— Завтра? — спросил Транн. — Или завтра ночью?

— Если мы будем ждать до ночи, — сказал Баден, — он пошлет за нами Неприкаянных. И это сильно все осложнит.

Транн кивнул:

— Верно. Но если мы подождем до ночи, мы также дадим передышку остальному Тобин-Серу, пусть даже и на время. Но что важнее, так это то, что Терон произносил Проклятие ночью; может быть — это единственное время, когда его можно нарушить.

— Кроме того, — добавила Элайна, — если Терон будет там ночью, он, может быть, сумеет помочь нам.

Джарид посмотрел на своего дядю:

— Что ты думаешь, Баден?

Старый маг ненадолго задумался:

— То, что они говорят, имеет смысл. Кто знает? Может, и остальные Неприкаянные сумеют как-нибудь помочь нам. Нужно пойти туда ночью.

— Я склонен согласиться, — сказал Джарид. — Будем надеяться, что члены Лиги тоже согласятся.

— А Бревил уже ответил на твою просьбу помочь нам, Элайна? — спросил Радомил.

Та покачала головой.

— Еще нет, — ответила она грустно. — Может быть, мы получим ответ от него завтра.

Никто ничего не ответил: по тону Элайны было ясно — она очень слабо надеется, что жрецы придут к ним на помощь.

Обсуждать было больше практически нечего. Они почти ничего не знали о силе Сартола и о Неприкаянных, раз он теперь изменил Проклятие. Все, что они могли сделать, это сразиться с ним и надеяться, что совместных усилий магов Лиги и Ордена окажется достаточно. Тем не менее даже после того, как Джарид объявил перерыв, все остались, чувствуя, что, может быть, это — их последнее собрание. Говорили мало, но, казалось, маги находят утешение в том, что они просто вместе. А когда первые лучи утреннего солнца проникли сквозь окна здания, маги Ордена вышли друг за другом на улицу, встречая день.

Элайна снова взяла Джарида за руку:

— Странно подумать, что к этому времени завтра утром все будет кончено. В любом случае.

— В любом случае, — повторил он.

— Ты не думаешь, что нам удастся победить его?

Он огляделся вокруг, и ему казалось, что никто больше его не слушает.

— Я не знаю, — признал он. — Орден раньше ни с кем столь могущественным не сталкивался. Я не думаю, впрочем, что когда-либо существовал кто-нибудь столь же могущественный. Мы должны победить его, но я понятия не имею, как это сделать.

— Мы найдем способ, — ответила она с такой уверенностью, что он и вправду поверил ей. — Что нам еще остается?

Вскоре, когда солнце появилось над плоскими крышами города, Кайлин привела магов Лиги к зданию коменданта. Ритлар стояла на земле рядом с Джаридом и, увидев орла Кайлин, издала резкий крик, на который другая птица ответила.

— Доброе утро, Орлиный Магистр, — сказала Кайлин голосом, который донесся до всех стоящих там магов, — Мы, члены Лиги Амарида, пришли, чтобы сражаться бок о бок с вами ради народа Тобин-Сера. Три раза Орлиным Магистрам удавалось привести нашу страну к победе. Сегодня боги в четвертый раз желают, чтобы вы сделали это снова. Мы отдаем себя в ваше распоряжение. Что мы должны делать?

Джарид пристально смотрел на нее, не веря в происходящее. Как ей удалось заставить Эрланда и остальных согласиться на подобные формулировки?

— Орлиный Мудрец Кайлин, я… я потрясен.

Она улыбнулась, и ее яркие голубые глаза сверкнули в лучах солнца.

— Это было нелегко, — тихо сказала она. — Прими наше предложение, пока они не передумали.

— Мои собратья маги и я сам с радостью принимаем вас как союзников в этой войне, — сказал Джарид так, чтобы все слышали. — Когда Волшебная Сила объединена, ее нельзя победить.

— Несколько старых магов, включая Эрланда, думают, что разумнее сразиться ночью, — сказала Кайлин более тихим голосом. — Точно не знаю, согласна ли я с ними, но я подумала, что следует сказать об этом.

— Вообще-то, мы пришли к такому же выводу. Я думаю, что это имеет смысл по нескольким причинам, но если ты не убеждена…

Она покачала головой:

— Я подчинюсь твоему и их суждению. — Она нахмурилась и ненадолго отвела взгляд. — Я чувствую себя сегодня очень молодой.

— Не стоит, — сказала Элайна. — Никто из нас о тебе так не думает.

Кайлин улыбнулась:

— Спасибо. Так мы откладываем дело до наступления ночи? — спросила она Джарида.

— Да. На закате нам нужно будет собраться у Великого Зала.

— А пока?

Он развел руками:

— Я точно не знаю, есть ли способ подготовиться к этому, Кайлин. Отдыхайте, сделайте что-нибудь, чтобы этот день стал особым. — Он посмотрел на яркое голубое небо без облачка: — Наслаждайтесь солнечным светом. Кто знает, что принесет нам завтрашний день?

— Он принесет победу, — сказала Кайлин, словно она в этом и не сомневалась.

— Я говорила ему то же самое, — сказала Элайна. — Но он мне не верит.

Джарид улыбнулся им:

— Я хочу верить вам обеим.

— Этого недостаточно, — сказала Кайлин. — Ты обязан верить нам. Ты ведь руководишь нами. Если ты не будешь уверен, что мы способны одержать победу, мы не сможем победить.

Он знал, что она права, что они обе правы. Тем не менее он не мог избавиться от чувства, что на этот раз все иначе, что теперь маги Тобин-Сера столкнулись со слишком могущественным врагом.

— Буду об этом помнить, — ответил он. Это было все, что он мог сказать.

Кайлин нахмурилась, словно чувствуя оставшееся у него опасение:

— На закате? У Великого Зала?

— Да.

— Хорошо, — сказала она, отходя, чтобы сообщить об этом остальным магам Лиги.

Вскоре все маги Ордена и Лиги стали расходиться; они походили на школьников, у которых отменили занятия. На мгновение Джарид подумал, не совершает ли он ошибки.

— Ты выглядишь очень усталым, — сказала Элайна. — Тебе нужно немного поспать.

— Я не хочу спать, — ответил Джарид. — Давай найдем Мин и выберемся из города на прогулку.

— Куда ты хочешь пойти?

Он снова посмотрел на небо. Такой день нельзя тратить впустую. Особенно сейчас.

— Куда угодно. Мне все равно. Пусть решает Мин.

Как оказалось, она выбрала место, которое выбрал бы и сам Джарид: озеро Дакии, небольшой водоем за городом в Ястребином лесу. Скакать до него верхом было недалеко, но как только они добрались, стало казаться, что они словно бы уехали на много лиг от Великого Зала, а именно это ощущение и было Джариду необходимо. Несколько часов все трое играли, плавали и смеялись. Ритлар кружила в воздухе большую часть времени и иногда подлетала к Джариду, словно чтобы удостовериться, что он на месте, а сова Элайны спала поблизости на старом пне. Но на некоторое время, впервые за столь долгий срок, Джарид и Элайна снова были по-настоящему мужем и женой, отцом и матерью, а не Премудрым и его Первой Помощницей.

На исходе дня они неохотно забрались в седла, Элайна посадила Мин перед собой, и они поскакали обратно в Амарид. За весь день Джарид не нашел никакой причины считать, что маги одержат победу, но обрел некоторый покой, словно боги уверили его в том, что, каким бы ни был исход предстоящей битвы, Тобин-Сер найдет способ выжить. Неважно насколько он силен, казалось, говорили они посредством солнечного света, который сверкал на воде, и теплого ветерка, который колыхал ветви дубов и тополей, окружающих озеро, он не сможет уничтожить все это.

Они добрались до города перед заходом солнца и отвезли Мин обратно в таверну, где ее ждала Валли. Джарид с Элайной пытались попрощаться беззаботно и непринужденно, но Джарид не мог не прижать к себе свою дочь, когда настала его очередь. Элайна уже отвернулась, чтобы Мин не увидела ее слез, а Джариду пришлось приложить немало усилий, чтоб самому не заплакать.

— Все в порядке, папа, — сказала Мин, отходя назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Уверяю тебя. Прошлой ночью мне снилось, что мы все снова были дома. Мы скоро тронемся в путь.

Он улыбнулся и обнаружил, что все-таки плачет. Он чуть не спросил, был ли этот сон вещим, но не был уверен, хочет ли он это знать. И в этот момент он не настолько доверял твердости своего голоса, чтобы заговорить. Поэтому он снова поцеловал ее, прошептал: «Я тебя люблю» — и ушел вместе с Элайной.