Литмир - Электронная Библиотека

Она смотрела на него с брезгливым чувством, скривив рот.

— Не хочешь со мной больше встречаться, да? Ты такой же, как и все. Заняться сексом, кончить — и поминай как звали, — теперь и голос у неё изменился, говорила она как обычная дешёвая уличная шлюха. Но она была права по факту, что тут отрицать. Он получил то, что хотел. А она разве нет? Проститутка? Он вспомнил службу в армии и парней, подхвативших сифилис. Пора по быстрому сматываться отсюда, из этого убогого тёмного двора и из вызывающей клаустрофобию машины. Он пошарил в кармане и нашёл купюру в один фунт. Больше, кроме мелочи, денег с собой у него не было.

— Фунт! Грёбаный фунт! Думаешь, я дешёвая проститутка? В следующий раз запасись деньжонками или держи свои поганые руки подальше.

Он ощутил стыд и свою порочность. Вышёл из машины следом за ней.

— Разузнаю, кто ты есть, мистер-твистер. Ты меня ещё не знаешь!

Что случилось дальше, он не помнил. Помнил, как ответил что-то, что и она ещё что-то сказала. Помнил, как свет фар его тачки обволок двор, помнил про пробку, в которой застрял по дороге на главную трассу. Помнил, как остановился и взял двойной виски. Помнил, как ехал быстро по широкой полосе автострады. Помнил, как следовал за машиной, обгонял её, летел в ночи с вздрюченными мозгами. А в четверг днём прочитал в Оксфорд Мейл об убийстве Сильвии Кей.

Конечно, глупо было писать то письмо. Но, по крайней мере, теперь Питер вне подозрений. Всегда опасно что-либо оставлять на бумаге. Но до некоторых пор это срабатывало. Никого не интересовали письма, которые получали девушки в той конторе. Всё бы прекрасно сошло, если бы не пронырливый Морс со своими хитрыми мозгами. Только и он не сумел разгадать и разложить по полочкам весь кроссворд. Конечно, он не мог поведать Морсу истинную правду. Но и заводить в тупик он его не собирался. Ну, приврал ему про рост немного… хотелось бы увидеться с Морсом. Возможно, при знакомстве в других обстоятельствах, они могли бы стать хорошими приятелями…

Он погрузился в глубокий сон, а когда проснулся, стемнело. Светили тусклые лампы. Сидела молча белая фигура медсестры за столиком в дальнем углу палаты. Остальные пациенты спали. Реальность неотступно следовала за ним: Маргарет мертва. Почему? Почему? Правду ли она рассказала в своём письме? Непонятно, как он будет жить, пришли мысли о детях. Что им сказали?

В груди возникла резкая боль и вдруг он ясно понял, что умирает. Рядом была нянечка, потом пришёл врач. На лбу выступил пот. Маргарет! Она убила Сильвию или он? Какая разница. Боль исчезала, и он ощутил странное безмятежное спокойствие.

— Доктор, — прошептал он.

— Не волнуйтесь, мистер Кротер, сейчас вам станет лучше.

Но у Кротера случился обширный инфаркт, его шансы выжить были под сомнением.

— Доктор. Будьте добры записать с моих слов.

— Хорошо.

— Инспектору Морсу.

Доктор взял блокнот и записал короткое сообщение. Он смотрел на Кротера беспокойным взглядом: пульс медленно угасал. Осциллограмма не утешала. Бернард ощутил на лице кислородную маску, осознал со странной точностью детали происходящего. Оказалось, что умирать намного легче, чем он себе воображал. С удивительной резкостью и силой он сдернул маску и произнёс последнюю фразу:

— Доктор. Скажите детям, что я их любил.

Глаза его закрылись, казалось, он заснул глубоким сном. Было два часа ночи. Он умер в шесть тридцать утра. Солнце ещё не поднялось на востоке в заволоченном тучами сером небе, разносчики газет ещё не приступили к работе.

* * *

Морс взглянул на него. Было восемь тридцать утра. Два часа назад то, что когда-то называлось Бернардом Кротером, прикатили в больничный морг. Морсу нравился Кротер. Умное лицо, симпатичный мужик. Кажется, Маргарет когда-то его и вправду обожала. А может, так оно было всю их жизнь. И не только Маргарет. Существовал кто-то ещё, да, Бернард? Морс посмотрел на листок бумаги в руке и прочитал снова.

«Инспектору Морсу. Очень извиняюсь. Наговорил вам кучу вранья. Пожалуйста, оставьте её в покое. Она с этим не связана. Разве могло бы такое быть? Я убил Сильвию Кей.»

Удивляли местоимения. Или виноват был доктор, который записывал со слов. Но Морс понял намёки и думал, что Бернард Кротер тоже понял правду перед смертью. Он снова посмотрел на покойника: ноги холодные как лёд, больше он не пролепечет строчки из поэтов про зелёные лужайки или что-то в этом роде.

Морс медленно повернулся на сто восемьдесят градусов и отбыл.

Глава 28

Пятница, двадцать второе октября.

Позже в то самое утро Морс сидел в кабинете и рассказывал Льюису последние новости, касательно дела.

— Прикинь, расследование тормозило не то, что они врали, а то, что говорили вперемежку ложь и правду, комбинаторы! К счастью, развязка близка.

— Но следствие ещё не закончено, сэр?

— Требуется навести порядок, разложить всё по полочкам, нельзя оставлять после себя такое месиво, согласен? К тому же, всегда полезно получить чистосердечное признание от самого подозреваемого. Но что делать, если их двое?

— Дело ясное, что дело тёмное, сэр. Думаю, просто покрывали друг друга. Брали чужую вину на себя.

— Думаешь, кто всё это натворил?

Льюису давно уже всё ясно было.

— Думаю, что она, сэр.

— Тьфу!

Он ошибся, хотя расклад был пятьдесят на пятьдесят.

Или Морс понял, что сам ошибается?

— Продолжай, — сказал Морс. — Скажи, что заставляет тебя подозревать несчастную миссис Кротер?

— Ну, думаю, она разузнала, что Кротер встречается с другой женщиной, доверяю её показаниям: что следила за ним и что видела его в Вудстоке. Не могла бы упомянуть детали, если бы там не была, да?

— Продолжай, — сказал Морс.

— Например, знала, где была припаркована машина во дворе, что они пересели на заднее сидение (сами-то мы об этом не догадывались!) И это совпадает с имеющейся информацией про волосок Сильвии на заднем сидении. Нутром чувствую, не могла она всё выдумать. И не могла узнать из газет, потому что об этом ничего не писали.

Морс утвердительно кивнул.

— И ещё кое-что, Льюис. Она не явилась на курсы в ту среду вечером. В журнале стоит «н». Проверял.

Льюис обрадовался новому подтверждению своей версии.

— Неужели ещё сомневаетесь, что она, сэр?

— Уверен, что не она, — просто сказал Морс. — Понимаешь, Льюис, если бы Маргарет Кротер жаждала убить в тот момент, то пострадал бы череп Бернарда, а не такой пустышки, как Сильвия.

Убедить этим доводом Льюиса не получилось.

— Боюсь, вы ошибаетесь, сэр. Понимаю, к чему клоните, но бабы все разные. Нельзя обобщать. Одна и мухи не обидит, а вторая — коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт и ещё таких дров наломает, что мало не покажется. Некоторые женщины способны на крайние меры. Наверняка она ужасно приревновала девку за то, что уводит мужа из-под носа.

— Разве она писала, что приревновала? Написала, что почувствовала злость, разве не помнишь?

Льюис не помнил, но постарался не сдаваться.

— А почему вы склонны ей во всём доверять, сэр? Кажется, сами говорили, что не всему верите.

Морс одобрительно кивнул.

— Именно это я и имел в виду, когда говорил про смесь лжи и правды. В этом состоит наша работа: отсеять зёрна от плевел.

— И как мы это осуществим на деле, сэр?

— Ну, нам потребуется пролезть внутрь сознания и подсознания, как психологам. Думаю, она правду говорила, что разозлилась. По мне — так многое проясняется. Абсолютно уверен, что если бы она фантазировала, то написала бы «приревновала», а не «разозлилась». А если она разозлилась, то объектом злости должен был стать мужик её родимый, а не Сильвия Кей.

Льюису эти рассуждения Морса показались высосанными из пальца.

38
{"b":"219242","o":1}