься, и камни не оставят на тебе живого места, а к подножию горы прикатится обезображенный труп. Далмира на бегу выбирала дорогу, наискосок пересекая коварную осыпь. Один из воинов оступился и, увлекая кучи камней, с криком покатился на дно ущелья. Она оглянулась, надеясь, что это наместник, но это был не он…

Это место ей показывал Инсторн. Две скалы смыкали верхушки над ущельем, меж ними просвет в пять–шесть локтей. Издалека кажется: не перепрыгнуть — но только кажется. Такое расстояние ловкий человек легко возьмет с места… на ровной земле. На высоте ошибка приведет к смерти.

Сердце бешено забилось. Она должна, это ее спасет! Сжав зубы, Далмира ускорила шаг. Только не оступиться, не поскользнуться в момент прыжка! Ступню повело на пыльном уступе, Далмира вскрикнула — и перескочила. Преследователи остановились, осыпая бранью внезапное препятствие.

Далмира бежала прочь и слишком поздно поняла, что, оставшись там, могла легко сдержать погоню. Никто не прыгнет, рискуя напороться на копье… Она оглянулась: наместник первым перепрыгнул расселину и быстро настигал ее. Его воины топтались перед препятствием, но Далмира не решалась встретить его один на один: перед глазами стояла смерть Аргерда и Инсторна. Быстрая и страшная смерть. Нет, надо бежать!

Она отступала, забираясь все выше. Проклятый эмон не отставал. Желание быстрей покончить с ней виднелось в каждом движении наместника, и Далмира бежала, не разбирая дороги. Не раз камни осыпались из‑под ног, и Далмира едва успевала ухватиться за камень или куст. Маска мешала, девушка сняла и отбросила ее прочь.

Звериная тропа привела к обрыву. Узкий, в одну–две стопы, карниз шел над пропастью, и Далмира ступила на него, стараясь не смотреть вниз. Было страшно, но тот, кто шел за ней, был еще страшнее. Ветер рвал рассеченную мечами одежду, сводил холодом пальцы. Ей хотелось вцепиться в скалу, но нельзя бросать копье… Наместник карабкался за ней. Похоже, его не беспокоило, успеют ли за ним воины… Нет, этот человек одержим! Далмира прошла карниз и, оказавшись на каменном пятачке, выставила перед собой копье. Теперь ему не пройти!

Наместник остановился. Длинные черные волосы его трепал ветер.

— Ты не скроешься от меня, — сказал он. — Ты последняя из Судей, и ты умрешь, как и они.

— Попробуй, подойди! — копье нацелилось ему в грудь. Места для маневра не было, и наместник это понимал.

— Я подожду, — сказал он и, спустив ноги в бездну, уселся над пропастью. Неподалеку слышались голоса настигавших его стражей. Да, он мог не спешить.

С ненавистью и ужасом Далмира глядела на этого человека. Его фанатизм пугал сильнее меча.

Нет, день и ночь она здесь не высидит. Ночью на скалах холодно, а пронизывающий ветер вытягивает последнее тепло и силы. Наместник бахвалится: человеку не под силу просидеть на каменном карнизе всю ночь, но и она не сомкнет глаз!

Далмира решилась и бросилась наверх. Быть может, с другой стороны вершины найдется подходящий спуск… Девушка выскочила на обрыв и замерла: скала обрывалась, взгляд падал в чудовищной глубины провал, на дне которого текла речка. Не спуститься, не спастись. Девушка кинулась обратно, но враг уже всходил на вершину.

Она яростно атаковала, но уставшие руки не были настолько ловки, чтобы одолеть такого мастера. Наместник отбивался точными размеренными движениями, выбрал момент и резким захватом вырвал копье. Вращаясь в воздухе, оружие улетело в пропасть. Далмира отпрянула. Холод близкой смерти сковал, перебив дыхание. Мужчина улыбнулся. Он знал, что непобедим.

Девушка попятилась. До края оставалось немного, всего несколько шагов.

— А ты красива, — наместник опустил меч. — Зачем тебе маска, зачем ты ввязалась в игры мужчин? Такие странные огненные волосы… Мне жаль тебя убивать.