Бетси, Элла и я после завтрака собрались в комнате отдыха. Мама проснулась, но находилась в своём офисе внизу. Я ещё не видела её этим утром. Элла включила телевизор, но никто из нас его не смотрел. Вместо этого мы проводили время, бросая друг на друга многозначительные взгляды.

Ожидая, что что-нибудь случится, я надела эллин любимый кардиган и балетки, а Элла напялила мою новую «тюремную рясу»: потертые джинсы и серый балахон. Её волосы распущены, а ноги подобраны под себя; она сидит на моей стороне дивана.

Поскольку я смотрела в сторону коридора, я увидела маму в дверном проёме раньше девочек. Гнев начал растекаться по венам, но я засунула его подальше и подумала: что сделала бы Элла?

— Привет, мам, — бодро говорю я. Она улыбается.

— Доброе утро, девочки.

Я бросаю взгляд на Эллу, которая намеренно не смотрит на маму. Она хмурится, и на ее лице я вижу ту меня, какой я стала.

— Я собираюсь в душ, а затем поеду в продуктовый магазин. Наша индейка почти готова, и мне надо купить всё остальное, пока очереди не стали слишком длинными. Кто-нибудь хочет со мной?

— Я на середине книги, — говорю я, похлопывая по книге в твердой обложке, лежащей рядом со мной. — Извини.

Я могу ошибаться, но мне показалось, что я увидела проблеск усмешки в глазах мамы, как если бы она не купилась на это. Но вместо того чтобы спросить меня, почему я ношу одежду Эллы, она смотрит на Бетси.

— У меня судороги, — стонет Бет, подводя нас к сценарию «отчаянной попытки», если нам это понадобится. Наконец взгляд мамы падает на Эллу.

Я задерживаю дыхание.

— Я не думаю, что ты хотела бы присоединиться ко мне, Лиззи, не так ли?

Элла не вздрагивает, но я должна укусить внутреннюю часть щеки, чтобы удержаться от лучезарной улыбки: это сработало!

Когда Элла не отвечает ещё несколько секунд, мама закатывает глаза.

— Я поняла. Пойду приму душ. Наслаждайтесь своим шоу.

— Мы потом сыграем в Дженгу? — спрашиваю я, просто чтобы закрепить впечатление. Элла обожает Дженгу.

— Конечно, — говорит мама, снова улыбаясь, прежде чем повернуться и выйти в коридор, ведущий к её комнате. Когда её дверь закрывается, Бетси спрыгивает с дивана и несется вниз по ступенькам. Через две минуты она возвращается.

— Что ты сделала? — спрашивает Элла. Бетси поднимает 2 блестящих ключа: один серебряный и один золотой.

— Сделала твою жизнь проще, — говорит она мне. — Это единственные 2 ключа на маминой связке, которые я не узнаю. Один из них откроет офис.

— Что, если она заметит?

— Вместо того чтобы использовать шанс, ты хочешь разбивать окно или что-то вроде этого?

— Да, думаю, ты права. Так когда я начинаю? Когда она вернется?

— Нет, — говорит Бетси вполголоса. — Это даже к лучшему. Ты покинешь дом в то же время, что и она. Она никогда не узнает, что кто-то из нас уходил.

— Но что, если она вернется раньше, чем я? Мы не знаем, когда она соберется домой. Элла не может пойти с ней, а ты сказала, что у тебя судороги.

— О, — говорит Бетси так, будто даже не подумала об этом.

— Позвони Шону, — спокойно говорит Элла. — Он любит такие вещи, и он любит тебя. Он будет постоянно следовать за ней. — Она бросает взгляд на закрытую дверь в конце коридора. — Нужно сделать это поскорее: ты знаешь, как быстро она собирается.

Мой разговор с Шоном быстр и эффективен. Он согласен на всё, включая слежку за моей мамой. Он только однажды видел мою маму у почтового отделения, поэтому Бетси тратит несколько минут на то, чтобы включить компьютер и отправить фотографию мамы ему на телефон.

Мы снова занимаем наши места в комнате отдыха, на время, пока мама уходит, и после того как мы слышим, что ворота закрылись, я несусь в свою комнату и хватаю два шпионских телефона. Я использую один, чтобы позвонить на другой, затем отдаю его Элле.

— Теперь у тебя есть номер.

— Отличная идея, — отвечает она. — Хорошо, тебе нужно идти… прямо сейчас.

Я сбегаю вниз по ступенькам и выскакиваю за дверь с Бетси и Эллой, отстающими от меня.

— Звони нам, если что-то найдёшь, — говорит Бетси.

— Будь осторожна, — кричит Элла.

— Хорошо, — говорю я им обеим, прежде чем сесть в машину и завести её. Я выезжаю на подъездную дорожку, затем через ворота вверх по холму, покусывая свою губу на протяжении всего пути.

Паркуюсь на улице рядом с районом офиса мамы, когда звонит Шон.

— Она в магазине, — тихо говорит он. — Я слежу за ней.

— Отлично. Не забывай не попадаться ей на глаза. Она может помнить тебя.

— И что? Не существует закона против посещения продуктового магазина.

— Да, наверное, ты прав. Извини. — Делаю глубокий вдох. — Всё хорошо, я собираюсь войти.

Я поднимаюсь вверх по ступенькам к офису, который просто обязан содержать ответы на все вопросы. Я не уверена, почему решила сначала попробовать серебряный ключ, я думаю, что этот цвет мне нравится больше золотого, но это работает. Я наполовину ожидаю, что завопит тревога или кто-то выскочит на меня из-за открытой двери, но едва ли не больше ужасает то, что ничего не происходит.

Я захожу внутрь и вдыхаю через нос. Место пахнет металлическим антисептиком как в кабинете дантиста. Здесь есть свободная стойка регистрации и дверной проем, ведущий в коридор. Я иду через него и поворачиваю налево, в том направлении, куда шла мама в день, когда я увидела её здесь. В конце коридора находится офис.

Когда я иду, я задыхаюсь.

На трёх стенах расположены пробковые доски с прикрепленными к ним фотографиями и заметками. Это выглядит как офис кого-то, кто следит за семьей мафиози. Не считая того, что на фотографиях изображены не преступники, а мы трое: я, Элла и Бетси.

Я делаю шаг ближе к стене и замечаю, что она моя. Здесь тонны заметок, небрежно написанных на желтой юридической бумаге, но одна особенно бросается мне в глаза: Тенденция к борьбе (против полетов) — различие в нервной системе по сравнению с #1 и #2

Я подхожу к стене Эллы; телефон звонит, и я подпрыгиваю.

— Ты до чертиков меня напугал!

— Извини, — говорит Шон, посмеиваясь. — Просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты внутри?

— Да.

— И? — Я чувствую, как он задерживает дыхание.

— Это… я не знаю. Это офис со стенами, на которых расположены фотографии со мной, Бетси и Эллой и с грудами заметок. Это как будто она мониторит нас, только она живет с нами. И в большинстве случаев это реально тупые вещи. — Я делаю шаг к стене Эллы. — Как, например, вот: здесь заметка с расчетом того, сколько спит Элла. Очевидно, она спит восемь часов, плюс-минус два, за ночь.