– Вы просмотрели сообщение, принятое на Луне аналитиком первого класса Паулем Беллоу. Беллоу интуитивно оценил его как исключительно важное и незамедлительно передал на Землю. Результат расшифровки подтвердил высокую квалификацию специалиста. По праву первооткрывателя Беллоу лично выбрал земное имя для планеты, нуждающейся в помощи. Кстати, где сам Белоу? – Кортин вопрошающе смотрит на Краско.

Девушка качает головой. Чекрин пожимает плечами. Кивнув, Кортин кладет трубку на стол.

– Из текста сообщения следует, что планета на девяносто процентов покрыта водой. Суша в основном состоит из двух небольших континентов, которые почти симметрично расположены относительно экватора планеты. Вы могли видеть, что антропологически население планеты представляет расу земного типа. Именно поэтому дружественные ящероподобные обитатели из Гиад отправили перехваченное сообщение нам. Они пришли к верному выводу, что гуманоиды больше доверятся жителям Земли. А сейчас прослушайте информацию об условиях работы. В основу организационнных мероприятий приняты данные, что к началу катастрофы технический уровень местной цивилизации соответствовал первой половине XX века земной эры. Как я уже говорил, поверхность планеты почти полностью покрыта водой. Исходя из этой информации, комиссия приняла решение изготовить оболочку спасательного космолёта в виде корпуса корабля, отвечающего уровню судостроения XX века Земли от Рождества Христова.

Кортин нажимает несколько кнопок подряд. На экране появляется изображение корабля, похожего на авианосец с расширенной к носу палубой. На корме, сбоку от осевой линии, возвышается командная башня с антенной локатора на крыше.

От входной двери доносится иронический мужской голос:

Линкор «Куин Элизабет»

Везёт пятнадцать тонн конфет.

Произвучавшие слова внезапно проявляются на экране в виде подписи под рисунком корабля. Все поднимают головы. На пороге стоит светловолосый молодой человек среднего роста с живыми проницательными глазами. Он одет в серые брюки и шерстяную рубашку песочного цвета.

– Опаздываете, Белоу! – строго сказал Кортин.

– Виноват, – аналитик склоняет голову. – Терин задержал.

– Проходите, – смягчился заместитель. Белоу быстрой походкой пересекает зал и опускается в кресло рядом с Краско. Не обращая внимания на докладчика, он наклоняется к девушке и шепчет в маленькое ушко:

Зайцу молвила медведица:

Разрешите присоседиться?

Двустишие про медведицу появляется на спинке кресла, в котором сидит Краско. Девушка смущенно улыбается. Кортин продолжает объяснять устройство космолёта. По ходу его рассказа отдельные части корабля высвечиваются различными цветами.

– Посадочное устройство, – Кортин указывает на нос корабля, – Обеспечивает приводнение с высоты 10 мегаметров с точностью плюс-минус один миллиметр. Мы сможем заходить в порт под видом местного судна, высаживаться на сушу для сбора научной информации, а также оказывать неотложную первую помощь. Магнитогидродинамический движитель (луч-указка замирает на утолщении в задней части киля) обеспечивает, при данной солёности морской воды, скорость до двухсот километров в час. Этой скорости достаточно, чтобы обогнуть любой из континентов менее, чем за двое местных суток.

– Коллеги! – повысил голос Кортин. – Учитывая морскую специфику нашей экспедиции, командор Терин принял для ее участников дополнительную программу подготовки. Нам предстоит двухнедельное плавание в открытом море на специально оборудованном судне, конструкция которого полностью соответствует началу XX века. Начиная с сегодняшнего дня, вы условно зачисляетесь матросами в состав экипажа «Моряны». Вам даётся один час на сборы. Через 60 минут мы встречаемся в порту у причала номер восемь. Прошу не опаздывать. Отплытие судна – через два часа. Вопросы есть? Вопросов нет. Все свободны!

Участники экспедиции спешат к выходу. Чекрин догоняет Краско.

– Алла, задержись, пожалуйста, на минуту, – попросил он. – Я должен тебе кое-что сказать.

Краско замедляет шаг и останавливается у стены, украшенной большой картиной в тяжелой раме.

– Понимаешь, Алла, – начал, запинаясь, Чекрин. – Прежде, чем мы окажемся в далеком и враждебном нам мире, я хочу знать… Дело в том, что я… Видишь ли… Смутившись, он берёт девушку за руку и заглядывает ей в глаза. Алла мягко освобождается. Отвернувшись к стене, она с подчёркнутым вниманием изучает картину, на которой изображен скалистый пейзаж далекой планеты.

– Интересно, – оживилась Краско, – А на Аррете есть горы?

– Аррет, Аррет! – раздражённо сказал Чекрин. – Ведь это – «Терра» наоборот! Нехорошо поступил аналитик. Разве можно так называть планету, куда надо лететь? Подумаешь, первооткрыватель! Ему просто повезло принять сообщение из космоса. На Луне он не один дежурил. Мог бы и с коллегами посоветоваться. Нет же, решил соригинальничать, назвал планету «Антиземля». Тоже мне поэт-неудачник, не смог придумать ничего лучше. У нас, астронавтов, так не принято. Ведь нам работать на этой планете, туземцев спасать. Еще неизвестно, как он в Космосе себя поведет. Это ему не на Луне сидеть, к праздникам стишки сочинять.

– Артур, ты не прав, – возразила Краско. – У Пауля есть хорошие стихи, ты их просто не читал. А быть таким суеверным в наше время просто глупо!

Рассмеявшись, она берет Чекрина под руку и заглядывает в его каменное лицо.

– Не злись, Арт. Я думаю, с этим именем у него связана ка-кая-то история, очень личная и важная для него. Просто мы пока не знаем. Я уверена, что Белоу не подведет. Он хороший аналитик и мужественный человек. Коллеги отзываются о нем очень хорошо. Ведь это он спас группу селенологов, когда их вездеход притянуло к скале из чистого пермаллоя. Приборы намагнитились, вышли из строя, ребята приготовились к самому худшему. Но Белоу сразу понял, в чем проблема. Интуиция и на этот раз его не подвела. Он предложил ребятам укрыться в багажнике за стальной дверцей и просто подождать до рассвета. Утреннее солнце нагрело сплав до точки Кюри и поле исчезло. Вездеход освободился из магнитного плена и благополучно вернулся на базу.

– Всё понятно, – усмехнулся Чекрин, отступая на шаг. – Для тебя все смелые и хорошие. Все, кроме меня. Может, и мне сочинить пару стишков?

– Не надо, Артур. Ты ничего не понял. Но это не важно. Мне пора. Извини.

Краско уходит. Чекрин провожает ее застывшим взглядом.

Летнее солнце стоит высоко над акваторией морского порта. У деревянного причала, стилизованного под начало XX века, пришвартована «Моряна», небольшое грузопассажирское судно водоизмещением около тысячи тонн. Участники экспедиции поднимаются по трапу. Командор Терин, черноволосый мужчина лет тридцати с энергичным загорелым лицом, на пристани заканчивает разговор с двумя провожающими в белых костюмах. На прощание он пожимает им руки.

Белоу стоит на верхней палубе. Облокотившись на поручни, он задумчиво смотрит в зеленоватую воду. К аналитику подходит Кортин. Он довольным видом стучит кулаком по обшивке судна.

– Обратите внимание, Белоу, – воскликнул Кортин, – Как это всё выдержано в духе начала XX века. Эти крышки угольных шахт для питания паровой машины, лазерный радар на мачте, солнечные батареи на крыше мостика. И, конечно, три дымовые трубы! Это я настоял, чтобы их было ровно три, как на легендарных крейсерах XX века. В свое время я написал ряд статей по истории великих морских путешествий. Наши предки обязательно брали с собой живую птицу, которая напоминала им о родном доме. Вы заметили курятник на средней палубе?

– Заметил, – невозмутимо ответил Белоу. – Еще вчера.

Специалист по морским путешествиям удивлённо моргает. На палубе появляется Терин.

– Вот вы где! – обрадовался командир. – Я как раз хотел предложить вам стать напарниками и разместиться в одной каюте. Матрос Кортин, думаю, вам будет интересно общение с матросом Белоу, поскольку его вторая специальность – история XX века. Ваше мнение?