Из конкретики определенных в данном приказе дивизиям задач попятно, и вместе с тем поразительно: М.Г. Ефремов словно ничего не знает о существовании кавкорпуса П.А. Белова, о его выдвижении к Вязьме, — с общей для них с Ефремовым целью.
Интересно, что кроме указанных выше задач «коренным» дивизиям 33-й армии, частным боевым приказом № 055 диктуется некое подобие задачи и для «свежей» у Ефремова 9-й гв. стрелковой дивизии А.П. Бслобородова. Дивизия вошла в состав армии 31 января 1942 г., начала выдвигаться она к Вязьме из-под Шанского Завода, естественно, с отставанием от иных дивизий ударной группы. В частном боевом приказе № 055, пункт 8, командарм потребовал: «… с утра 3.1 развивать наступление на ВЯЗЬМУ из-за левого фланга 338 СД в направлении ХАРЬКОВО, ПАНФИЛОВО, ПОДРЕЗОВО, ГРЕДЯКИНО». Чем же не приказ, почему подобие приказа? Да ведь «наступать в направлении ПОДРЕЗОВО, ГРЕДЯКИНО» тем же приказом, пункт 7, предписывалось 329-й СД, причем уже 2 февраля овладеть северо-западной частью Вязьмы. Как исполнение дивизиями подобного приказа выглядело бы в реальности? Представить несложно, смысл, если это можно назвать смыслом, таков: догоните их, 329-ю, где-нибудь, доложите мне, а там, глядишь, и придумаем, кому из вас что дальше делать… Откорректируем первоначальный план, уточним задачи …если враг и обстоятельства позволят, и если времени будет вдосталь. Корректировать планы М.Г. Ефремову пришлось бы с П. А. Беловым, ведь его части уже 2 февраля заняли район села Покров, что на указанном в приказе пути 329-й и 9-й гв. СД меж Панфилово и Подрезово.
Особенно показательна в отношении несогласованности действий с командованием 1-го Гв. КК поставленная М.Г. Ефремовым задача 329-й дивизии: идти к Вязьме через Забново, Подрезово, Гредякино. Ведь уже к исходу следующего дня, 2 февраля 1942 г., под Забновом — в д. Свиненки, что около 2 км юго-восточнее Забнова — находились подразделения 1-й гв. кавдивизии, беловцы. Выполни 329-я СД своевременно ефремовский приказ в части выдвижения с востока к Забново, в этом районе бы 2 февраля «смешались в кучу кони, люди»: пехота 329-й и кавалерийские эскадроны 1-й гв..
После действий группы 2 февраля 1942 г. М.Г. Ефремов, письменно продолжая настаивать на выполнении комдивами приказа № 055, изумленно замечает: «непонятно, почему все три дивизии (113, 160 и 338 СД) собрались в районе ДАШКОВКА, ЯСТРЕБЫ ЮРИНО»{18}, Что ж, сама карта местности даст ответ. 113-я дивизия, положим, не «собралась», а уже предварительно, с 1 февраля, занимала именно этот район. А вот почему полки 160-й и 338-й дивизий оказались здесь, это уж такова воля самого командарма. И вопрос должен бы адресоваться тем, кто сверял с картой предложенный М.Г. Ефремову и подписанный им же самим проект этого злополучного частного боевого приказа № 055.
Дело в том, что от района Блохино, Бол. и Мал. Коршуны, занятого 160-й СД 1 февраля, наступать на Алексеевское и Вязьму ей в соответствии с ефремовским приказом № 055 предстояло скрещивая маршрут с 338-й СД. Ведь авангарду 338-й от Горожанки и Кошелево, где 1134-й и 1136-й полки этой дивизии находились 1 февраля, по приказу № 055 предстояло пойти на совхоз Кайдаково. Перекрестие на карте полос движения ефремовских дивизий соответствует району Юрино, лес западнее и юго-западнее указанного пункта, а также поле и опушки теперешнего леса юго-восточнее этой деревни. Для незнакомых с картой дополним: упомянутые командармом деревни Ястребы и Дашковка здесь же, чуть северо-восточнее, в 1 и 2 км от Юрино соответственно. Вес это означает, что не кто иной, как сам командарм М.Г. Ефремов обязал дивизии оказаться-собраться» в этом районе, причем тем самым приказом, на продолжении исполнения которого продолжает настаивать. Именно М.Г. Ефремов повинен в столпотворении частей его ударной группы в юринско-воробьевском лесу. Кто-либо возразит — но ведь дальше-то, из этого столпотворения, приказ предписывал каждой дивизии следовать отличным от других маршрутом. Что же тогда получится? «Сами и выпутывайтесь» из юринского леса, вот что. Однако искренне удивляться произошедшему мог бы лишь человек, не пожелавший проанализировать определенные приказом действия дивизий в их динамике, с картой перед глазами. Генерал-лейтенант своим изумлением по столпотворению подтверждает: он либо не вникал в карту, либо не вникал в подписываемый приказ. Неплохо? Только вот для кого?!
Не лучше обстоит дело и с наступлением к Вязьме войск П.А. Белова. На первый взгляд, можно и поставить организацию наступления П.А. Беловым в пример иным здесь действовавшим. Как же, результат-то был показателен — заняв 6—7 февраля деревни Зубово, Пастиха и Михальки, части группы П.А. Белова подошли к Вязьме ближе, чем части иных (Соколова и Ефремова) войск. С душой к делу подошли! Да, с душой — …те, кто рисковал и погибал в этих боях, кто мерз на снегу. А вот о генералах сказать бы «с душой», так посмотрите, что выйдет.
1. Белов. Атакующая в направлении Вязьмы группировка кавалеристов и лыжников вбивается узким (4 км шириной) клином к окраинам города лесом между Вяземско-Юхновского большака и Старой Смоленской дороги. Взятие Нестерова, Михальков, Пастихи никакого оперативного значения не несут — только психологический нажим: мы уже здесь, у самого города. На то и мышь, чтоб кот не спал?! «Кот» не спал: беловцев засыпали бомбами. Белов не организовал ни одной уверенной попытки перехватить под Пастихой один из вышеназванных большаков, что было и выполнимо, и необходимо для укрепления флангов этого «Вяземского клина». Закрепись беловцы на большаках под Нов. Дворами или Батищевом, и судьба оккупантов в райцентрах Семлеве или Знаменке повисла бы на волоске. А так — немцам оставалось лишь чуть отодвинуть беловцев от города, и 9 февраля 1942 г. Пастиха была ими отбита назад.
2. Жуков. Совместные действия советских войск, атакующих с юга район Вязьмы, сорваны не только разномоментностью их атак относительно друг друга, но и прямым окриком Г.К. Жукова в радиограмме ПА. Белову: «локтевая связь с пехотой [т.е. частями группы М.Г. Ефремова. — Примеч. М.П.] вам не нужна»(!). Район «ненужной» локтевой связи — упорно удерживаемый немецкими частями 5 ТД узел свх. Кайдаково, д. Красный Холм. Эти пункты, расположенные не где-то в кустах, а непосредственно на Вяземско-Юхновском большаке, — сразу же, с 4 февраля, — послужили форпостом для германского наступления по рассечению сил 329-й СД и по разделению тем самым группировок частей М.Г. Ефремова и П.Л. Белова. Классическое «разделяй и властвуй»!
«Забавно» после всех этих выводов еще раз открыть книгу о Московской битве, в тексте которой то и дело аккуратничающие генштабисты РККА отскакивают от «острого угла» вяземского провала Запфронта{19}:
«…установили тесную связь с частями 1-го гв. кавалерийского корпуса, что придало борьбе за Вязьму характер крупного сражения; по времени своего развития оно уже выходит за рамки нашего описания.
…Борьба под Вязьмой явилась новой страницей в боевой работе 33-й армии; развитие ее уже не входит в рамки нашего описания».
Это лишь по ударной группе 33-й армии М.Г. Ефремова так: до общих слов о начатых 2 февраля боях за Вязьму. Однако чуть ранее в этой же работе, в нарушение собственной установки авторского коллектива о хронологических рамках по рубежу января—февраля 1942 г., да и словно о совершенно ином районе, почему-то подробно расписаны действия группы П.А. Белова — аж по 11 февраля 1942 г.!{20} В общем, что называется, тут помню, тут …не помню.
ПЛАНОМЕРНОЕ «УДУШЕНИЕ» ЕФРЕМОВСКОЙ ГРУППЫ
После неудачи под Вязьмой, после перехода тем самым инициативы к противнику Западная группа 33-й армии под командованием генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова не имела достаточных сил для удерживания за собою тех значительных по протяженности районов, которые были взяты ею в пути к Вязьме. В таких условиях дальнейшее развитие ее судьбы предполагало лишь один из двух вариантов:
