Мгновением позже он повернулся, словно собираясь сказать что-то еще, но тут же странный перламутровый свет стал просачиваться сквозь лес, подобно свету факела сквозь прибрежный туман.

Трое магов, замолчав, повернулись к нему. Сердце Таммен билось так сильно, что ей казалось, что она слышит его, а в желудке ощущались тяжесть и холод. Даже Отба, ее прекрасный коричневый ястреб, который обычно так спокойно сидел у нее на плече, тихо зашипел и вцепился когтями ей в плечо.

Когда свет приблизился и стал ярче, Таммен увидела в центре его фигуру мужчины. Он был высоким, тощим и шел большими уверенными шагами. В его правой руке был посох, а когда он подошел ближе и остановился, она увидела, что у него на плече сидит маленький лесной ястреб. Его глаза были яркими, как звезды, а лицо, хотя и изборожденное морщинами и обрамленное седыми волосами, выглядело до странности молодым, словно свет, исходящий от него, отогнал прочь годы.

Призрак остановился перед ними и холодно их оглядел. Когда же его глаза остановились на ней, Таммен почувствовала, словно холодный ветер пронизал ее, леденя ей сердце. Мгновение спустя он обратил свой пристальный взгляд на Нодина, и она снова смогла вздохнуть свободно.

— Ты сын Прина, не так ли? — спросил дух голосом, походившим на сильный ветер, дующий в лесу.

— Да, Первый, — смущенно ответил Нодин с тяжестью в голосе. — Меня зовут Нодин. Со мной вместе маги Таммен и Хенрик. Для нас является большой честью встретиться с вами.

Передур посмотрел на Хенрика, затем на Таммен, прежде чем снова повернуться к высокому магу:

— Где ваши плащи?

Нодин сглотнул и взглянул на своих спутников:

— Мы не носим плащей, Первый. Мы — свободные маги.

— Что это значит? — спросил призрак, сузив яркие глаза.

— Это значит, — нарушила молчание Таммен, — что мы не принадлежим ни к Ордену, ни к Лиге. Мы просто служим людям.

Призрак бросил на нее сердитый пронизывающий взгляд.

— «Мы просто служим людям», — передразнил он. — Что же я делал, по-твоему, в течение сорока двух лет? И я делал это, принадлежа к Ордену!

— Да, Первый, — быстро произнес Нодин. — Конечно.

— Так для чего же, во имя Арика, стране нужны свободные маги?

Прежде чем ответить, Нодин быстро взглянул на Таммен.

— Возможно, вам кое-что известно о вражде между Орденом и Лигой, — сказал он.

Первый поморщился:

— Конечно известно. Все это бессмысленно.

— Нам тоже так кажется, — сказала Таммен, позволив себе улыбнуться. — Как маги могут служить стране, если они так заняты ссорами друг с другом?

Передур скептически оглядел ее, словно ему было не очень-то приятно соглашаться с ней.

— Продолжай.

Таммен пожала плечами:

— Мы нашли другой способ. Мы служим стране, но не участвуем в ссорах магов.

— А кто присматривает за вами? — спросил дух. — Кто гарантирует, что никто из вас не нарушает законов Амарида?

— Мы сами не позволяем друг другу нарушать законы, — ответила Таммен. — Так же, как в Ордене и Лиге.

Призрак Магистра сделал шаг вперед:

— Но этого — явно недостаточно! У вас нет формальной организации, поэтому у вас не существует методов поддержания дисциплины и системы наказаний. Я был убит отступником, человеком, который предал не только Волшебную Силу и Орден, но и всю страну. И даже несмотря на все правила и процедуры, которые имелись у нас для разрешения подобных трудностей, в конце концов потребовалась объединенная мощь всех магов Ордена, чтобы остановить его. Как бы вы смогли остановить одного из ваших «свободных магов», который бы совершил нечто подобное?

Сартол. Он говорил о Сартоле. Таммен с трудом удалось удержать сердитый ответ, готовый сорваться с ее губ.

— Свободным магам вверено служить народу Тобин-Сера и защищать его, Магистр, — произнес Нодин, и в его голосе звучало столько гордости, что Таммен не смогла сдержать улыбки. — Мы часть большого Движения — Народного Движения, которое стремится избавить Тобин-Сер от иностранного влияния, нанесшего огромный ущерб стране. Он снова взглянул на Таммен и, видя, что она улыбается, заулыбался сам.

— Я ничего об этом не слышал, — сказал дух. — Я видел, как рубят деревья, и видел странное оружие в руках людей Храма. Но Народное Движение? Нет…

— Раз вы видели все остальное, — сказала Таммен, — чужое оружие и уничтожение леса Тобина, тогда вы, конечно, увидите и то хорошее, что может принести наше Движение.

Призрак заколебался.

— Возможно, — наконец признал он. — Что из этого следует?

Нодин перевел дух, словно собираясь с силами:

— Нашему Движению нужна помощь, Первый. Маги Лиги и Ордена значительно превосходят численностью свободных магов. Нас слишком мало, чтобы сражаться с людьми Храма, когда у них есть оружие из Лон-Сера. Среди населения Тобин-Сера многие нас поддерживают, но мы не в состоянии защитить тех, кто на нашей стороне. — Он сглотнул, и даже при неярком свете, отбрасываемом их цериллами и духом, стоящим перед ними, Таммен заметила, как его лицо побледнело. — Как раз несколько дней назад в городке Праннай шестнадцать людей погибли, потому что у нас не хватило сил защитить их.

От лица Передура словно повеяло холодным зимним ветром, когда он вперил свой взор во всех троих магов.

— Если вы не в состоянии защитить их, вы не имеете никакого права втягивать их в свои дела! Раз вы маги, вы должны это знать!

— Они сами попросили у нас помощи! — сказала Таммен.

— Вам следовало отказаться!

Таммен захотела ответить, однако Нодин остановил ее, положив ей руку на плечо.

— Возможно, вы правы, Первый, — признал Нодин. — В стремлении оберегать свою страну мы, скорее всего, действовали слишком опрометчиво. Мы молоды, и мы все еще учимся. Но это лишний раз доказывает нашу правоту. Нам нужна не только помощь, чтобы стать сильнее, но и руководство, которое подскажет нам, как лучше служить Народному Движению.

Таммен кивнула. Нодин, когда хотел, мог быть исключительно умным.

— Нодин прав, — сказала она. — Мы должны многому научиться от вас и других Неприкаянных. И я прошу прощения за то, как разговаривала с вами раньше, — добавила она, робко потупив глаза.

Дух быстро взглянул на нее с безразличным выражением лица. Затем повернулся к Хенрику:

— Ну а ты, маг? Похоже, весь разговор ведут твои спутники. Ты и слова не сказал. Ты тоже готов вступить в союз с Неприкаянными?

Темноглазый маг растерянно взглянул на Таммен и Нодина.

— Я поддерживаю Движение всем сердцем, — наконец ответил он, встретив пристальный сверкающий взгляд духа. Если Неприкаянные могут помочь нам оберегать Тобин-Сер, я готов принять вас в качестве союзника.

Передур широко улыбнулся:

— Браво, маг. — Затем он снова повернулся к Нодину: — Прекрасный у тебя спутник. У него серьезнейшие сомнения насчет того, что вы делаете, но он поддерживает вас. Очень плохо, что чувство верности возобладало над здравым смыслом.

— Я не понимаю.

— Вы пытаетесь воспользоваться силами, которые вам, возможно, непонятны, и все это ради Движения, которое в конечном счете приносит больше вреда, чем пользы.

— Вы этого не знаете! — возразил Нодин.

— Разве? Вам не удастся заморочить мне голову своей лестью и почитанием. Вам и дела нет ни до какого руководства. Вам нужна помощь Неприкаянных, чтобы противостоять Лиге, Ордену и оружию Храмов. Это единственное, что имеет для вас значение. К тому же все в стране идет к насилию и перевороту. Ваша маленькая группа свободных магов лишь ухудшит положение. Даже если бы я мог помочь вам, я бы не стал.

— Даже если бы могли? — повторила Таммен. — Что это значит?

— Это значит, что у Неприкаянных очень мал доступ к силе вашего мира. Кроме того, я почти ничего не смогу сделать для вас без помощи всех остальных Неприкаянных, а с тех пор, как Сартол стал одним из нас, нет ни малейшей возможности для этого.

— Так, значит, вы ничего не можете сделать? Получается, Неприкаянному магу никак не повлиять на наш мир? Я вам не верю.