— Психология не для меня, сэр.

— Не убедил тебя?

— Таким раскладом не убедили, сэр.

— Грех тебя упрекать, — сказал Морс. — Сам я тоже не очень этой версией проникся. Так что не надо слишком уповать на мои психотерапевтические способности. Но представь себе на мгновение такую картину, Льюис, прокрути в башке как кино: она пишет, что вошла во двор, старалась подойти поближе, при этом держалась левой стороны, пробираясь между тачками. Она увидела Кротера в конце двора, с левой стороны. Правильно я цитирую?

— Правильно.

— Но разводной ключ, по свидетельским показаниям (которым нет причин не доверять!) находился в коробке с инструментами или рядом с коробкой в правом углу двора. Орудие, которым миссис Кротер, по её словам, совершила убийство, находилось на расстоянии около двадцати ярдов от того места, где она стояла. Как тебе это? В заявлении она сообщает, что не только разозлилась, но и испугалась. Верю! Кто бы на её месте не испугался? Задрожал бы от происходящего, испугался бы темноты, но больше всего боялся бы, что засекут на месте. Ты правда хочешь, чтобы я поверил, что она пошла в противоположный угол двора и нашла там разводной ключ? Шла-шла… и типа нашла? Ключик-то лежал совсем не близко от места, где резвился Бернард с блондинкой. Бред! Прочитала про разводной ключ в газете.

— Кто-нибудь мог его переложить, сэр.

— Кто-нибудь мог бы. Кого подозреваешь?

Льюис чувствовал, что спорить с Морсом бесполезно. Жалко, что он упустил эту важную информацию про разводной ключ! Кое-что ещё казалось подозрительным в признании Маргарет. С самого начала было ясно, что убийство совершил мужчина, а не женщина. Сержант сам осматривал труп Сильвии в тот вечер и точно знал ещё до отчёта криминалистов, что её изнасиловали. Одежда была порвана: мерзавец хотел побыстрее овладеть девичьим телом. Поэтому ни он, ни Морс не удивились, когда криминалисты упомянули растёкшуюся по ногам трупа сперму и синяки на груди. Всё это как-то не сходилось с показаниями Маргарет Кротер. Она видела парочку на заднем сидении машины. А вдруг ошиблась? Волос был найден именно там, но это не очень серьёзная улика. Мог он попасть туда сотней различных способов. Может, его вообще… ветром занесло! Нет… пока что ясной картины преступления нет. Это отсутствие ясности Льюиса так мучило, как заноза в заднице — и он даже до того дошёл, что попытался изложить эти соображения вслух.

Морс внимательно слушал.

— Соображаешь! Этот ребус меня тоже доконал.

— Для вас это уже не проблема, сэр?

— Если бы это была единственная наша проблема, мы бы её одолели раз плюнуть.

— А разве это не так?

— Думаю, целое море наплевать придётся, — сказал Морс с помрачневшим серым лицом и продолжил:

— Надо было мне ещё одну вещь тебе рассказать, Люис. Послушай. Когда в то утро я уходил из Редклифа, то заглянул к Ньюлаву. Он уже успел навестить Бернарда и хотел рассказать мне об этом.

— Сообщил что-то новое, сэр?

— Да, типа того. Ньюлав сообщил, что Кротер рассказал ему о том зловещем вечере убийства. Всё это мы уже знали. Кроме пустячка, Льюис. Кротер сказал, он заметил, что кто-то ещё был во дворе в тот вечер.

— Мы это тоже знали, сэр. Разве нет?

— Не торопись, Льюис. Попробуем восстановить картину. Кротер вылезает с переднего сидения и пересаживается назад, правильно? Сильвия Кей делает то же самое. Мало было места там, негде было ходить-обходить. Думаю, что они сидели с той же стороны, как и на передних сидениях. Поэтому правильно будет заметить, что Кротер большую часть времени был повёрнут к тому месту, где находилась жена, спиной. То есть она находилась непосредственно у него за спиной. Но у Бернарда на затылке глаза отсутствуют, а Маргарет, как было уже упомянуто, боялась, что её увидят. Отсюда следует один единственный вывод: Кротер в тот вечер не видел жену. Я уверен, что она там была, но видел он не её. Кого-то другого. Понимаешь? Ещё один человек находился во дворе в тот вечер и мог подобраться намного ближе к Кротеру, чем Маргарет. Этот человек мог подобраться очень близко к ящику с инструментами. Его тень и заметил Кротер, когда сидел в машине сзади. Думаю, Льюис, именно этот человек и убил Сильвию Кей.

— Значит, полагаете, что это сделал не Бернард?

Казалось, Морс немного колебался.

— Конечно, мог бы и он это сделать.

— Не вижу мотива, сэр. А вы?

— Я тоже, — сказал Морс уныло и с грустным видом обвёл глазами комнату.

— А мистер Ньюлав больше ничего интересного не сообщил?

— Сказал, что Кротер воспользовался его машинкой.

— Машинкой Ньюлава?

— А чему ты удивляешься?

— Так это всё-таки Кротер написал то письмо?

Морс разочарованно посмотрел на Льюиса.

— А ты ещё сомневался?

Он открыл ящик рабочего стола, вынул заклеенный белый конверт и протянул Льюису. Письмо было адресовано Дженнифер Колебай.

— Хочу, чтобы ты встретился с ней, Льюис, отдал вот это и наблюдал, как она вскроет. Внутри лист бумаги и конверт с моим адресом. Пусть ответит на один единственный вопрос, вложит ответ в конверт с моим адресом и заклеит. Всё понял?

— А не проще ли просто ей позвонить, сэр?

Внезапно в глазах Морса промелькнула ярость. Но когда он заговорил, голос звучал тихо и спокойно.

— Как я уже упомянул, Льюис, будешь наблюдать за ней. А когда напишет ответ, убедись, что конверт хорошо заклеен. Не хочу, чтобы ты читал мой вопрос и её ответ.

Голос Морса был холоден как лёд.

Льюис быстро кивнул, чтобы не показаться тупым.

Никогда он и представить себе не мог, каким жутким может быть инспектор, если что сказать невпопад. Рад-радёхонек был Льюис выскочить из кабинета и срочнейшим образом приступить к выполнению задания.

Пятница, двадцать второе октября.

Когда Льюис ушёл, Морс сидел и думал о Сью.

С понедельника много всего произошло, но большую часть этого времени мыслями Морса овладевала Сью. Нужно обязательно снова с ней встретиться.

Морс взглянул на часы. Уже полдень. «Интересно, чем она сейчас занимается?» — подумал он и вдруг, в порыве решительности, набрал номер.

— Это Редклиф?

— Да.

— Травматологию, пожалуйста.

— Соединяю, сэр.

— Здравствуйте. Травматология, — это был не голос Сью.

— Можно на пару минут мисс Видоусон?

— Младшую медицинскую сестру Видоусон?

О её звании он и понятия не имел.

— Наверное, полное имя — Сьюзан.

— Простите, сэр. Нам запрещается соединять для личных разговоров, если это не срочный вызов.

— А вы уверены, что не срочный?

— Срочный вызов, сэр?

— Неее, это я так.

— Простите, сэр.

— А если это полиция?

— Не надо шутить, сэр.

Кажется, фокус с полицией там был уже известен.

Постепенно Морс впадал в бешенство.

— Хочу заведующую!

— Хотите, чтобы вас соединили с заведующей?

— Правильно соображаете.

Пришлось пару минут подождать.

— Здравствуйте. Заведующая слушает.

— Я звоню из полиции. Старший инспектор Морс. Мне нужно поговорить с младшей медицинской сестрой Видоусон. Понимаю, что у вас там свои правила. Я бы не пытался их нарушить, если бы не нужно было…

— Срочно? — подсказал голос — живое воплощение авторитарности.

— Скажем, что… дело крайней важности.

Дальше заведующая несколько минут распространялась на тему правил, которые являются столпами её учреждения. Им подчинялось всё, включая доставку личных писем, личные телефонные разговоры; им подчинялся весь личный состав заведения, про который заведующая упомянула как «мои подчинённые». Она чётко проговаривала параграфы, словно диктовала нашкодившему второгоднику. Потом пространно объясняла, почему этим правилам все обязаны подчиняться и в чём их практическая польза. Морс ёрзал от нетерпения, а потом переключился на отбивание барабанной дроби по столу пальцами левой руки.